А погоня приближалась — временами Болтану казалось, что он слышит шаги ледяных троллей, которые преследовали его там, в каменоломнях. Обозленные тем, что он, смертный, увел пленницу буквально у них из-под носа, тролли наверняка не прекратят погони…
Маг аккуратно положил возлюбленную на камни и, обернувшись назад, вновь попытался вызвать обвал, в тщетной надежде, что здесь, может, потолок окажется более слабым. Напрасно — заклинание бессильно разбилось о монолит, поддерживаемый могучими древними чарами.
Он перевел взгляд на своего спутника — тот равнодушно стоял у тела Лары, неотличимый сейчас от обычной скалы. Они могли бы двигаться гораздо быстрее, если бы Болтан доверил тело Лары этому каменному истукану, но он не мог так поступить — и дух земли шел налегке, безучастный ко всему.
— Они нас нагонят… — хрипло выдохнул Болтан. — Ты уверен, что не можешь найти дорогу?
— Не могу. Мы не всеведущи, — проскрежетал еле слышный голос духа.
— Чар тебя подери, что же ты можешь? — возмутился маг.
Когда ему удалось вызвать в помощь духа земли, радости Болтана не было пределов. Он уже воображал себе, как каменное чудовище крушит тела его врагов, защищая самого Болтана и лежащую на его плече драгоценную ношу. Увы, элементаль оказался почти бесполезным. Он мог сражаться, но был медлителен и неповоротлив, он видел в темноте, но не знал дороги на поверхность, он мог бы без устали нести тело Лары, но страшно было подумать, какие следы оставят на ее нежной коже острые камни, составляющие тело духа.
— Обрушь свод!
— Не могу. Эта пещера защищена магией самого Чара.
— Возведи стену!
— Не могу. Все стены здесь подчиняются Чару.
— Что ты можешь? — сквозь слезы закричал Болтан так, что эхо забилось среди стен тоннеля. — Что?!
Обычно игнорирующий риторические вопросы, дух в этот раз все-таки снизошел до ответа.
— Я могу сделать дверь. Двери не попадают под власть Чара.
— Дверь? Зачем мне нужна твоя дверь? — Из глаз Болтана брызнули слезы бессильной ярости.
Дух снисходительно посмотрел на юного мага. У него не было глаз, да и вместо головы был лишь небольшой нарост на широченных плечах, но юноша явственно ощутил этакий насмешливо-снисходительный взгляд, каким учитель, бывает, одаряет особо непонятливого ученика.
— Я могу сделать запертую дверь…
— Стойте! Когда-то давно я читала одну книгу. Там было написано, что элементаль земли может строить двери… двери в скале.
— Никогда о таком не слышал, — буркнул гном. — А уж про земных духов мне известно немало.
— Я и не утверждаю, — вздохнула девушка. — То, что я читала, это была… сказка, вымысел. Но, может… знаете же, в каждой сказке есть доля истины.
— Мне кажется, — упрямо качнул головой гном, — это ерунда. Песнь… то есть, я хочу сказать, наши древние летописи ничего не говорят об этом. А значит, это невозможно.
— Что мы теряем?
— Время. Силы…
— Подожди, почтенный Тыорин. По-моему, надо прислушаться к словам Айрин-сан. Может, за этой дверью находится выход — нельзя упускать такую возможность. Ты способен вызвать духа земли?
— Э-э… боюсь, что нет. Меня не учили этому, я воин, а не маг.
— Айрин?
— Я… я попробую… вы отойдите на всякий случай… Нет, погодите… мне нужны камни, мелкие, но много, целая куча…
Камни были доставлены — хотя в этих переходах было довольно чисто, и щебень на полу практически отсутствовал, но гном быстро нашел выход. Его секира несколько раз с неимоверной силой врезалась в стену, высекая снопы искр, и наконец сталь победила камень — на пол посыпалась сначала крошка, затем обломки покрупнее. Спустя несколько минут образовалась уже порядочная груда щебня, которую волшебница сочла достаточной.
Девушка начала петь заклинания, сосредоточив свое внимание на куче камней. С ее рук стекало сияние, обволакивающее камни, заставляющее их мелко подрагивать. На лбу выступили капли пота — Айрин чувствовала, что заклинание «не идет», что-то по-прежнему препятствовало использованию магии, но она не сдавалась, вкладывая в Призыв все больше и больше собственной энергии.
И вот произнесено последнее слово Призыва. Выброшенная вперед рука волшебницы направила последние капли магического сияния в каменное крошево, а затем бессильно опустилась. Измотанная вконец Айрин не рухнула на камни лишь благодаря Рону, который сумел подхватить ее на руки.
Каменная куча зашевелилась… Гном поднес факел поближе, и теперь стала видна крошечная, не более половины локтя в высоту, фигурка, выкарабкивающаяся из-под щебня. Наконец фигурка выбралась на твердый пол, сделала несколько медленных шагов в сторону Айрин и остановилась.
— Ты вызвала, — прошелестел едва различимый голос. — Я явился. Приказывай, госпожа.
Айрин медленно приходила в себя, но на то, чтобы собраться с силами и заговорить, у нее ушло несколько минут.
— Поторопись… — еле слышно прошептал гном, — он очень мал и немощен. Долго не протянет.
Голос Айрин был еще слаб, но жизнь постепенно возвращалась к ней. Опасность использования в заклинании собственной жизненной силы состоит именно в том, что несколько минут после такого заклятия маг полностью беспомощен, а слишком сильное напряжение может привести и к смерти, по крайней мере теоретически. Обычно магу хватает природной энергии — солнце, ветер, живая зелень, любое животное или текучая вода — вот что дает магу его силу. Но здесь, в этой пещере, все было по-другому, здесь не было токов энергии, даже у своих друзей волшебница не могла ее почерпнуть — что-то препятствовало этому. Оставалось сжигать саму себя, и теперь за это следовало платить.
— Дух… перед тобой дверь… открой ее…
Элементаль медленно двинулся к стене, перегораживающей проход. Он остановился в шаге от стены, с минуту стоял неподвижно, разглядывая монолит, затем в тишине снова прозвучал его голос.
— Дверь сильна. Я слаб. Могу открыть на четыре удара вашего сердца.
— Стойте, так же нельзя! — взволнованно воскликнул Брик. — А если там тупик… мы же будем погребены под этими скалами.
Рон хотел было заметить, что если они не найдут выхода, то их и так можно будет считать погребенными, но не успел. Дух повернулся к юноше и тихо прошептал:
— Могу открыть навсегда. Нужна кровь. Живая кровь мага. Немного. Твоя подойдет. Ты дашь?
Брик вздрогнул. Он слышал о магии крови, которая считалась одной из самых сильных — потому некроманты и были опасны, что большая часть их черной магии покоилась на кровавых обрядах. И всех магов учили, что их кровь — самое ценное, что есть у человека. Только с помощью крови мага можно было подчинить его волю — а для волшебника нет ничего страшнее.
