Он вошел в гостиную.
– Вы уже завтракали?
– Да, — ответила Патриция. — А вот вы от меня завтрака не получите. Я вам не жена и не прислуга. С какой стати мне готовить для вас еду? Давайте будем честными, мистер Сад. Я не хочу иметь с вами никаких отношений. Фактически, эта идея вызывает у меня отвращение.
– Почему? — спросил он как можно спокойнее.
– Потому что вы мне не нравитесь.
– А почему я вам не нравлюсь? — продолжал настаивать Пит, не отступая ни физически, ни психологически.
– Потому что вы можете сидеть за игровым столом, а я лишена этого права, — ответила Патриция. — Потому что у вас есть жена, а вы увиваетесь за мной. Кроме того, мне не нравится ваше отношение к этой женщине.
– Да, телепатический дар имеет свои преимущества, — сказал Пит. — Особенно, когда приходится оценивать достоинства и слабости других людей.
– Вы правы.
– Но что я могу поделать, если меня тянет к вам, а не к Кэрол?
– Конечно, своих чувств вам не изменить. Однако вы можете воздержаться от тех поступков, которые совершаете сейчас. Мне известна причина вашего прихода, мистер Сад. Но не забывайте, я замужем и в отличие от вас отношусь к своему браку серьезно. Разумеется, вам этого не понять. Ведь вы меняете своих жен через каждые несколько недель–всякий раз после крупного проигрыша.
Ее отвращение прорвалось наружу–губы плотно сжались, а черные глаза сверкнули как драгоценные камни.
Интересно, подумал Пит, какой она была до того, как ее отстранили от Игры за использование псионических способностей.
– Я мало изменилась, — сказала Патриция.
– Сомневаюсь, — ответил он.
Мысли Пита снова вернулись к ее дочери. Неужели со временем она станет такой же брюзгой, подумал он. Впрочем, это зависит от того, имеет ли она телепатические способности своей матери или нет, а если…
– Мэри–Энн их не имеет, — сказала Патриция. — Никто из моих детей не является псиоником. Мы это уже проверили.
Тогда девушке просто повезло, подумал Пит. Она не будет такой взвинченной, как ты.
– Возможно, — спокойно ответила Патриция. — Мистер Сад, мне не хочется, чтобы вы оставались здесь. Хотя при желании вы можете подвезти меня до Сан–Франциско. Я должна сделать там кое–какие покупки. Если вы действительно так голодны, мы могли бы остановиться и позавтракать в каком–нибудь ресторане.
Пит хотел было согласиться, но вспомнил о Джо Шиллинге.
– Я не могу. У меня дела.
– Стратегические разговоры об Игре.
– Да.
Он не мог отрицать того, о чем думал.
– Вы ставите их на первое место? Даже несмотря на ваши «глубокие чувства» ко мне?
– Я сам попросил Джо Шиллинга прилететь сюда. И мне следует встретить его с должным уважением.
Это казалось ему таким очевидным. Однако Патриция не разделяла его взглядов, и он понимал, что убеждения тут не помогут. Цинизм проник в нее настолько глубоко, что его слова не достигли бы цели.
– Не осуждайте меня, — сказала Патриция Маккарлик. — Возможно, вы правы, но…
Она отошла от него, прижимая руку ко лбу, словно испытывала физическую боль.
– Я еще не научилась игнорировать критику, мистер Сад.
– Простите, Пэт. Я уже ухожу.
– Давайте условимся так, — тихо сказала она. — Мы встретимся с вами в Сан–Франциско. В час тридцать дня. У рынка, на углу Третьей авеню.
Заодно и пообедаем вместе. Как думаете, стоит ради этого сбегать от жены и вашего друга?
– Да, — ответил он.
– Тогда договорились.
И Патриция снова принялась за уборку.
– Скажите, почему вы передумали и решили встретиться со мной? спросил Пит. — Что вы нашли в моем уме? Наверное, это очень важно.
– Мне не хочется отвечать на ваши вопросы.
– Пожалуйста.
– У телепатии есть один существенный недостаток. Возможно, вы не знаете об этом. Человек с телепатическими способностями воспринимает огромный объем информации. Он слишком чувствителен к незначительным и латентным мыслям окружающих людей, то есть к той части их разума, которую древние психологи называли «бессознательным умом». Существует даже некоторая связь между телепатией и паранойей–причем, последняя является непроизвольным восприятием подавленных человеческих мыслей, которые имеют враждебную или агрессивную направленность.
– Пэт, вы что–то прочитали в моем подсознании?
– Я нашла синдром… потенциального действия. Будь у меня талант ведуньи, я могла бы рассказать вам большее. Вы либо сделаете это, либо нет.
Но…
Она взглянула на него.
– Одним словом, это некий акт насилия, и он связан со смертью.
– Со смертью, — эхом отозвался Пит.
– Возможно, вы попытаетесь совершить самоубийство. Мне трудно говорить об этом наверняка. Ваше намерение еще находится в зачаточном состоянии.
Однако сам поступок связан со смертью и… с Джеромом Лакменом.
– И дела настолько плохи, что это заставило вас отказаться от своего прежнего решения? Вы же не хотели иметь со мной никаких отношений.
– Просто было бы нечестно прогнать вас с глаз долой после того, как я отыскала в вашем уме такой синдром.
– Спасибо за заботу, — кисло ответил Пит.
– Я не хочу, чтобы чья–то смерть осталась на моей совести. И мне было бы больно услышать в утренней или вечерней программе Натса Котика о том, что вы приняли большую дозу эмфитала. А ведь вы, мистер Сад, одержимы идеей самоубийства.
Она улыбнулась ему, но это была бесцветная и безрадостная улыбка.
– Увидимся в час тридцать, — сказал Пит. — У рынка на углу Третьей авеню.
Если только, подумал он, мой зачаточный синдром, связанный с насилием, смертью и Лакменом, не проявится до этого времени.
– Все может быть, — мрачно ответила Патриция. — Таково основное качество человеческого подсознания. Оно находится вне времени. И рассматривая его, очень трудно понять, нашли ли мы замысел, который осуществится через секунду, или он удален от нас на дни и годы. Здесь все слишком запутано и неясно.
Пит молча повернулся и пошел на улицу–подальше от ее телепатии.
* * *
Прийдя в себя, он понял, что летит над пустыней. Солнце клонилось к горизонту, и включив приемник, Пит озабоченно спросил:
– Сколько сейчас времени?
– Шесть часов вечера по стандартному циклу, мистер Сад, — ответил из динамика механический голос.
Где я, подумал Пит.
– Где мы находимся? — спросил он машину. — В Неваде?
