– И сколько это займет времени? — спросила Сюзи Смарт.
– Я еще ни разу не пробовал выйти на радиорелейную сеть отсюда, — признался Глен Белснор. — Ничего не могу сказать определенного. Надо пробовать. Может быть, нам это удастся сделать с первого же захода. Но даже в самом худшем случае на это уйдет не более двух–трех дней. Единственная трудность здесь вот в чем, — он потер небритый подбородок. — Возможно, нужно знать секретный код. Не исключено, что Тритону совсем не хочется, чтобы имелась возможность передачи запросов по радиорелейной сети, откуда любой, располагающий современным приемником, мог бы перехватить его. И его реакция в этом случае может быть такова, что он просто проигнорирует наш запрос.
– Если это так, — отозвался вдруг Бэббл, — то нам не остается ничего другого, как упаковаться и драпать отсюда. Немедленно.
– А каким образом? — ухмыльнувшись, произнес Игнас Тагг. Все дело в яликах, подумал Сет Морли. У нас нет никаких других транспортных средств, кроме мертвых, израсходовавших все свое топливо яликов, но даже если нам и удалось бы заправиться топливом — ну скажем, перекачав остатки топлива из каждого, чтобы наполнить топливный бак хотя бы одного из них, — на борту ялика отсутствует навигационное оборудование, с помощью которого можно было бы проложить требуемый нам курс. В памяти навигационного устройства каждого ялика имеются только две координаты — планеты Дельмак–О и исходной точки отправления — и совершенно отсутствуют координаты «Интерпланет–Веста», вследствие чего эти устройства не имеют никакой для нас ценности. Может быть, мелькнуло у него в голове, именно поэтому нам предписывалось прибывать сюда только на яликах?
Мы все являемся объектом какого–то эксперимента, в отчаянье подумал он. Вот, вот — над нами кто–то экспериментирует. Не исключено, что на пленке в лентопротяжке спутника никогда и не было никаких инструкций. Может быть, все было подстроено с самого начала именно таким образом.
– Попробуйте связаться с кем–нибудь из дежурных релейной сети, — предложил Толлчиф. — Может быть, вам это удастся сделать прямо сейчас.
– А почему бы и нет? — согласился Белснор. Он снова включил аппаратуру, нахлобучил на голову наушники, стал лихорадочно вращать рукоятки управления, включать одни цепи, выключать другие. Все остальные ждали в абсолютной тишине и внимательно следили за его манипуляциями. Как если бы, подумал Морли, от этого зависели наши жизни. И вполне возможно, что так оно и есть на самом деле.
– Ну что? — не выдержала в конце концов Бетти Джо Берм.
– Ничего, — ответил Белснор. — Попробую–ка видеоканал. — Засветился небольшой телеэкран. По нему побежали ровные строки, то и дело перекрывавшиеся рябью статических помех. — Это как раз та частота, на которой работает релейная сеть. Мы должны были поймать изображение.
– Но не ловим, — мрачно заметил Бэббл.
– Да, не ловим, — Белснор продолжал вращать рукоятки — Сейчас совсем не так, как в прежние добрые времена, — тяжело вздохнув произнес он, — когда можно было крутить конденсаторы переменной емкости приемных контуров, пока не поймаешь нужный сигнал. Сейчас все гораздо сложнее. — Он неожиданным движением выключил силовое питание. Экран погас, а в громкоговорителях смолкли атмосферные разряды.
– В чем дело? — спросила Мэри Морли.
– Нам так и не удалось выйти в эфир, — пояснил Белснор.
– Что? — почти одновременно воскликнули в изумлении все находившиеся в комнате.
– Мы ничего не передаем. Я не могу выйти на их сеть, а если мы не находимся в эфире, то как они могут подцепить наш сигнал? — Он откинулся назад и весь аж задрожал от возмущения. — Это заговор, гнусный заговор.
– Вы отдаете себе отчет в том, что говорите? — резко спросил у него Уэйд Фрэйзер. — Вы считаете, что это сделано умышленно?
– Не я собирал этот передатчик, — сказал Глеи Белснор. — Не я монтировал эту приемную аппаратуру. В течение последнего месяца, с того самого первого дня, что я здесь, я непрерывно производил пробные выходы в эфир. Я поймал несколько передач со станций этого звездного скопления и мы сами производили передачу. Казалось, что все функционирует вполне нормально. И вот тебе на. — Он глянул вниз, лицо его внезапно оживилось. — О, — вдруг произнес он и кивнул. — Да, я понял, что произошло.
– Нечто плохое? — спросил Бен Толлчиф.
– Когда спутник принял мою команду активировать лентопротяжный механизм и перейти в режим передачи, — сказал Белснор, — он переправил этот сигнал назад. Передал команду этой аппаратуре, — он показал на стоявшую перед ним приемо–передающую стойку. — Эта команда заблокировала абсолютно все. Она свела на нет все мои настройки. Мы теперь ничего не принимаем и ничего не передаем, независимо от того, какие команды я задаю той груде металлолома. Мы отрезаны от эфира, и, по всей вероятности, требуется еще один сигнал со спутника, чтобы это все снова начало нормально функционировать. — Он покачал головой. — Что нам остается делать, как не восхищаться этим? Мы передали свой первичный запрос на спутник, он в ответ переслал свой сигнал блокировки. Это как в шахматах — на каждый ход есть свой ответ. Причем я сам привел в действие весь этот адский механизм. Как крыса в клетке, пытающаяся отыскать тот рычаг, после нажатия на который ей в клетку падает сыр и наткнувшаяся на другой рычаг, прикосновение к которому сопровождается ударом электрического тока. — В его голосе звучала горечь поражения.
– Разберите передатчик и приемник, — предложил Сет Морли. — Отыщите блокировку и соберите все заново, убрав ее.
– В этой аппаратуре, наверное, — даже, черт возьми, несомненно, — имеется компонент, который может ее полностью вывести из строя. Он либо уже уничтожил жизненно важные элементы, либо сделает это, как только я попытаюсь устранить блокировку. У меня нет запасных деталей. Если будут уничтожены там и здесь определенные цепи, у меня нет никакой возможности их восстановить.
– А луч автопилота, — спросил Морли, следуя которому я сюда добирался? Вы можете переслать нужное сообщение с его помощью?
– Лучи автопилота работают только первые восемьдесят или девяноста тысяч миль, после чего их действие прекращается. Разве не на этом удалении вы поймали свой сигнал, с помощью которого совершили здесь посадку?
– Да, примерно, — признался Морли.
– Мы полностью изолированы, — сказал Белснор. — И сделано это фактически в течение всего лишь нескольких минут.
– Что мы должны сделать, — сказала Мэгги Уолш, — так это подготовить общее прошение–молитву. Мы можем, вероятно, передать его с помощью эманации своих собственных желез, если нам удастся ее сделать достаточно короткой.
– Я могу помочь приготовить такое прошение, если это выход из положения, — сказала Беттти Джо Берм. — Поскольку я опытный лингвист.
– Это самое крайнее средство, — заметил Белснор.
– Нет, не самое крайнее средство, возразила Мэгги Уолш, а весьма эффективный, неоднократно апробированный метод получения помощи. Мистер Толлчиф, например, попал сюда благодаря именно такому прошению.
