— Куда теперь? — прохрипел Летис, едва не уткнувшись Федору в спину.
— Перемахнем через эту стену, — пояснил тот, отдышавшись, — там пройдем немного огородами до парка и на его границе нырнем в канаву. По ней еще немного до моста и мы на месте.
— Мы что, встречаемся на мосту? — удивился Летис, — а не слишком ли это нагло? Охрана наверняка еще рыщет по городу. Темно, конечно, но могут заметить.
— Я горжусь тобой, — не сдержал усмешки Чайка, пробуя кладку стены рукой, — нет, Летис, мы встречаемся под мостом. Он довольно широкий. Да и не мост это, а виадук. Так, течет там ручеек в общую канализацию. Место тихое, особенно ночью. Да к тому же оттуда как раз недалеко до большой трубы, где начинается оросительная система, соединенная с фонтанами.
— А это нам зачем? — продолжал недоумевать здоровяк.
— Потом узнаешь, — отмахнулся Федор и ловким движением взобрался на невысокую стену.
— Патрули там бывают? — догнал его новый вопрос снизу.
— Вот сейчас и проверим, — озадачил неугомонного друга ответом Чайка, спрыгивая на влажную землю, — давай за мной.
Пока его бойцы, один за другим, преодолевали препятствие в виде выщербленной каменной стены, отделявший квартал складов от «аграрного сектора», где были разбиты огороды, Федор всматривался в темноту, раскинувшуюся перед ним. Собственно, не такая уж это была темнота. Ориентиров и посреди ночи хватало. В центре города, словно маяк, по периметру светилась огнями жаровен Бирса, был ясно различим на ее вершине пирамидальный храм Эшмуна, где никогда не гасли огонь. «Нет на вас бомбардировочной авиации, — невольно подумал Чайка, — пара налетов и моментально навели бы полное затемнение».
Чуть левее, там, где угадывался Форум и кварталы многоэтажных зданий, населенных мелкими торговцами, тоже кое-где мерцали огни. То ли это светились другие храмы, то ли даже ночью народ не отказывал себе в развлечениях, и война тому была не помехой. «Странно, — подумал при этом Федор, — будь я в осаде, ввел бы комендантский час. Нечего гражданским шляться по ночам». Впрочем, освещенных огнями мест было не так много. Возможно, светились только главные улицы, площади и перекрестки, где располагались патрули. И Чайка благоразумно решил держаться от этих мест подальше. Во всяком случае, ночью.
За центром Карфагена, с другой стороны, вновь начинались укрытые мраком районы, которые Федор безошибочно определил, как квартал богачей. Именно там находилось хорошо знакомое ему поместье сенатора Магона. «Надо бы туда наведаться, — промелькнула шальная мысль, — но только не сейчас. Позже».
Когда последняя тень сиганула со стены и мягко приземлилась прямо на грядки, Федор подал команду продолжать движение и первым устремился вперед. Пригнувшись, он прошагал метров двести по мягкой земле вдоль посадок — что здесь росло, было не разобрать, какие-то кусты, похожие на томаты, — а затем свернул и пошел прямо через поле. Стало очень темно, поэтому Федор вел группу, больше полагаясь на интуицию и собственные ощущения, чем ориентируясь по звездам или далеким огням. Позади него шагал Летис, то и дело чертыхаясь, когда проваливался в какую-нибудь яму или застревал в кустах.
«Не промахнуться бы мимо канавы, — стал беспокоиться Чайка, когда они почти миновали огороды и впереди темной громадой замаячили деревья парка, — где-то здесь должна быть».
К счастью канава скоро обнаружилась, причем самым ясным способом. Посадки внезапно закончились и Федор, споткнувшись, покатился вниз. Несколько раз перекувыркнувшись через голову, он вытянул руки вперед и, наконец, остановился, уткнувшись руками в каменистое дно канавы. Все бы хорошо, если бы по дну канавы не тек мелкий ручеек и руки бравого диверсанта не оказались по локоть в какой-то вонючей жиже. Ладно, еще с головой туда не ушел.
«Твою маман, — выругался Федор, осторожно давая задний ход, — а вот и она, родимая. Нашли».
— Ты где? — раздалось сверху злобное шипение Летиса, — Федор!
— Да не шуми, — успокоил его командир, — здесь я. Упал. Зато канаву нашел, спускайтесь все сюда.
Пока остальные трое спускались на дно довольно глубокой канавы, словно ров отделявшей огороды от парка, Федор прикидывал в каком направлении двигаться дальше. Вообще-то, когда у него был дом в Карфагене, он жил не так далеко от этого района. В огороды никогда не выбирался, но в этом парке бывал. Гулял пару раз с Акиром. И как-то запомнил, что канаву отделяло от посадок благородных пальм, роз и других растений изгородь из заостренных кольев средней величины. Эту изгородь, видневшуюся с другой стороны канавы, Федор мог различить, несмотря на темноту, глаза уже привыкли вполне. Поэтому Чайке не составило особого труда сориентироваться, что идти нужно налево.
Определившись, он зачем-то подождал еще минут пять, то наблюдая за звездами, то посматривая вдоль канавы, словно надеялся увидеть силуэты диверсантов из других групп, пробиравшиеся в том же направлении. Но здесь никого не появилось. То ли они добирались до места встречи другими путями, то ли просто опаздывали. О других вариантах Чайка предпочел пока не думать.
— Вперед, — приказал Федор, и устремился вдоль канавы, лишь слегка пригнувшись. Канава была достаточно глубока, чтобы скрыть передвижения человека в полный рост. Видимо, ее назначение было двойным, на случай пожара она могла служить преградой огню. Оставалось следить за тем, чтобы не упасть в воду.
Так они шли минут пятнадцать, пока впереди не показались размытые огни. Свет был какой-то странный, он не просто колебался, но еще и перемещался, как показалось Федору. Озадаченный Чайка остановился и присмотрелся. Огороды заканчивались, да и территория парка тоже. В неясном свете, освещавшим невесть что в этом месте, Федор разглядел далеко впереди силуэты невысоких особняков. Канава уходила влево, а дальше начинался городской квартал, примыкавший к парку и огородам.
— Ну, и где твой мост? — удивился Летис.
Федору указал ему на сгусток темноты в насыпи, что виднелся на том самом месте, где канава забирала влево, и даже хотел пояснить словами, но в этот момент сверху послышался шум, ставший объяснением этого странного сияния. Слова застряли в горле у Чайки. Этот шум Федор ни с чем не мог спутать, бряцая амуницией и оружием, к ним приближался отряд пехотинцев, чья поступь была Чайке хорошо знакома. И, судя по всему, это был не просто патруль из нескольких человек.
— Бойцов тридцать, не меньше, — выдавил из себя Федор.
— Уходим обратно? — осведомился здоровяк, уже нащупывая рукоять кинжала за поясом.
— Нет, давай бегом вперед, — выдохнул тот и подтолкнул Летиса, — вон туда к повороту.
Преодолев канаву вброд, все четверо пробежали по мокрому песку еще метров двадцать и, когда солдатские башмаки стучали уже почти у них над головой, нырнули в черный проем, внезапно открывшийся перед ними. Это была какая-то выложенная камнем огромная труба, уводившая в неизвестность. По дну, также как и в канаве, текла вода, доставая бойцам примерно по колено.
