Он вытянул карту на двенадцать очков.
Теперь мне надо сделать то, что воплощает в себе суть Игры, подумал он.
Мне надо решить, блефую я или не блефую. Передвигать эту фишку на двенадцать квадратов или нет. Но они телепаты! Они могут читать мои мысли! Как же мне тогда с ними играть? Эй, парни, так нечестно!
Тем не менее, ему полагалось сделать ход.
Вот ситуация, в которой мы все оказались, подумал он. И никто из нас не может выпутаться из нее. Даже такие великие игроки, как Джером Лакмен.
Пытаясь выиграть, они умирают, и все начинается сначала.
Мы долго ждали тебя, пришла к нему мысль, посланная вугами.
Не заставляй нас ждать и дальше.
Джо не знал, что делать. Какой была ставка? Что он вообще мог поставить на кон при своей бедноте? Шиллинг осмотрел стол, но ничего не увидел–ни корзины для ценных бумаг, ни подноса для денег.
Как можно блефовать в игре с телепатами? При ставках, которых не существовало, подумал Джо. Какая пародия! Но надо как–то выбираться отсюда.
А есть ли выход? О Господи! Как он мало знал.
Вот подлинное и окончательное лекало Игры, вариант которой был навязан Терре. Однако это озарение не давало ему никакого намека на выход из сложившейся ситуации. Он поднял фишку и начал двигать ее вперед, квадрат за квадратом. Двенадцать ходов. Джо прочитал результирующую надпись: В твоей стране обнаружено золото! Два действующих рудника принесли тебе пятьдесят миллионов долларов!
Ну вот, и не надо блефовать, подумал Шиллинг. Но какой квадрат! Самый лучший из всех, что я видел! Хотя на Земле таких выигрышей не бывает.
Он поставил фишку на эту клетку и с довольным видом откинулся на спинку кресла.
Интересно, посмеют ли вуги бросить ему вызов? Обвинить его в блефе?
Он ждал. Его соперники не шевелились. Среди их бесконечных рядов не было заметно никаких признаков жизни. Ну, что приумолкли, подумал он. Я сыграл. Теперь ваш ход.
Это блеф, заявил чей–то голос.
Он не понял, кто из вугов бросил ему вызов. Казалось, что все они передали в унисон одну и ту же мысль. Неужели их телепатия оказалась настолько несовершенной, подумал он. Или вуги намеренно глушат свои пси–способности во время Игры?
– Вы не правы, — сказал он, переворачивая карту. — Вот!
Джо взглянул вниз.
Карта изменилась. Она соответствовала не двенадцати, а одиннадцати очкам.
Ты не умеешь блефовать, мистер Шиллинг, пришла к нему мысль вугов. Неужели ты всегда так играешь?
– Мне как–то неловко в вашей компании, — ответил Джо. — Похоже, я ошибся в значении карты.
Он был взбешен и напуган.
– А ведь вы плутуете, черти. Говорите, что стоит на кону?
Игра идет на Детройт, телепатировали вуги.
– Чем докажите? — спросил Джо, осматривая огромный игровой стол. — Я не вижу корзинки для ценных бумаг.
Смотри внимательнее, ответили вуги.
Внезапно Шиллинг заметил на столе небольшой стеклянный шар размером с пресс–папье, внутри которого находилось что–то яркое, сверкающее и живое. Он присмотрелся и увидел маленький миниатюрный город–особняки, заводы, улицы и небоскребы.
Это был Детройт.
Именно его мы и разыграли в предыдущей партии, сказали вуги.
Джо деловито вытянул руку и передвинул фишку на один квадрат назад.
– Так значит я выиграл Детройт? Неплохо для начала.
Обитатели Титана разразились телепатическим смехом.
– Да, вы правы, я смошенничал, — признался Джо. — И по правилам Игры вам придется отменить результат этой партии. Прошу прощение за испорченное удовольствие.
Что–то ударило его по голове, и он провалился во мглу небытия.
Глава 14
В следующий миг Джозеф Шиллинг обнаружил себя посреди пустыни и вновь почувствовал успокоительную тяжесть земного притяжения. Солнце, слепившее глаза, изливало на золотистый песок горячие струи жара. Он поднес ладонь к бровям и, щурясь от колючего сияния, осмотрел пустынную местность.
– Не останавливайтесь, — сказал голос за его спиной.
Он оглянулся и увидел, стоявшего на песчаном бугре пожилого мужчину.
Доктор Филипсон–а это был он–как всегда, улыбался.
– Надо идти, — сказал доктор приятным дружелюбным тоном, — иначе мы здесь погибнем. Вы ведь не хотите умереть в пустыне.
– Объясните мне, что происходит, — взмолился Джо.
Тем не менее он последовал примеру доктора, который, поравнявшись с ним, зашагал по песку пружинистыми легкими шагами.
– Вы прервали Игру, — посмеиваясь, ответил Филипсон. — Им даже в голову не приходило, что вы можете смошенничать.
– А кто начал первым? Ваши приятели изменили достоинство моей карты!
– Для них это вполне законный прием–одно из базовых действий в Игре.
У обитателей Титана нет более лучшего развлечения, чем воздействие на карты соперников с помощью своих экстрасенсорных способностей. Между ними происходят настоящие состязания. Тот, кто вытягивает карту, изо всех сил борется за то, чтобы сохранить ее достоинство. И если ему это не удается, он либо проигрывает, либо передвигает фишку в соответствии с новым количеством очков и тем самым разрушает планы своих соперников.
– Что случилось со ставкой?
– С Детройтом?
Доктор рассмеялся.
– Он остался на кону. Дело в том, что обитатели Титана строго соблюдают правила Игры. Вы можете мне не верить, но это так. Они, конечно, следуют своим собственным правилам, которые отличаются от ваших, но зато выполняют их досконально. Пока я не знаю, что они будут делать дальше.
Возможно, им снова придется ждать какое–то время, чтобы сразиться с вами в Игре. Но мне кажется, ваша хитрость отбила у них охоту садиться с вами за стол. Вы расстроили их, лишили присутствия духа, и они еще не скоро оправятся от полученного потрясения.
– Какую фракцию представляют эти игроки? Они экстремисты?
– О, нет. Ваши соперники очень умеренны в своих политических суждениях.
– А что вы скажете о себе? — спросил Шиллинг.
– Признаюсь честно–я экстремист. Именно поэтому я и нахожусь на вашей планете.
В ослепительном свете солнца его «тепловая игла» искрилась, как роза, в такт легким и длинным шагам.
– Мы почти на месте, мистер Шиллинг. Еще один холм, и вы увидите цель нашей маленькой прогулки. Мы специально выбрали одноэтажное строение. Оно прижимается к земле и не привлекает к себе внимания.
– Значит, все вуги, прилетевшие на Землю, экстремисты?
