Прыжки, ходьба, приседания. Обруч, скакалка, гантели. Как же Лана ненавидела все это. А еще больше себя, задыхающуюся, мокрую насквозь, сипящую от жажды. Жирную, трясущуюся, неуклюжую. Она видела свое отражение в зеркале и ужасалась. Особенно когда прыгала. Складки на животе так колыхались, когда она отрывалась от пола и опускалась на него вновь, как будто они не из плоти, а из подтаявшего желе.
За два месяца Милана сбросила десять кило. Это было не очень заметно, но она-то знала, что похудела, и очень собой гордилась. Но следующий месяц не принес радости. Вес не падал! Хотя Милана продолжала ограничивать себя в еде и заниматься спортом. Пришлось отказаться от единственной радости – сухофруктов. И совсем исключить хлеб. В результате за следующий месяц ушло полтора кило. Всего полтора! Так стоило ли себя истязать ради одиннадцати с половиной килограммов, если нужно сбросить как минимум тридцать, а лучше шестьдесят?
Милане тогда очень хотелось сдаться, но она смогла продолжить борьбу. И не зря. Уже через три недели она почувствовала, как начали таять килограммы. Каждое утро она вставала на весы и изо дня в день отмечала потерю трехсот-пятисот граммов. Таким образом, потихоньку Лана стала превращаться из бегемотихи в девушку.
На то, чтобы сбросить тридцать килограммов, ушло больше года. Без них она выглядела значительно лучше. Но все же недостаточно хорошо, чтобы нравиться себе. Втискивая постройневшее, но все еще пышное тело в пятьдесят четвертый размер, Милана мечтала о сорок восьмом.
Спустя год она влезла в платье такого размера. И, что самое главное, оно хорошо село. Нигде не жало, не собиралось складками на бедрах. Милана была счастлива! Теперь она мечтала встретиться с Лешей… Вот только судьба почему-то их больше не сталкивала. Знай Лана фамилию своего «принца», непременно бы отыскала его и подстроила встречу, но…
Фамилии Алексея она не знала…
До сегодняшнего дня!
Милана отодвинула поднос с обедом. Встала, прошла к сейфу. В нем она хранила деньги, документы и свои украшения. Их было немного: пара колец, браслет, цепочка с изумрудным кулоном, часы известной фирмы. Все это подарки Валеры. Ни от кого другого она бы их не приняла. А себе Милана сама ни за что не купила бы эти дорогие безделушки. Зачем тратить деньги на ерунду, когда не видишь в золоте и камнях особой красоты. Милана надевала что-то из украшений очень редко. Если Валера вдруг спрашивал: «Почему ты не носишь кольцо, что я подарил на день рождения, тебе оно не нравится?» – Милана заверяла его в обратном и надевала презент на палец. Вот только долго не могла в нем ходить – мешало. Поэтому спустя пару дней кольцо вновь оказывалось в сейфе.
Сейчас, когда Милана открыла его, именно кольцо бросилось ей в глаза. Она не убрала его в шкатулку, и изумруд весело посверкивал, будто подмигивая ей. Лана подмигнула ему в ответ. Улыбаясь своим мыслям, она закинула подарок Валеры в шкатулку, а из нее достала то, что представляло для нее большую ценность…
Конфету «Мишка на Севере»!
Милана развернула ее, понюхала. Шоколад, покрытый задубевшим белым налетом, пах отвратительно. Не какао или ванилином, а какой-то старой тряпкой. Однако Милана поднесла конфету ко рту и с трудом откусила от нее уголок. Вкус оказался таким же мерзким, как запах. Если не хуже. Но Лана не выплюнула конфету, а проглотила. Ведь не ради удовольствия ела, а исполняла ритуал. Когда-то давно она решила, что съест «Мишку на Севере» тогда, когда Леша станет ее. И пусть этого еще не произошло, но Милана нисколько не сомневалась, что они будут вместе. Не зря же судьба свела их вновь…
Глава 7
Света смотрела на Назарова и хмурилась. Ей не нравилось выражение его лица.
– Вы чего это на меня уставились, как Ленин на буржуазию? – недовольно спросила она.
– Как-как?
– Так. С неприязнью и недоверием.
– Да нет, я не…
– Вижу я, – не дала ему договорить Света. – Вы, похоже, меня подозреваете в убийстве. Ведь так?
– Вас не больше, чем остальных.
– Не врите!
Она в сердцах тряхнула сумкой, и тут из нее вывалились перетянутые резинкой четыре спицы. Алексей посмотрел на них с таким видом, будто перед ним лотерейный билет, по которому он выиграл миллион. И это разозлило Зарубину еще больше!
– Все, я наелась! – выпалила она. – Давайте рассчитываться.
Назаров улыбнулся своей фирменной улыбкой покорителя женских сердец. Интересно, он знает, как она обезоруживающе действует на женщин? Или только догадывается?
– Вы такая хорошенькая, когда сердитесь, – сказал он.
– Что?
– Вот сейчас особенно, когда брови свели…
Зарубина недоверчиво посмотрела на Назарова и спросила растерянно:
– Вы со мной заигрываете, что ли?
– Не имею права, я при исполнении, – серьезно ответил он.
– Ладно… А то мне показалось.
– Я держусь из последних сил.
Губы его не были растянуты в улыбке, но глаза смеялись. И Света не выдержала – прыснула.
– Раз вы подобрели, можно я доем? Уж очень рыба вкусная, не хочется оставлять, – сказал он.
– Ешьте. А я больше не могу… – Она посмотрела на свою тарелку, в которой оставалось еще много рыбы и картошки. – Хотя нет, шкварки я все же съем! – И стала накалывать их на вилку и отправлять в рот.
Тем временем Леша расправился с обедом и запил его морсом, поданным в качестве бонуса. Официант принес счет.
– Позвольте мне? – Назаров протянул руку. Света подала ему папочку с чеком. – Надеюсь, карточки тут принимают?
– Да.
– Вы позволите оплатить счет целиком?
– Конечно, нет. С какой стати?
– Я – мужчина, вы – женщина.
– Вы при исполнении, капитан Назаров, так что сейчас вы не мужчина, а милиционер. И я не женщина, а свидетель. Или того хуже – подозреваемая.
Света достала из кошелька деньги, отсчитала нужную сумму и положила под тарелку.
– Расплатитесь, ладно? Тут цена уже со скидкой проставлена. А я пошла, мой обед пять минут назад закончился.
И, помахав Леше ручкой, направилась к выходу. У двери она остановилась и обернулась. Она думала, что Назаров провожает ее взглядом. Но оказалось, он задумчиво смотрит в тарелку и покусывает губы.
Свете стало немного обидно. Ей-то показалось, что Назаров ею заинтересовался как женщиной, но раз он забыл о ней, едва она вышла из-за стола, значит, это не так. «Зачем в таком случае все эти заигрывания? – недоумевала она. – И красивый жест в конце обеда? Ведь ясно, что у Назарова не та зарплата, чтобы он мог себе позволить гусарствовать в ресторанах! Но он решил оплатить счет целиком, как будто по-мальчишески рисовался перед понравившейся ему женщиной…»
