— Давай погуляем по городу, — сказала вдруг ему Анивель. — Ты и Ультта толком не видел — или со своими бойцами на полигоне торчишь, или на радио. Когда еще такой вечер выпадет?
— Пойдем, — Илья и впрямь был не против погулять.
Такого города Илья еще не видел. Окна домов ярко светились уютным желтым светом, на улицах ходило множество народа. Обычно улицы Ультта были безлюдны в любое время суток, кроме тех утренних и вечерних часов, когда альвалане собирались идти на работу или с работы. Система развлечений в городах гильдии Тритт была не слишком-то развита. Если у рабов нет денег, а все необходимое они получают в виде пайков и материальных «подарков», то что они могут тратить? У отдельных специалистов высокого уровня и руководства гильдии деньги, конечно, имелись, но их было мало, и жили они не в рабочих кварталах. Отсутствие денег в обороте у большинства населения накладывало свой отпечаток и на городские улицы — ни тебе магазинчиков, ни ларьков, ни парикмахерских, ни баров. Сплошные серые жилые дома с дворами-колодцами, с редкими вкраплениями учреждений, мелких предприятий и объектов необходимой городской инфраструктуры. Бытовые услуги, как понял Илья, оказывались на месте работы по специальным талонам или что-то вроде этого. В общем, унылый, скучный город и серая монотонная жизнь его обитателей от рождения и до смерти. А ведь жить и работать в столице считалось престижным! На периферии еще хуже… Офицер понял, почему гильдейцы восстали и почему они были готовы драться до конца. При такой жизни смерть уже не кажется чем-то таким уж страшным…
Но сейчас город казался пропитанным энергией обновления. Множество альвалан на улицах в одиночку и компаниями (пусть и подвыпивших, но по-доброму, без агрессии), много света, улыбок. Праздник неба словно вдохнул в альвалан новые силы. Они вдруг разом поверили в перемены, они впервые ждали от будущего чего-то светлого, им наконец дали надежду. Это буквально ощущалось всей кожей. К Илье и Анивель подходили, с ними здоровались, а Илье говорили слова благодарности. На их счастье, было уже темно, и узнать землянина было не так просто.
— Илья? — низенький альваланин в сером комбинезоне отошел от стены ближайшего дома и подошел к парочке. — Тебе друзья просили передать. Вот, возьми. — Мужчина сунул Илье в руки серый конверт.
— Какие друзья? Зачем? — спросил его лейтенант, но альваланин, вручив подарок, тут же молча отошел в сторону и быстро исчез. В этот вечер затеряться в толпе было проще простого. Офицер посмотрел на подарок — обычный бумажный конверт, плоский, очень легкий, как ни странно, совершенно обычного, земного дизайна. — Ладно, потом разберемся. — Илья сунул конверт в карман.
— Пойдем ко мне? — вдруг прямо сказала Анивель. — Зачем тебе в такую ночь идти одному спать в казарму? У меня комната свободна. — Голос альваланки был нарочито спокоен, но Илья, несмотря на выпитый сегодня нренн, чувствовал в его тоне напряженные нотки. Офицер, как и остальные земляне, уже начал чуть-чуть понимать альваланский язык даже без автопереводчика, и уверенно различал эмоциональные оттенки голоса у альвалан. А как же иначе: любой, кто будет в течение месяца слышать по нескольку часов в день чужую и свою речь в синхронном переводе, чисто интуитивно начнет потихоньку понимать значение слов и закономерности их строения, даже если раньше не знал этот язык совсем.
Офицер понял, что это предложение. И что отказаться, не обидев Анивель, нельзя. Илья на секунду замедлил шаг. Может, притвориться сильно пьяным? Или… А зачем, собственно? Аня далеко, и непонятно, увидит ли он ее когда-нибудь. Разве Анивель — не женщина? Женщина, и она ему нравится. А форма ушей и синяя кожа — это такая ерунда. Мало ли у кого какая кожа? И вообще. Правда, перед Элитьен нехорошо получается… Вроде и не было ничего, и быть не может, а вот нехорошо… Илья даже остановился, пытаясь разобраться в своих противоречивых чувствах. Анивель, неожиданно сильно обняв Илью одной рукой за талию, ждала ответа, пристально глядя ему в глаза.
