– Вы слишком любопытны!
– Разве? – С этими словами он молниеносным движением раскупорил бутылку шампанского.
Откуда-то послышался звук взорвавшейся петарды, следом прозвучал чей-то радостный крик.
– Вот и Новый год пришел! – Андрис разлил шампанское и поднял свой бокал. – Предлагаю выпить за то, чтобы жизнь не была скучной и приносила нам приятные сюрпризы.
– И все? – рассмеялась я. – Судя по всему, тост ожидался длинный. А это – короче не бывает.
Мы чокнулись.
– Вы не находите, что теперь все-таки пришла пора представиться?.. – с улыбкой сказал он.
– Ну что же! – вздохнула я. – Первое слово, как я понимаю, за мной. Тогда начну. – Я повертела бокал в руке. – Ничего особенного или выдающегося в моей биографии нет. Работаю скромным менеджером по распространению продуктов питания.
– Вот как! – Брови мужчины взлетели вверх. – Я почему-то подумал другое…
– Что вы там выдумали, меня не волнует, – сказала я почему-то зло. Чем-то меня мой собеседник сильно раздражал. Но вот чем, я пока что определить не могла. – В угоду вам я свою биографию переписывать не собираюсь.
– А я вас об этом и не прошу.
– Очередь за вами, – напомнила я.
– Ваш рассказ был короток.
– Посмотрим, каким будет ваш.
– Я сотрудник фирмы, занимающейся электроникой.
– Дешевыми поставками из Таиланда и Китая, – не удержалась я.
– А вы ядовитая, весьма!
– Увы! – я покачала головой. – Такой я была далеко не всегда. Такой меня сделала жизнь, которая часто била меня по голове, и в целях безопасности мне пришлось обзавестись ядом.
– Не переборщите…
Мы замолчали.
С улицы до нас доносились крики и хлопки петард.
– Вы все время здесь живете? – спросила я и тут же поняла, что сморозила глупость.
– Я перебрался сюда десять лет тому назад. Думал здесь открыть бизнес.
– И как? Эстония вроде бы по-европейски вполне цивилизована для бизнеса.
Андрис хмыкнул:
– Это миф, мой дорогой менеджер по распространению продуктов питания! Живучий стойкий миф. Приходите, мол, сюда с денежками и инвестируйте их в эстонскую экономику! Здесь все по-европейски законно и честно. За этими словами, как правило, ничего нет. Все решают родственные и клановые связи. Как на Кавказе. Эстония – небольшая страна, и все являются друг другу родственниками или знакомыми. Все друг друга знают или знакомы через вторые-третьи руки, и стойко держат оборону против чужаков, которых они считают лохами. Правды добиться почти невозможно. Более того, заманивание и разводка инвесторов из России стали почти национальным видом спорта. Мне еще повезло, что у меня есть прибалтийские корни. Стало быть, я хотя бы наполовину свой. И то… – Андрис замолчал. – А чистокровному русскому здесь добиться правды невозможно. Никто ему здесь не даст честно вести и развивать свой бизнес. Будут вставлять палки в колеса, пока не разорят, не кинут.
– А где вы раньше жили?
– В Питере.
Мы помолчали, а потом еще минут десять перебрасывались ничего не значащими словами. Мне показалось, что Андрис уже тяготится моим обществом и поддерживает разговор исключительно из вежливости. В самом деле, не выставлять же меня на улицу в начале первого часа ночи в незнакомом городе? Паузы между репликами становились все более тягучими и длинными, и я решила положить этому конец:
– У вас найдется комната для меня?
– Конечно. И не одна.
– Мне вполне хватит и одной… – пробормотала я. – Может быть, вы покажете мне ее? Сегодня только прилетела, так сказать, с корабля на бал, с дороги устала немного…
– Одну минуту. Предлагаю выпить еще по бокалу шампанского. Глинтвейн уже остыл…
Шампанское слегка ударило мне в голову. Во всем происходящем был привкус нереальности. Вообще, когда попадаешь в первый раз в незнакомый город, сразу появляется странное чувство: все вокруг чужое – то ли это сон, то ли явь… Словно угадав мои мысли, Андрис спросил:
– Город вам удалось посмотреть?
– Практически нет, – пожала я плечами. – Времени было очень мало. Пока что я просто распаковала вещи. Побродила немного по старому центру, вдохнула воздух старины. Заглянула в кафе. Остальное вы уже знаете. История творилась у вас на глазах… – И я замолчала.
Мы спустились на один уровень ниже. Комната, куда привел меня Андрис, была небольшой, но очень уютной: двуспальная кровать, шторы теплого терракотового цвета, круглый деревянный столик с двумя стульями, трюмо. Похоже на женскую комнату. Может быть, он был когда-то женат? Или и сейчас состоит в браке, а жена просто уехала в командировку или к родным?
– Я холост, – ответил моим мыслям Андрис. – Это комната для гостей.
Я подошла к окну. И вдруг увидела человека, стоявшего около дома и поднявшего голову. Я резко отпрянула за занавеску.
– Там! – прошептала я, вытягивая руку. – Смотрите аккуратно, чтобы вас никто не увидел. – И я схватила Андриса за локоть, удерживая его от следующего шага.
– А вы пугливы, – сказал он холодным тоном, освобождаясь от моей руки и подходя к окну. – Здесь никого нет. Посмотрите.
Я опасливо выглянула из-за занавески.
– На улице только что был человек! Он стоял вон там и смотрел на ваши окна. Я не могла ошибиться! – настаивала я на своем.
Андрис покачал головой:
– Вы устали… и вам могло померещиться.
– Устала! Ну и что? Вы что, считаете меня дурочкой?! – вспыхнула я.
– Никто вас дурочкой не считает. Но вы так хотели лечь спать…
Я подошла к трюмо. На меня смотрела темноволосая девушка с капризным ртом и темными глазами. Я коснулась рукой зеркала.
– Вы хотите туда? – услышала я насмешливый голос. – В Зазеркалье? Уверяю вас, эта комната не место для сказок. Хотя вы настоящая принцесса.
– Да ну вас!
Внезапно я покачнулась, и меня подхватили на руки.
– Настоящая принцесса, – шепнул он мне в самое ухо. – Попавшаяся в лапы нахальному негодяю!
Я слышала биение собственного сердца – в такт с его сердцем. Мы рухнули на кровать – и словно провалились в вязкую сладкую тьму. Сумасшедшая страсть накрыла меня с головой. Кровь гудела в висках, и мое тело таяло и плавилось от наслаждения. Прилив чувств был таким сильным, что мне казалось: еще немного – и я задохнусь.
Он был сильным и чувственным… Сильным и нежным… Андрис крепко сжимал меня в объятиях, словно боялся, что я выскользну или убегу. Наши тела сливались, и теплая влажная плоть была одним целым…
Я с силой прижалась к нему, готовясь принять его всего, без остатка. Мы оба взмыли в небо – и рухнули вниз. Одновременно. И я не слышала собственного крика, исторгнувшегося из глубин моей души…
