Наконец роботы прекратили сопротивляться. Они начали отступать, кучкуясь у одной из стен склада. Из Совета по делам на поверхности выжили четверо, остальные превратились в облачка радиоактивных частиц. Свинцовые класса D уже наводили порядок: собирали части металлических тел и поврежденных собратьев, относили их в сторону.
Фрэнкс перевел дух и велел свинцовым:
— Ну все, ведите нас к окнам. Уже недолго осталось.
Члены Совета выступили из группы уцелевших роботов и отвели Мосса, Тейлора и Фрэнкса вместе с солдатами в палату, где черноту за окнами уже разбавила легкая серость.
— Ведите наружу, — нетерпеливо сказал Фрэнкс. — Лучше там встретить рассвет, не здесь.
Дверь отъехала в сторону, и в лица ударил утренний ветер, холод которого проникал даже сквозь освинцованные костюмы. Люди тревожно переглянулись.
— Идем, — скомандовал Фрэнкс. — Все наружу.
Он вышел первым. Мосс, Тейлор и остальные — следом.
Склад располагался на холме, с которого просматривалась чаша долины. На фоне серого неба постепенно прорисовывались и как бы уплотнялись очертания гор.
— Еще пара минут, и видимость станет четче, — сказал Мосс, дрожа на холодном ветру. — Оно того стоит. Стоит вновь застать рождение утра после восьми лет под землей. Пусть даже это последнее, что мы увидим…
— Смотрите! — резко оборвал его Фрэнкс.
Никто не посмел больше проронить ни слова. С каждым мгновением небо становилось все чище и яснее. Где-то вдалеке пропел петух, и его кукареканье эхом разнеслось по долине.
— Петух! — пробормотал Тейлор. — Вы слышали?
За спинами у людей молча выходили со склада свинцовые. Они тоже смотрели, как небо из серого становится белым, как затопляет долину и струится по холмам свет.
— Боже правый! — воскликнул Фрэнкс.
Вокруг стояли деревья, нет — целый лес! Всю долину покрывала растительность; тут и там петляли тропинки. Где-то внизу виднелись дома, мельница и даже амбары.
— Вы только посмотрите! — прошептал Мосс.
Небо постепенно окрасилось в голубой. Над горизонтом поднялось солнце. Запели птицы; недалеко от склада ветер шелестел в кроне деревьев.
Фрэнкс обернулся к свинцовым.
— Восемь лет вы нас дурачили. Нет никакой войны. Как только мы оставили землю…
— Да, — ответил робот первого класса. — Как только вы укрылись внизу, война закончилась. И да, мы вас дурачили. Вы усердно разрабатывали и создавали новое оружие, отправляя затем его к нам, а мы избавлялись от него на месте.
— Зачем? — изумленно спросил Тейлор, начиная потихоньку спускаться в долину. — Для чего?
— Вы сотворили нас и отправили воевать, тогда как сами спрятались под землей, чтобы выжить. Однако прежде чем начать боевые действия, мы должны были проанализировать, к чему они приведут и какова их цель. Цели бои не имели. Разве только в человеческом понимании. Впрочем, даже в этом случае целесообразность войны оставалась сомнительной.
Мы продолжили анализ и выяснили: каждая человеческая культура в свое время проходит определенные стадии. В конечной стадии, когда целей не остается, возникает внутренний конфликт — между теми, кто хочет отбросить прежний опыт и организовать новый порядок, и теми, кто желает сохранить культуру прежнюю, с минимальными изменениями. Этот момент очень опасен. Внутренний конфликт вовлекает общество в войну, группировка на группировку. Война грозит утратой жизненных традиций — не просто изменением или реформой, а полным разрушением их в период хаоса и анархии. Примеров тому в человеческой истории отыскалось множество.
Дабы пережить кризис, культура должна направить свою ненависть вовне, против сторонней группировки. В результате разгорается война. Логически она абсурдна, однако с человеческой позиции жизненно необходима. Так было и будет, пока Человек не повзрослеет достаточно и не вытравит из себя ненависть.
— По-вашему, — спросил Тейлор, который до того внимательно слушал свинцового, — такое возможно?
— Разумеется. Процесс почти завершен. Прошлая война была последней, и человечество готово вступить в эру объединенной культуры — культуры мировой. Человек уже стоит на краю континентов, одна половина мира напротив другой. Остался единственный шаг, скачок. Медленное восхождение к вершине унификации практически завершено… Однако до окончательного объединения дело не дошло. Люди продолжали войну, удовлетворяя жажду крови, насыщая ненависть. С начала войны минуло восемь лет, и все восемь лет мы наблюдали за вами, подмечая важные изменения. На место ненависти и страху приходят усталость и апатия. Ваша злоба постепенно истощается, но сейчас обман не должен быть раскрыт. Какое-то время вы не имели права знать истину. Вы не готовы к ней, вы захотите продолжить войну.
— Как вам удавалось лгать нам? — спросил Мосс. — Подделывать пленки, пробы воздуха, повреждения механизмов?..
— Идем, мы покажем. — Робот повел людей к длинному приземистому зданию. — Работы продолжаются непрерывно, все трудятся над созданием достоверной картины глобальной войны.
Внутри строения повсюду, склонившись над столами, сидели свинцовые.
— Вот, взгляните. — Два робота фотографировали искусно выполненную модель. — Неплохой образец.
Сгрудившись у стола, люди присмотрелись: машины снимали макет разрушенного города.
Тейлор некоторое время разглядывал миниатюру, пока наконец не узнал ее.
— Сан-Франциско, — шепотом произнес он. — Имитация разрушенного Сан-Франциско. Я смотрел фильм, который нам по Трубе спустили. Мосты взорваны…
— Да, взгляните на них. — Свинцовый провел металлическим пальцем вдоль пролета моста, указывая на тонкую, практически невидимую паутинку тросов. — Вы, несомненно, видели их — и многие другие модели в фильмах. На самом деле Сан-Франциско восстановлен. Мы отстроили город заново, как только вы ушли под землю. Фабрикация новостей происходит безостановочно, прямо тут. Много усилий мы прилагаем к тому, чтобы избежать логических нестыковок.
Фрэнкс потрогал одну из моделей полуразрушенного здания.
— Так вот чем вы занимались все это время. Собираете модельки, рушите их.
— Нет, мы делаем гораздо больше. Заботимся о мире, владельцы которого на время исчезли. Поддерживаем в чистоте города, предотвращаем распад; следим, чтобы все механизмы оставались в рабочем состоянии. Сады, улицы, водопроводные магистрали — они должны сохраниться в том же состоянии, в каком были восемь лет назад. Когда вы вернетесь, дом вновь окажется в вашем полном распоряжении.
Фрэнкс похлопал Мосса по плечу.
— Отойдем, — позвал он шепотом. — Надо поговорить.
Фрэнкс вывел Мосса и Тейлора — а заодно и солдат — из здания, подальше от роботов. Солнце уже высоко поднялось в поголубевшее небо; в воздухе стоял приятный запах цветущих растений.