Странно знакомый звук послышался сверху. Сначала слабый, но постепенно усиливающийся, такой, что игнорировать его было невозможно. Илья знал совершенно точно, что на Альвале он ничего подобного никогда не слышал, но звук был хорошо знаком. Сделав над собой усилие, офицер понял, что он означает, — низко над землей летел самолет. Близко, почти над самыми их головами. Но откуда здесь может быть самолет?
— Ложись! — схватив Анивель, офицер упал вместе с ней на каменную поверхность.
Бомбы легли рядом, прямо посередине улицы, заполненной гуляющими альваланами. Резкие, оглушающие звуки разрывов ударили по ушам, Илья почувствовал, как взрывная волна задела его бок и спину, сдвинув на несколько сантиметров. Сверху что-то посыпалось, какой-то камень больно тюкнул офицера в плечо, в ушах зазвенело, но лейтенант продолжал лежать, закрывая собой Анивель. Лишь через десяток секунд он приподнялся и отпустил альваланку. Вроде все. Невидимый в темноте самолет уходил в сторону, звук отдалялся. На улице валялись тела прохожих. Ближайшие фонари были разбиты взрывной волной, и общая картина побоища была видна плохо. Кто-то неподалеку вставал потихоньку на четвереньки, тряся контуженой головой, несколько альвалан поднимались с земли, держась за стенку дома. Но многие просто валялись на улице в разных позах, среди осколков стекла и бетонной крошки. Кровь на земле в неверном свете единственного, чудом уцелевшего метрах в двадцати от них разбитого, но продолжавшего гореть фонаря, казалась совершенно черной.
Сильнейший звук взрыва послышался в паре кварталов от Ильи. Грохнуло тяжко, земля под ногами ощутимо вздрогнула, а вверх поднялся ярчайший столб пламени и дыма. Если это была бомба, то очень тяжелая. «Как раз в районе радиостанции», — отстранение подумал Илья.
Однако события еще не закончились. Раздалось несколько взрывов на другой стороне Ультта, но в это время включились прожекторы с обоих постов противовоздушной обороны. Праздник праздником, но несколько альвалан и десантников Ярцева находились на дежурстве. Правда, начало налета они прозевали.
Прожектора заметались по темному небу, пытаясь нащупать цели для пулеметов и лазерных винтовок, которые пока еще имели шанс достать врага. Впрочем, с нулевым результатом — попадать в режущие небо узкие световые полосы самолеты никак не хотели. Илья почувствовал, как внутри него закипает злость: сейчас враг уйдет в облака и останется безнаказанными.
Но офицер ошибся. Модифицированной «игле» темнота не была помехой. Стартовых вспышек на земле Илья видеть не мог, но светящиеся искорки летящих в цель ракет он заметил. Раз, два, три — в небе расцвели огненные цветки разрывов. Не такие красивые, как праздничный фейерверк, но отрадней зрелища для сердца в этот момент быть не могло. Попали!
Прожектора быстро нащупали поврежденные машины. Средних размеров, с двумя двигателями (каждый посередине длинного, прямого крыла) самолеты. Один из них сильно горел и, разваливаясь в воздухе, быстро рухнул куда-то в пригородную промышленную зону Ультта. Два других пытались уйти. Первый самолет с дымящимся мотором резко пошел вниз, но перед самой землей выпрямил полет и, видимо, попытался уйти на вынужденную посадку в поле рядом с городом. Деталей Илья не мог видеть — горизонт заслоняли дома, но взрыва не последовало. Другая машина, наоборот, попыталась набрать высоту. По ней тут же заработал пулемет и лазерные винтовки. Самолет резко просел, а затем от него отделился крохотный комочек. Вскоре прожектор нащупал раскрывшийся парашют, спускавшийся прямо в город. Неуправляемый самолет еще летел некоторое время вперед, теряя скорость, а потом отвесно рухнул вниз в плоском штопоре. Все закончилось.
