А Майк запрыгнул обратно и принялся дразнить Орена. Он смеялся над тем, что у того не было папы, а когда Орен крикнул, что его отец умер, рассмеялся, стал корчить рожи и говорить, что все равно он маменькин сынок. Он называл Орена голубым, гомиком, извращенцем, слабаком, который, наверное, писает, как его мамочка, присев на корточки. Орен бормотал какие-то возражения, но Майк Ридер настаивал на своем. Он даже сочинил и запел про это какую-то дурацкую песенку.
Поток грубости и издевательств прекратился, когда Орен, собрав все свои силы и отпустив перекладину карусели, сильно толкнул Майка Ридера в грудь обеими ладонями. Майк, застигнутый врасплох, упал с продолжавшей вращаться карусели в слежавшуюся твердую грязь. Орен услышал такой звук, словно кто-то сломал о колено палку.
Бросая время от времени взгляды на распростертого на земле Майка, Орен стоял на замедлявшей свой бег карусели, пока она не перестала крутиться, Только тогда он подошел к лежащему однокласснику. Мочевой пузырь и кишечник Майка опорожнились непроизвольно в ту самую секунду, когда мальчик умер. И Орен усмотрел в этом проявление высшей справедливости, вспомнив, как именно дразнил его Майк за несколько минут до смерти.
Орену захотелось задержаться возле мертвого тела подольше. Он не мог насмотреться на это зрелище. Но вместо этого мальчик снял с себя рубашку и использовал ее, чтобы стереть все отпечатки пальцев с карусели. Затем он уничтожил следы, оставленные в пыли вокруг карусели его кроссовками. Убедившись, что ничто больше не способно выдать его пребывания на детской площадке, Орен сел на велосипед и быстро погнал домой, пока никто его не увидел, стараясь все время ехать по асфальту, чтобы не оставлять колеи.
Все уверены до сегодняшнего дня, что смерть Майка Ридера произошла в результате трагической случайности, вызванной неосторожностью мальчика.
А Орену Старксу с того самого дня всегда хотелось убить всех встречавшихся на его пути людей, которые были с ним жестоки. Ему хотелось, чтобы каждый из его гонителей получил по справедливости, как в свое время Майк Ридер. Но Орен всегда отговаривал себя от этой затеи, так как большинство его обидчиков не стоили такого риска.
Однако подлость Берри Мелоун стояла отдельно от остальных. И расправа Орена будет ей под стать.
Он поклялся, что мерзавка умрет, и он свое слово сдержит. Но его первоначальный план провалился, и теперь, если Орен не будет очень и очень умным, его арестуют за убийство Дэвиса Колдера, а Берри будет жить дальше безнаказанной. А это несправедливо и недопустимо.
Во всех его бедах был один положительный момент: Орен Старкс научился справляться с неудачами, так как приобрел очень большой опыт. Он знал, например, как избежать паники. Если, когда все пошло наперекосяк, позволить, чтобы у тебя начали дрожать руки, тебя тут же заподозрят.
В день смерти Майка Ридера Орен вернулся домой, посмотрел телевизор, съел на обед рыбные палочки и чизбургер, принял ванну — в общем, вел себя абсолютно обычно, и никто, даже его собственная мать, так никогда и не догадался, что именно Орен Старкс был причиной трагедии, разыгравшейся в двух кварталах от их дома. Услышав сирены подъезжавших полицейских машин и «Скорой помощи», он лишь сделал погромче звук у телевизора.
Этот парень — Колдер — мертв и останется мертвым. У Орена не было другого выхода, кроме как принять это и жить с этим дальше. Он должен оставаться спокойным. Он не должен действовать впопыхах. Умение решать задачи было его сильной стороной. Чем сложнее задача, тем интереснее. Требовался незаурядный ум и терпение, чтобы выпутаться из паутины.
Вот и на этот раз он сумеет. Из ловушки наверняка есть выход. Надо только суметь его найти.
Да, все пошло по худшему возможному сценарию, но у него есть запасной вариант. Единственное, что ему сейчас остается, это отступить. Как ни печально, для успеха почти всегда необходимы жертвы.
Кстати, не было необходимости в том, чтобы умер Бен Лофланд.
Достаточно того, что красавчик перепугался до смерти и выглядел полным идиотом, застигнутым в буквальном смысле слова без штанов. Конечно, Лофланд заслуживал более сурового наказания, но Орен решил, что он вполне удовлетворен.
Но Берри должна умереть. Тут другого варианта просто не существует. Для нее он не удовлетворится ничем, кроме смерти.
Но как этого добиться? Теперь, когда все вокруг подняты по тревоге? Фотографию Орена показали по телевизору. Теперь каждый мужчина, хоть чуть-чуть на него похожий, будет схвачен при появлении на людях. А то и подстрелен каким-нибудь не в меру ретивым помощником правосудия. Единственное, что сейчас остается, — это прятаться.
Но это было абсолютно непродуктивно и, честно говоря, очень скучно. Самым же худшим в необходимости прятаться и бездействовать было то, что Берри до сих пор жива. Но, с другой стороны, если его видели.
И с этой мыслью к Орену неожиданно пришло решение.
Надо создать путаницу. Да, да! Он запутает их всех. Его ум, точный расчет времени и немного удачи — разве ему не полагалось хотя бы немного удачи? — и Берри и все, кто ее защищает, скоро будут озабоченно чесать в затылке, пытаясь понять то, чего понять невозможно.
Мысль об этом наполнила душу Орена ликованием.
16
Поцелуй с Берри.
Весь мир проваливался в тартарары при мысли об этом, и Скай Найланд был не в силах остановить это падение, потому что не мог перестать вспоминать их поцелуй с Берри. Из глубины сознания проталкивались вперед и не давали забыть о себе ощущения, которые он испытывал, когда сильное, гибкое тело девушки прижималось к его телу, когда он ощущал вкус ее губ, и еще многие другие ощущения, не менее, а куда более волнующие.
Скай не мог себе этого позволить. Как не мог бы, скажем, отправиться сегодня на рыбалку. Или лечь и отоспаться за две бессонные ночи.
Из дома Кэролайн Кинг на озере Скай отправился прямо к себе. Помощник шерифа побрился, принял холодный душ, и к тому моменту, когда он надел на себя свежую одежду, кофе-машина пропищала, что кофе готов. Скай налил его в термокружку с носиком для питья, намазал на кусок черствого хлеба толстый слой арахисового масла, сложил его пополам и сжевал, выходя из дома и забираясь обратно в свой джип. Кофе был вкусным и крепким, но таким горячим, что Скай обжег язык.
Тот самый язык, который переплетался с языком Берри…
Только работа над делом могла хоть как-то унять одолевающие его эротические ощущения.
Скай сомневался в том, что они исчезнут совсем, но мысли о том, как поймать Орена Старкса, хотя бы сделают их не такими острыми, какими они были на кухне Кэролайн Кинг.
И, конечно же, любые личные переживания казались особенно эгоистичными сегодня, когда на свободе разгуливает убийца юного Дэвиса Колдера.
Подъезжая к мотелю, владелицу которого он рассчитывал прижать как следует, чтобы получить более-менее правдивые показания, Скай позвонил домой шерифу Драммонду. Трубку взяла миссис Драммонд, которая ответила, что ее супруг в душе, но обещала сообщила ему о звонке Ская, как только тот выйдет.
