– Месть Арни Котта, – плещась в ванной, продолжала Дорин. – Но он же обыкновенный человек, так что нечего тут бояться. Лучше уж иметь дело с ним, чем с твоим Манфредом – я действительно не могу выносить этого ребенка. Вчерашний вечер был сплошным кошмаром, мне казалось, будто вся комната пронизана какими–то холодными мокрыми щупальцами, проникающими мне в мозг… чем–то злобным и грязным. И я знаю, где находился их источник. – Она помолчала. – В Манфреде. Это были его мысли.
Дорин вышла на кухню и занялась яичницей и кофе, Джек накрыл на стол. Они сели завтракать. Пища благоухала, и Джек почувствовал себя гораздо лучше: ее вид, вкус, запах вселяли радость в его душу, как и то, что напротив сидела Дорин с перехваченными сзади веселой ленточкой волосами.
– Твой сын похож на Манфреда? – спросила она.
– Черт, конечно, нет.
– Он похож на тебя или…
– На Сильвию. Он похож на свою мать.
– Она красивая, да?
– Да.
– Знаешь, Джек, я лежала сегодня ночью и думала… Мне пришло в голову… Может, Арни и не будет возвращать Манфреда в Бен–Гурион. Только что он с ним будет делать? Арни – страшный фантазер. Теперь, когда идея с покупкой земли рухнула, он запросто придумает какое–нибудь новое приложение способностям Манфреда. Знаешь – ты будешь смеяться, – вдруг ему удастся установить контакт с Манфредом через Гелиогабала? – Она умолкла и занялась завтраком.
– Может, ты и права. – Последнее замечание Дорин расстроило Джека. Оно выглядело вполне правдоподобным.
– Ты никогда не разговаривал с Гелио, – продолжила Дорин. – В жизни не встречала таких едких и циничных людей, как он. Он всех ненавидит, в нем есть что–то сардоническое. Он весь какой–то изломанный.
– Это я попросил Арни забрать мальчика? Или это была его идея?
– Арни предложил, но ты сначала отказался. А потом ты замкнулся и стал жутко безвольным. Было уже поздно, и мы все много выпили – ты помнишь?
Джек кивнул.
– Арни поил «Джеком Дэниелсом». По–моему, я одна выпила четверть бутылки. – Дорин горестно покачала головой. – Ни у кого на Марсе нет такого выбора спиртного, как у Арни; порой я очень не прочь выпить.
– В этом смысле я мало чем могу быть полезен – предупредил Джек.
– Я знаю. Ну ничего. Я и не надеюсь на это: я вообще ни на что не надеюсь. Все вчера произошло так быстро: только что мы были заодно – ты, я и Арни, и вдруг оказались по разные стороны баррикады, и стало понятно, что мы уже никогда не будем вместе. А жаль. – Она подняла руку и отерла сбегавшую по щеке слезинку. – Господи! Я плачу, – вырвалось у нее с неожиданной злостью.
– Если бы можно было вернуться и снова проиграть вчерашний вечер…
– Я бы ничего не стала менять. Я ни о чем не жалею. И тебе не советую.
– Спасибо. – Джек взял ее за руку. – Я постараюсь сделать все, что от меня зависит. Как говаривал мой приятель – я не ахти что, но другого нету.
Дорин печально улыбнулась, и они продолжили завтрак.
Энн Эстергази стояла за прилавком своего магазина, аккуратно заворачивая посылку. Она уже надписывала адрес, когда в дверь вошел высокий худой мужчина в больших очках. Энн с неприязнью узнала в нем доктора Глоба.
– Миссис Эстергази, если можно, я хотел бы поговорить с вами, – произнес Глоб. – Я очень сожалею о нашей ссоре: я вел себя не лучшим образом, прошу прощения.
– Что вам угодно, доктор? – холодно поинтересовалась она. – Я занята.
– Миссис Эстергази, – понизив голос, быстро начал Глоб, – разговор касается Арни Котта и его проекта с аномальным мальчиком из Бен–Гуриона. Я прошу использовать ваше влияние на мистера Котта. Зная вашу приверженность идеалам гуманизма, я прошу вас помешать ему, не дать совершить жестокую несправедливость по отношению к невинному интровертному шизофренику, занятому в проекте. Этот человек…
– Постойте, – перебила его Энн. – Я ничего не понимаю. – Она пригласила посетителя внутрь магазина, где их не могли услышать.
– Этот человек – Джек Болен, – продолжил доктор Глоб еще быстрее, – может навсегда остаться невменяемым в результате жажды мести, которую испытывает Котт, и я прошу вас, миссис Эстергази… – Далее последовал поток подобострастных молящих слов.
«О боже, – подумала она, – еще одна кампания, в которой я должна участвовать. Не хватит ли?»
Доктор Глоб все бормотал и бормотал, и постепенно наконец начала вырисовываться ситуация, которую он пытался описать. Ей было ясно, что Глоб затаил зло против Арни. Но дело было не только в этом. В характере доктора Глоба странно сочетались идеализм с детской ревностью.
– Да, это похоже на Арни, – прервала его Энн.
– Я думал обратиться в полицию, – продолжил Глоб, – или в ООН, но потом вспомнил о вас, и вот я здесь. – И он решительно посмотрел ей в глаза.
Тем же утром Арни Котт входил в офис компании И в Банчвуд–парке. Навстречу ему поднялся высокий, интеллигентного вида китаец и поинтересовался, что ему угодно.
– Я – мистер И, – представился он. Они пожали друг другу руки.
– Мне нужен этот парень, Болен, которого я нанял у вас.
– Да, конечно. Не правда ли, первоклассный мастер? – И рассматривал Арни с опаской.
– Мне он так нравится, что я хотел бы выкупить у вас его контракт, – продолжил Арни, доставая чековую книжку. – Называйте цену.
– Но мы не можем отдать вам мистера Болена! – возмущенно взмахнул руками И. – Нет, сэр, мы можем предоставить его вам лишь на время.
– Ваша цена, – повторил Арни и подумал: «Ах ты хитрый косоглазый!»
– Чтобы мы расстались с мистером Боленом!.. Нам никогда его не заменить!
Арни ждал.
– Надо просмотреть документы, – наконец заявил И. – Для того чтобы определить хотя бы приблизительную стоимость мистера Болена, потребуется не один час.
Арни ждал с чековой книжкой в руках.
Выкупив трудовой контракт Джека Болена, Арни Котт вернулся домой в Льюистаун. Он застал Гелио с Манфредом в гостиной – Гелио читал мальчику.
– Что это здесь творится? – осведомился Арни.
– Мальчик страдает затруднением речи, от которого я пытаюсь его избавить, – опустив книгу, ответил Гелио.
– Ни черта у тебя не выйдет. Пустая трата времени. – Арни снял куртку и протянул ее Гелио. Бликмен неохотно отложил книгу и, взяв одежду Арни, отправился в коридор повесить ее в шкаф.
Арни заметил, что Манфред искоса посматривает на него.
– Как дела, малыш? – дружелюбно осведомился он и похлопал мальчика по спине. – Послушай, ты хочешь вернуться в дурдом, в этот несчастный Бен–Гурион? Или предпочитаешь остаться со мной? Десять минут тебе на размышления.
«Что бы ты там ни решил, ты все равно останешься здесь, – добавил про себя Арни. – Со всеми своими плясками на цыпочках, молчанием и полным равнодушием к окружающему. И с даром предвидения, который, как я вчера убедился, хранится в твоей бестолковой голове».
