С большим удивлением Тарас, находившийся на марше в середине войсковой колонны, на одном из поворотов увидел, что впереди войска какой-то солдат несет факел, словно собирается открывать Олимпийские игры. А также там гонят овец, коз и других, как теперь выяснилось, жертвенных животных. Едва войско стало у границы, для царя установили палатку, к которой тотчас пригнали нескольких баранов, а человек с факелом приблизился. От факела зажгли пламя на походном алтаре.
Со своего места Тарасу было видно далеко не все, но прежде, чем наступила глубокая ночь, он успел заметить, что к палатке Леонида направились все полемархи, а их было шесть, по числу мор, а также и все остальные командиры – лохаги и пентекостеры, за исключением тех, кто командовал эномотиями. «А жаль, – подумал Тарас, оставшийся за старшего вместе с Деметрием, – хотелось бы посмотреть, как они разделывают барашка. Будем надеяться, что боги примут наши жертвы, а то, не ровен час, эти аргивцы сами на нас нападут».
Там же он видел и двух эфоров, которые сопровождали войско в повозке, а теперь внимательно следили за готовившимся жертвоприношением. Имен этих эфоров Тарас не знал, но лица видел на Гимнопедиях.
– Ты не знаешь, что за эфоры сопровождают войско? – не утерпел Тарас и тихонько толкнул в бок стоявшего рядом Архелона.
– Астиан и Дориол, – ответил тот.
– А зачем они здесь, – не понял Тарас, – думают, Леонид сам не справится?
– Так теперь заведено, – ответил удивленный Архелон, – ты разве забыл? Эфоров всегда посылают следить за царем в походе. Так стало с тех пор, как поссорились Демарат и Клеомен.
[65]
«Надзор за царями, – ухмыльнулся Тарас, понятия не имевший, кто такие Демарат и Клеомен. В наступившей темноте он пытался рассмотреть, что происходит у палатки Леонида, где горел жертвенный огонь, но стояла почти полная тишина, – интересно, после войны их случайно не судят за ошибки командования?». Уточнять, однако, не стал.
Так все войско и простояло до рассвета – в полной боевой готовности. Несмотря на опасения Тараса, никто на них не напал, ведь они пока находились на своей территории. А когда первые лучи солнца забрезжили в небе над холмами, – у палатки Леонида вновь возникла какая-то суета. Оттуда послышался сдавленный крик животного, и вскоре эфоры наконец возвестили: Зевс и Афина приняли жертвы.
– А зачем надо было ждать рассвета? – вновь удивился Тарас, едва дождавшийся решения богов. – Костер же давно горел.
– Главное принести жертву раньше врагов, – пояснил терпеливый Архелон, – при первых лучах солнца.
– Понятно, – кивнул Тарас.
Вскоре у строя солдат вновь появились офицеры.
– Приготовиться, – скомандовал Креонт. – Боги благосклонны к Спарте и приветствуют наш поход. Мы начинаем вторжение в Кинурию.
Спустя пару часов армия Спарты вошла на спорную приграничную территорию, занятую сейчас войсками Аргоса, и, вклинившись в нее, без боя оккупировала несколько близлежащих деревень. Никаких войск противника пока им не встретилось. Впрочем, как и крестьян. Деревни были пусты. Их жители сбежали дальше на север, узнав о приближении «освободительной» армии.
В одной из деревень Леонид созвал военный совет и приказал третьей море полемарха Леонта отправиться на запад для разведки земель вдоль границы с Аркадией. Полемарху Мелагру, командиру второй моры, – продолжить движение вперед. А сам с оставшимся войском повернул на восток. Леонид решил направиться к морю, в сторону Фиреи – главного города Кинурии, где, по донесениям разведчиков, сконцентрировался главный контингент аргосских войск. Все периеки, а их тут было почти столько же, сколько и самих спартанцев, отправились с царем.
Узнав о разделении армии, которая еще даже не встретилась с врагом, численность которого была неизвестна, Тарас слегка удивился желанию царя Леонида рассеивать силы. Но, видимо, царь знал много такого, чего не знал он, простой солдат. А кроме того, спартанцы никогда не боялись действовать малыми силами против превосходящего числом противника. Каждый из них стоил нескольких человек, и враг это отлично знал. По всей Элладе ходили легенды о подвигах спартанцев, и Тарас, впервые попавший на войну, успел проникнуться этим духом, внушенным ему еще в лагере эфебов.
Получив приказ, армия разделилась на три части, и мора Леонта направилась по проселочной дороге на запад, где вскоре достигла обширных зарослей кипарисов и можжевельника. При виде поросших густым лесом холмов Полемарх остановил свое небольшое войско, насчитывавшее около шести сотен бойцов, если не считать илотов-оруженосцев, сопровождавших отряд. Свои палатки они оставили в обозе, который двигался позади колонны под охраной двадцати спартанцев.
– Хрисид, – вызвал командира второго лоха Леонт, – возьми своих людей и проверь эти рощи. Я чую засаду.
Лохаг поклонился и, сделав знак, вывел вперед две пентекостерии. Первым шел отряд под командой Теламона из «бывалых», вторым – Креонта. Все илоты остались с обозом, – каждый из спартиатов нес в руках копье и щит, а на поясе меч. В бою все могло пригодиться.
– Всем молчать, – приказал Креонт, едва они вошли в рощу, потеряв из вида остальных, – проклятые аргивцы любят устраивать засады, поэтому смотреть в оба. В случае нападения с тыла или сбоку немедленно развернуть и сомкнуть строй.
Метров пятьсот они прошли спокойно, без происшествий, но напряженно оглядывая зеленые заросли вокруг. Однако едва весь передовой отряд втянулся в рощи и достиг переправы через бурлящий ручей, как впереди послышались вопли и звон оружия. На пентекостерию Теламона кто-то напал. Но и бойцы Креонта не долго стояли без дела.
Дорога, по которой они передвигались, проходила по дну широкого оврага. Едва впереди завязался бой с противником, солдат которого Тарас не мог еще рассмотреть толком, – мелькали какие-то панцири и шлемы, похожие на спартанские, – как раздался грозный рык, и с обеих сторон на них бросились в атаку воины Аргоса. Две лавины бойцов, просочившись сквозь заросли, обрушились на строй его эномотии.
– Развернуть строй, поднять щиты! – крикнул Креонт, перехватывая копье и резким выпадом насаживая на него первого же подбежавшего воина в коричневом панцире. Тот безуспешно попытался прикрыться круглым медным щитом, на котором спецназовец разглядел странный знак – какое-то чудовище с волосами из змей, похожее на Горгону.
– Поднять щиты! – рявкнул Тарас, повторяя, как и было положено, приказ командира.
Солдаты эномотии мгновенно развернулись в обе стороны, образовав бронированную линию обороны, немного присев и одновременно подняв щиты. Первая волна аргивцев с воплями накатилась на них, и практически все они остались лежать на дороге, пронзенные меткими ударами спартанцев. Вторая волна нанесла более мощный удар, и вчерашние новобранцы дрогнули. В двух местах нападавшие воины, яростно вращавшие мечами, смогли смять оборону, поразив несколько человек. Однако мертвых немедленно заменили живые, которые и отразили второе нападение.
