В его голосе чувствовались нотки раздражения.
Внезапно заговорила телепатка Мерл Смит, до сих пор не принимавшая участия в разговоре.
– Ротман, я просканировала каждого человека в этой комнате, но следы проникновения есть только в умах Мэри–Энн и мистера Сада. Однако меня заинтересовала особая инертная зона в сознании Дейва Трюкса. Ее не мешало бы рассмотреть. Я хочу, чтобы остальные телепаты тоже занялись этим.
Патриция тут же сосредоточила свое внимание на Дейве. Она обнаружила, что Мерл была права. В уме ведуна имелась аномалия, которая предполагала нечто очень малоприятное для интересов их организации.
– Трюкс, — попросила Патриция, — будь любезен, подумай о…
Она не понимала, что могло вызвать такое явление. За свои сто лет сканирования ей еще ни разу не доводилось сталкиваться с чем–либо подобным.
Озадаченная этим, она прошлась по поверхностным мыслям Дейва и копнула более глубинный слой психики–неосознанные и подавленные синдромы, которые были вытеснены из его сознательной эго–системы.
Она оказалась в зоне противоречивых побуждений, смутных и нереализованных желаний, беспокойств и сомнений, сплетенных с регрессивными убеждениями, фантазиями и желаниями либидо. Это был неприятный участок разума, но он имелся у каждого человека. Патриция давно уже смирилась с его существованием. Столкновение с этой негостеприимной зоной человеческого ума вносило в ее жизнь неисчислимые проблемы и трудности. Все отвергнутые Дейвом восприятия и наблюдения откладывались здесь–нерушимые, полуактивные и сохранявшиеся за счет его психической энергии.
Трюкс не нес за них никакой ответственности, но они существовали в нем–полуавтономно и помимо его воли. В отличие от сознательных жизненных целей этому подавленному материалу можно было верить безоговорочно.
Парадоксально, но то, что человек скрывал в себе–или пытался скрыть, вытесняя из своего сознания–с абсолютной полнотой раскрывало черты его психики.
– Аномальная зона не поддается сканированию, — сообщила Патриция.
– - Дейв, вы можете ее контролировать?
На лице Трюкса появилось недоуменное выражение.
– Я не понимаю, о чем идет речь. Насколько мне известно, мой мозг открыт для тебя. Мне нечего скрывать.
Патриция переключилась на ту зону его ума, которая отвечала за предвидение. Она заставила себя стать на какое–то время ведуньей. У нее возникло жуткое ощущение, что она обладала этим даром так же хорошо, как своим собственным.
Перед ней, словно стеллажи аккуратно составленных ящиков, протянулись сотни гибких и переменчивых вариантов возможного будущего. Их совокупность воспринималась одновременно, но каждый из них устранял остальные и иллюстрировался странными статичными образами. Патриция увидела себя, запечатленной в разных ситуациях. Эти смутные картины заставили ее побледнеть от страха. В них сбывались ее самые безумные и мрачные предчувствия…
Моя собственная дочь, с ужасом подумала она. Неужели я готова сделать с ней это? Хотя такая возможность была маловероятной. Большинство вариантов предусматривало возобновление дружеских отношений с Мэри–Энн и еще большую сплоченность их организации. Тем не менее… это могло случиться.
Внезапно перед ней мелькнула сцена, в которой телепаты, да и все члены организации, набросились на Трюкса. Дейв, очевидно, тоже осознал эту возможность–сцена прояснилась и вышла на передний план его ума. Но почему, с удивлением подумала Патриция. Какой повод он может дать для этого? Что же такое мы обнаружим в его уме?
Мысли Трюкса стали размытыми.
– Ты уклоняешься, Дейв, — сказала Патриция и посмотрела на других телепатов в комнате.
– Это как–то связано с прибытием Дона, — сообщила Мерл.
Дон был пятым телепатом их организации. Он вылетел из Детройта и мог появиться в любую минуту, — В зоне предсказаний у Трюкса есть сцена, в которой Дон выискивает проход в аномальный участок, — сказала Патриция. — После того, как он исследует его, мы…
Она смущенно замолчала, но трое других телепатов уловили ее мысль:
Мы уничтожим Трюкса.
Но почему? Они не нашли в нем ни малейших признаков чужого вмешательства. Только небольшую аномалию, и все. Однако эта зона содержала в себе что–то жуткое, что–то абсолютно ускользавшее от нее.
Удастся ли Дону проникнуть в этот участок? Да, такая возможность существовала, и Трюкс знал об этом. Он знал о грозившей ему опасности. А как поступают в подобной ситуации ведуны?
Так же, как и остальные люди, подумала Патриция, продолжая сканировать ум Трюкса. Он попытается удрать.
Дейв встал и направился к двери.
– Я вынужден вернуться в Нью–Йорк, — произнес он осипшим голосом.
Трюкс вел себя непринужденно и легко, но внутри у него бушевала буря!
– Прошу прощения. Я больше не могу здесь оставаться.
– Дон–наш лучший телепат, — задумчиво ответил Ротман. — Я вынужден попросить тебя задержаться до его прибытия. Только наличие всех телепатов может защитить нас от проникновения вугов. Дон должен покопаться в твоих мыслях и рассказать нам, что происходит. Тебе лучше сесть на место, Дейв Трюкс.
И Трюкс сел на место.
* * *
Пит, закрыв глаза, прислушивался к спору между Патрицией, Трюксом и Ротманом. Теперь он понимал, что эта секретная организация псиоников стояла между людьми и цивилизацией Титана. Она сопротивлялась господству пришельцев и отстаивала права терран. Все это медленно доходило до него сквозь путаницу мыслей. Он еще не оправился от прошлой ночи и внезапного похищения, от бессмысленной смерти Колючки и психокинеза Мэри–Энн.
Интересно, как там Кэрол, подумал Пит. О, Господи, я хочу выбраться отсюда. Ему вспомнился миг, когда Мэри–Энн превратила его в летающее чучело и швырнула сквозь стену. Хорошо, что в последний момент она передумала и вернула его обратно. Я боюсь этих людей, признался он себе. И особенно их способностей.
Пит открыл глаза.
В конторе мотеля, болтая друг с другом противными дребезжащими голосами, сидело девять вугов. И один человек–Дейв Трюкс.
Он и Дейв против всех остальных. Безнадежная и уже проигранная партия.
Боясь пошевелиться, Пит смотрел на вугов.
Один из них, говоривший голосом Патриции, возбужденно сказал:
– Ротман! Я только что уловила от Сада невероятную мысль!
– Я тоже, — произнес другой вуг. — Мистер Сад воспринимает нас всех, как…
Он замолчал, подыскивая слова.
– Сад видит нас, как вугов. Всех, за исключением Трюкса.
Наступила тишина.
Вуг, говоривший голосом Ротмана, спросил:
– Мистер Сад, вы считаете, что мы все находимся под контролем пришельцев? Что наша группа полностью подчинена? Неужели нетронутым остался только Дейв?
