– Ничего.
– Я же вижу, что-то произошло. Ты можешь мне объяснить, что?
Нет.
Это была правда. Она не могла ему ничего объяснить.
Ник встал со скамейки и подошел к ней. Кристина напряглась всем телом, чувствуя, как холодный пот выступил у нее на лбу. Присев рядом, он наконец-то поймал ее взгляд и, накрыв своими теплыми ладонями ее ледяные неподвижные руки, мягко произнес:
– Пожалуйста, расскажи мне, что произошло в Миннеаполисе.
«Нет, нет, нет», – все ее тело словно кололи тысячами острых иголок.
– Ничего, – выдавила она из себя, отводя глаза.
– Кристи… – он подался вперед, и тут Кристина, угадав причину его движения, непроизвольно дернулась и уперлась спиной в перекладину скамьи.
Ник сжал губы. Серебристые глаза затопила такая обида и непонимание, что еще миг – и Кристина сдалась бы.
Или сорвалась.
Она не знала.
«Ну и пусть», – как заклинание, твердила она, пытаясь заглушить проклятый внутренний голос.
«Ты! – яростно кричал кто-то, беснующийся глубоко внутри нее так, что ей захотелось заткнуть уши и закричать самой, лишь бы не слышать его, лишь бы он замолчал, – ты просто полная… полная… нет такого слова, каким можно было бы тебя назвать! Что ты делаешь?! Опомнись! Тебе наплевать на то, как ты поступаешь – с ним, с собой? Ты ведь прекрасно понимаешь, что все это – вся эта дурь, что ты демонстрируешь, – пройдет, что это минутное… А что потом? Ты отдаешь себе в этом отчет?! Ты же будешь горько раскаиваться!»
«Ну и пусть…»
– Мне уйти? – знакомый безжизненный голос прорвался сквозь горячие упреки у нее в голове.
Кристина закрыла глаза и коротко кивнула.
«Уходи. Прямо сейчас. Уходи скорее!»
Прошло несколько бесконечно долгих минут. Ник стоял и ждал, но ничего не изменилось.
– Кристи, не дай мне уйти, – прошептал, нет, скорее, прошелестел срывающийся голос. – Прошу тебя…
Она лишь до крови закусила губу и покачала головой. Минуты капали в ее сознании, как расплавленный свинец: тяжело, гулко и мучительно медленно.
Вдруг Кристина услышала, как Ник пошел прочь по скрипящему дощатому полу беседки, потом ступил на посыпанную гравием дорожку и мелкие камешки зашуршали под его ногами. Каждый его шаг вместе с этим оглушительным шуршанием отдавался в ее голове, словно раскат грома.
Она так и не повернулась, когда Ник уходил, так и не смогла заставить себя открыть глаза. Зато отчетливо слышала, как вдалеке, за цветущими кустами, ворота открылись… закрылись… взревел мотор мотоцикла… и от этого звука Кристина сморщилась, как будто что-то острое ударило ее прямо в грудь, куда-то посередине, туда, где на самом деле находится сердце.
Почему все думают, что оно слева? Нет, болело как раз посередине… Или там не сердце, а душа? Почему на анатомии об этом ничего не рассказывают?
А на душе было муторно. И вместе с тем она чувствовала себя так, словно невыносимая тяжесть оставила ее. С уходом Ника ей стало легче дышать.
Как так могло быть? Она почти физически ощущала, что больше не было гнета, этих давящих тисков на сердце, не исчезающих с того момента, как там, в Миннеаполисе, она впервые с неприязнью подумала о возвращении домой, о встрече с Ником.
Ей было невыносимо тяжело и легко одновременно. От этого раздвоения можно было сойти с ума.
Истерзанные лесные цветы остались сиротливо лежать на скамейке, как невысказанный упрек. Кристина так и не смогла притронуться к ним, хотя бы для того, чтобы выкинуть.
Она встала, всеми силами сопротивляясь той тяжести, что навалилась на нее, и на деревянных ногах пошла в дом.
* * *
Шли дни, недели, а Кристина с Ником после подобия разговора в беседке так и не сказали друг другу ни слова.
Кристина приходила в школу и усаживалась за свой стол, безучастная ко всему происходящему вокруг, кроме присутствия Ника. Она начала пропускать историю, чего раньше никогда себе не позволяла, и все ради того, чтобы свести к минимуму встречи с ним, а на переменах старалась постоянно быть с Мирандой или в толпе других учеников, только чтобы он не застал ее одну и не подошел.
Теперь после занятий Патрик приезжал за ней намного раньше, и она прямо из школы бежала на парковку, пряталась в машине и уезжала домой.
Разумеется, Миранда все это замечала, и однажды попыталась выяснить причину. Короткий и неприятный для обеих разговор состоялся в раздевалке. Зашнуровывая кроссовки, Миранда спросила о Нике, придет ли он сегодня на физкультуру. И тон ее был довольно невинным, и вопрос до смешного естественным, но Кристина вдруг рявкнула так, что от неожиданности Миранда выпустила из рук шнурок.
Не знаю!
– Эй, Крис, ты чего? – Миранда огляделась, но в раздевалке в это время, кроме них, никого не было.
– Ничего, отстань! – Кристина с такой силой захлопнула дверцу шкафчика, что у нее зазвенело в ушах.
– Послушай… Только не злись, ладно? – справившись с изумлением, сказала Миранда. – Тут и слепому видно, что между вами что-то произошло. Конечно, это не мое дело, но… ты мне дорога, и Вуд неплохой парень… в общем, может, объяснишь? Мне достаточно и одного раза, больше приставать не буду.
В голосе Миранды прозвучала обида, и Кристине тут же стало стыдно. Ну вот, не хватало еще и подругу потерять. Уж кто-кто, а Миранда точно не заслуживает такого отношения.
– Прости, я не хочу с тобой ссориться, – как можно миролюбивее начала Кристина. – Ты не обижайся, ладно? Просто… как-то все паршиво выходит…
Она прижалась лбом к холодному металлу шкафчика.
– Мне и рассказывать тебе нечего, честно. Даже не знаю, что объяснить и как. Короче, ничего такого особенного не случилось…
– Вы поссорились? – подсказала Миранда, видя, что Кристина никак не может подобрать слова.
– Мы не ссорились.
– Не ссорились, – эхом отозвалась подруга. – Ясно. Значит, дело не в вашем пикнике на озере, да? А то я подумала, может, Вуд позволил себе лишнее и ты теперь на него дуешься. Ты же мне так и не рассказала, как у вас там все прошло.
Подавив злой стон, Кристина поморщилась, как от зубной боли.
Она с трудом заставляла себя не вспоминать ту ночь, чтобы не сойти с ума от стыда и сожаления. Ей почти уже удалось не вспоминать, а Миранда взяла и напомнила, как ножом полоснула.
Ее передернуло.
Не замечая состояния подруги, Миранда продолжала ее допрашивать:
– Неужели между вами ничего не было? На озере?
– Нет, – сипло прошептала Кристина, сглотнув комок отвращения.
Если бы они с ним тогда… Если бы он не остановился…
