Михаил стоял на мостике и вглядывался в приближающийся берег. Берег молчал. Вдали мелькали какие-то огоньки, но само побережье в этом месте было пустынным. Время выбрано вскоре после захода солнца. У агента будет впереди целая ночь, чтобы убраться подальше от места высадки. Нахлынули воспоминания. Когда-то он точно так же стоял на мостике U-177 и вглядывался в ночную темень. Но только впереди было ярко освещенное побережье, на котором оказалось не так-то просто отыскать укромный уголок. Американцы тогда еще не воспринимали войну всерьез. Они считали, что два океана надежно предохраняют их от тех ужасов, что творились в Европе и Юго-Восточной Азии. Поэтому высадка агентов прошла без каких-либо помех. Надувная лодка доставила их на берег, и они исчезли в ночи. Что с ними случилось дальше, Михаил не знал. Свою задачу он выполнил великолепно. Скрытно подошел к американскому побережью и высадил троих человек. А после этого незамеченным покинул место высадки и на следующий день нанес удар далеко в стороне, несмотря на то, что вокруг находилось большое количество соблазнительных целей. Сухогрузы и танкеры шли на фоне ярко освещенного побережья, являясь легкой добычей. США не допускали мысли, что вражеский флот может появиться у их берегов. Но приказ, полученный в Лорьяне перед выходом в море, был категоричен. Пока не будет проведена высадка, не попадаться никому на глаза ни при каких обстоятельствах. И обозначить свое присутствие как можно дальше от этого места. Сейчас ситуация повторялась почти один к одному. С той только разницей, что впереди не беспечные американцы, уверенные в своей неуязвимости и безнаказанности, а осторожные японцы, уже имеющие боевой опыт и хорошо знающие, на что способен русский флот. Один раз он уже нанес визит в эти края. Где гарантия, что он не захочет сделать это снова?
Рядом старший офицер и усиленная вахта сигнальщиков, внимательно всматривающаяся в ночную темень. На мостике на всякий случай установлен пулемет. Михаил скосил глаза на невысокую фигуру, стоявшую рядом. Если бы он встретил этого человека на улице Порт-Артура, то вполне принял бы за китайца или корейца…
Когда «Косатка» уже была готова к выходу, намеченному на утро, вечером на нее пришел Черемисов, сопровождая человека в рабочей спецовке с обычным для мастеровых сундучком, в котором они носят инструменты. Уже полностью стемнело, и странного визитера на причале никто не видел.
— Михаил Рудольфович, знакомьтесь. Ваш пассажир, которого надо доставить до места во что бы то ни стало.
Пришедший поклонился и представился на чистом русском языке.
— Здравствуйте, Михаил Рудольфович. Не волнуйтесь, со мной никаких проблем не будет. На палубе днем я показываться не собираюсь, и никто, кроме команды «Косатки», меня не увидит.
— Здравствуйте, сударь. Простите, с кем имею честь?
— Называйте меня Николай Федорович. Единственное, о чем я прошу, давайте перед выходом еще раз обговорим порядок обмена сигналами. Я не хочу, чтобы «Косатка» из-за меня подвергалась неоправданному риску. Она стоит для нашего флота больше, чем все остальные корабли в Порт-Артуре вместе взятые…
Дальнейший разговор происходил в командирской каюте «Косатки», хранительнице многих тайн. Михаил пытался определить, кто же его собеседник, но это ему так и не удалось. Человек невысокого роста, лет тридцати, явный представитель монголоидной расы. Но манера речи, чистота языка, хорошие познания в морской части предстоящей операции, а также еще кое-какие мелочи говорили о том, что это не завербованный китаец из местных или японец, прельстившийся деньгами. Перед ним — умный и незаурядный человек. Очень даже может быть, что офицер Генерального штаба. Но это, в конце концов, не его дело. Его задача — доставить своего собеседника на занятое врагом побережье. Причем так, чтобы это осталось в тайне абсолютно для всех. Иначе вся затея потеряет смысл. И вот теперь этот человек, одетый, как корейский рыбак, стоял рядом и тоже пытался рассмотреть полоску берега, темнеющую впереди.
— Михаил Рудольфович, может, достаточно? Десятиметровая изобата проходит в этом месте в трех кабельтовых от береговой черты. Нет смысла заходить на малые глубины, грунт здесь скалистый.
— Пожалуй, вы правы, Николай Федорович. Обе машины стоп. Надуваем лодку.
Надувная лодка заранее извлечена наверх. Зашипел воздух, и вскоре она закачалась на воде возле борта. Шестеро матросов, вооруженных револьверами, заняли места и приготовились грести. Михаил протянул руку пассажиру.
— Желаю успеха, Николай Федорович! Если что не так, сразу назад. Я побуду здесь еще минут тридцать. Попробуем высадку в другом месте.
— Благодарю, Михаил Рудольфович, но не нужно. Сразу же уходите. Чем меньше вы здесь будете находиться, тем меньше вероятность, что вас обнаружат. За меня не бойтесь. Жду вас в назначенное время. До встречи!
— До встречи!
Пассажир, подхватив небольшую котомку, спустился на палубу и сел в лодку. Отданы фалини, взмах весел, и «надувашка» исчезает в ночной темноте, полностью сливаясь с ней. Все оставшиеся на мостике пристально вглядываются в ночь, но вокруг тишина. Дизеля давно остановлены, и только мерный шум прибоя доносится со стороны берега, да плещет вода, гуляющая по палубе. «Косатка» притоплена, насколько возможно, чтобы корпус особо не возвышался над водой. Погода хорошая, а так нырнуть можно гораздо быстрее. Снова из-за туч выглядывает луна, освещая все белесым светом. Вот луна сейчас в их положении и не нужна. Но вскоре она снова скрывается за тучами, и темнота укутывает «Косатку», скрывая от посторонних глаз.
— Что-то долго наших нет… Не случилось ли чего?
— Не думаю. Возможно, ищут более удобное место для высадки. Высадка ночью на прибойной волне и на незнакомый берег — еще то удовольствие. Если бы что-то пошло не так, мы бы услышали выстрелы. А там пока все тихо. Подождем…
Старший офицер, никогда ранее не занимавшийся подобными делами, нервничал. Михаил же знал, чего примерно нужно ожидать, поэтому внешне оставался спокоен. Если бы на берегу нарвались на японский патруль, то там бы уже был такой тарарам, который невозможно не услышать. А раз все тихо, значит все идет как надо. И если все пройдет незамеченным, то Макаров сможет получать довольно свежую и правдивую информацию о том, что творится в глубоком тылу противника. Интересно, что же он задумал? Повторить «Чемульпинский инцидент» с большим количеством действующих лиц? И с английскими крейсерами в роли главных зрителей? А ведь действительно, не станут же англичане стрелять по русским кораблям, если они неожиданно подойдут к берегу и начнут «утюжить» его из всех калибров. Вас, джентльмены, никто не трогает. Это мы по японским войскам на берегу стреляем. Так сказать, наш наглый ответ на ваши наглые действия. Ах, там сейчас ваши люди? А что это они делают в расположении войск нашего противника? Ах, население Кореи от голода спасают? Ну приносим извинения, мы не знали. И вообще, господа, шли бы вы отсюда подобру-поздорову. А то тут стреляют. А ну как японцы перепутают, да ночью вас в темноте за нас примут? А у них миноносцы остались. Не волнуйтесь, не помрет население Кореи от голода. В крайнем случае, мы сами поможем. А вы бы лучше Формозу осваивали. Такой подарок вам с неба свалился! И везет же некоторым…
