Замолчав ненадолго, Аурис оглянулась на дверь, ей показалось, что раздался шорох. Но никто не входил. Брюйер бродил по коридорам госпиталя, в котором в этот вечерний час уже почти никого не было. Она понимала, что лейтенант все равно должен будет вернуться и спешила выговориться.
– Отец сейчас в дальнем космосе, вернется только через две недели, поэтому он не смог зайти. А мать дома. Но, сегодня я пришла одна. Мы так будем рады, когда ты вернешься. В твоих комнатах до сих пор никто не живет. Правда, в нескольких из них я все же устроила библиотеку, но, если тебе не понравиться, то мы прикажем ее перенести в другое место.
Заговорив о библиотеке, Аурис вновь вспомнила артефакт, который до сих пор тайно в ней хранился. Он лежал там так давно никем не потревоженный, что она сама уже начала забывать о его существовании. После всего, что случилось с ней во время последней экспедиции, у Аурис было слишком много ярких воспоминаний, затмивших эту находку, а сам Артур де Грюне боялся даже напоминать о нем, хотя по всему было видно, что он расстроен. Его надежды на быстрый «информационный прорыв» в этом затянувшемся на долгие годы личном расследовании не оправдались. Аурис так и не смогла раздобыть подтверждения своим словам. Более того, едва не погибнув, вообще поставила под угрозу саму возможность археологов изредка спускаться на исследуемые планеты, заселенные аборигенами. А таких планет было большинство. После случая с Аурис посещения вообще были запрещены до особого разрешения королевской комиссии. И все же надежда не умерла, а лишь была отложена до лучших времен.
– Ты знаешь, – произнесла Аурис, вновь оглянувшись на дверь. – Чет Гамильтон, которого отец очень уважает, сказал, что нужно подождать. Еще немного и сознание к тебе обязательно вернется… ты опять будешь говорить и смеяться. И мы снова сможем долго болтать вечерами…
В этот момент дверь тихо приоткрылась, и Сэм Брюйер осторожно вошел в помещение.
– Значит, будем ждать, – смирилась Аурис.
Повернувшись в сторону вошедшего, она произнесла:
– Сэм, я уже ухожу, чтобы вы могли спокойно заняться своей службой. Но, прежде, я хотела бы выпить чашечку кофе. И, если ваши дела могут немного подождать, прошу, покажите мне, где здесь ближайшее кафе. Вы ведь здесь все знаете лучше меня.
– С удовольствием, мадмуазель, – произнес Сэм, вознесенный этой неожиданной просьбой на небеса, хотя от внимания контрразведчика не ускользнул тот маленький обман, на который пошла Аурис. Она отлично знала, где находятся все кафе в этом госпитале. «Просто решила опять попытаться выведать у меня служебные секреты, – самодовольно усмехнулся Сэм этой милой уловке, – но, не упускать же такую возможность пообщаться с ней поближе. Девчонке ведь и в самом деле хочется с кем-то поговорить. Брат, который уже полгода не может проронить ни слова, не самая веселая компания, хотя она и сильно его любит. И еще хорошо держится. Я-то вообще бы сошел с ума, наверное. Или спился».
– С удовольствием, – повторил Брюйер, услужливо пропуская девушку вперед сквозь автоматические двери, – я покажу вам отличное кафе. Хотя, в этот час там пустынно.
– Мне не нужна большая компания, – грустно улыбнулась Аурис, – вполне хватит и такого блестящего офицера.
«Очень хочет что-то из меня вытянуть, – вновь подумал Сэм, и мысленно предупредил себя, – раз она так тебя нахваливает, будь на чеку, дружище. Ты сам от нее глаз отвести не можешь. А эта Аурис та еще штучка».
Выйдя из помещения, дверь в которое закрылась, издав еле слышный писк, – это включились датчики движения, установленные людьми Брюйера, – они прошли по пустынному коридору, населенному лишь медицинскими роботами, и оказались у скоростного лифта.
– Нам, сюда, мадмуазель, – сообщил Сэм, как и многие офицеры в королевстве, соблюдавший моду на все древне-французское, – поднимемся всего на пару этажей. Оттуда прекрасный вид.
Аурис последовала за ним, неожиданно став слишком близко. За те короткие мгновения, когда лифт со светящимися стенами возносил их на два уровня вверх, Брюйер, успел уловить запах ее волос. Девушка не отодвинулась, хотя приличия не были соблюдены должным образом, и не возмутилась. Напротив, даже слабо улыбнулась в ответ на его неуклюжую попытку отшатнуться. От этого у лейтенанта едва не помутился рассудок. Аурис была дочерью одного из самых могущественных адмиралов королевства, но она была также чертовски хороша, и Брюйер ничего не мог поделать с этим обстоятельством. «Держись, Сэм, – приказал он себе, – ты же контрразведчик».
Когда двери распахнулись, выпуская их наружу, Сэм призвал на помощь все свое самообладание, чтобы не выскочить первым. Он провел Аурис в небольшое кафе для персонала, находившееся на открытой террасе, с которой открывался вид на озеро и далекий ночной город. Усадив девушку за столик, он вызвал робота-официанта. Обстановка здесь была вполне уютной, и даже слишком роскошной для военного госпиталя: мягкие диваны из настоящего дерева и кожи, нетрансформируемые столики с подсветкой, что нечасто встретишь в заполненных электронными услугами заведениях, где приходилось бывать Сэму и его сослуживцам. Гамильтон хоть и был занудой, считал, что у медперсонала работа нервная, и он должен отдыхать хорошо, когда выдается свободная минутка. Сейчас Сэм его за это не винил.
В этот час в небольшом кафе, способном вместить человек тридцать от силы, кроме них ужинали несколько врачей и еще кто-то из младшего медперсонала. Его техники предпочитали кафе на другом этаже, собственно, поэтому он и привел Аурис сюда.
– Что будете пить? – услужливо поинтересовался Брюйер, активировав панель с меню, которое возникло прямо перед ними в воздухе, представив в объемном полупрозрачном виде напитки и закуски, имевшиеся в ассортименте.
Аурис ткнула в полупрозрачную чашку с кофе, Сэм сделал тоже самое, присовокупив к нему еще вазочку с местным печеньем, к которому питал слабость. Они не успели сказать и пары слов, как заказ был уже доставлен ненавязчивым роботом-официантом и дымился на столе, источая приятный аромат.
– Люблю этот запах, – призналась Аурис, – с детства.
Она была так естественна, что Сэм, как ни старался сохранить суровое выражение лица, быстро терял над собой контроль.
– Я тоже, – соврал он, чтобы поддержать разговор.
На самом деле, на его родной планете Круре в ходу был совершенно другой напиток из листьев гуамайи. Он был втрое крепче, чем самый крепкий кофе, который среди фермеров никто не пил, почитая за напиток слабаков, а также изнеженной столичной знати. И Сэм, вообще оказавшийся на Анкоре впервые в жизни, не хотел признаваться одной из представительниц этой самой изнеженной знати в своих пристрастиях, чтобы не обидеть ее. Впрочем, Аурис оказалась проницательной и «расколола» его с первого захода.
– Это неправда, Сэм, – прямо заявила она, когда Брюйер морщась, пригубил «божественный напиток», как его называла мадам Марсо, – и не зачем меня обманывать.
– Ну, – пробормотал смущенный лейтенант, не выдержав такой неожиданной откровенности от казавшейся ему тактичной дочери адмирала, – скажем так, я не очень часто его пью.
