Под длинными перьями своей левой руки — рудиментарные крылья были бесполезны для полета уже долгие века до того, как его народ вытесал свои первые каменные инструменты, — Фибот носил маленький излучатель, который обладал некоторым преимуществом по сравнению с открыто болтавшимся на поясе Басси бластером. Вполовину меньше военных образцов, сила каждого из его шести зарядов была, в теории, сравнима, с одним из модулей счетверенной пушки Ландо. Излучатель был создан специально для его службы и был неизвестен даже военным.
Его не нужно было вытаскивать из кобуры, что было благословением, — природа не наградила народ Фибота самыми быстрыми или ловкими манипуляторами.
Он полюбовался тем, как Басси Бобах пытается сконцентрировать внимание на развлекательной ленте. Это было непросто. Калриссиан и его робот прогоняли серию проверок двигателей, которые сотрясали корабль, как листок, через неравные интервалы времени. Их повышенное внимание к подготовке корабля только служило зловещим напоминанием о том, какому риску они подвергаются.
Мысль об этом снова заставила Вайву Фибота занервничать. Он поудобнее уселся на своем помосте, наслаждаясь рефлексивной дремотой, вызванной этим действием, и пожалел, что у его вида больше нет достаточной гибкости, чтобы спрятать голову под крыло.
Подумав об этом, Фибот только напомнил себе об оружии, которое он несет.
Мягкий храп начал доноситься из маленьких ноздрей, расположенных на клюве офицера
* * *
— Деталь один-девяносто шесть, — Ландо цитировал мануал. — Навигационные приемники в спящем режиме. Что ж, старая открывашка, это мы можем пропустить. Как там себя покажет твоя программа навигационного счисления… или у тебя есть замечания?
Вуффи Раа помедлил, его щупальце замерло над переключателем на контрольной панели.
— Я бы хотел, масса, чтобы программа называлась как-нибудь более жизнеутверждающе, — он повернул выключатель и посмотрел на то, как индикаторы сошли с ума, когда излучение Огненного ветра набросилось на датчики.
Вуффи Раа выключил устройство.
— Один-девяносто семь, — сказал Ландо, игнорируя риторическое замечание робота. — Это начало серии из тринадцати пунктов, пока не дойдем до один-девяносто восемь. Первое: проверить температуру ядра главного реактора, которая сейчас должна быть близка к оптимальной. Проверено. Второе: убедитесь, что замедлитель реакции свободно циркулирует по теплообменникам. Проверено — по крайней мере, по инструментам. Третье…
* * *
Главный администратор Лоб Долуфф стоически терпел унизительную необходимость отдавать приказы по даталинку, который обычно прятался в нише, будучи скрытым свисающим папоротником, а теперь был выкачен на середину того, что предполагало быть его офисом, а на самом деле представляло собой миниатюрный вариант его дома-оранжереи.
Экран выдавал вид на северный космопорт, точнее, его центральную часть, где «Тысячелетний сокол» дрожал в готовности к полету.
Может быть, думал он, у него нет внутренней стойкости, необходимой администратору первого класса. Он нашел, что было крайне сложно приказывать этим существам, Ландо Калриссиану и его смелому дроиду класса два, отправляться в яростные объятия Огненного ветра в самый опасный момент. Его сердце будет с ними, он знал это, и может никогда не вернуться на свое место.
Он желал им удачи.
Но у него было лекарство от тревоги и грусти, которые он испытывал. В другой нише, напротив той, где обычно стоял даталинк, Лоб держал террариум, наполненный странными губчатыми растениями с планеты, отстоящей от Осеона на четверть Галактики. Даже ему, великому любителю зеленых растущих вещей, они казались чрезвычайно отталкивающими. Но они были необходимы для того, чтобы кормить и скрывать еще более редкий вид — ящериц, которые жили с ними в симбиозе на планете Зебитроп IV.
Лоб Долуфф запер двери офиса, достал из-под даталинка небольшую пластиковую лопаточку, наклонился над террариумом, поймал одну ящерицу и соскреб немного грибка с ее спины. Затем растер грибок по впадинке на основании шеи. Пятна, оставшиеся после этого, он присыпал пудрой телесного цвета, которую держал как раз для таких случаев. С ней пятна выглядели как обычный синяк.
Он уселся обратно в кресло.
Они ошибаются, думал администратор. Все эти «эксперты». Он смотрел, как «Сокол» отсоединяет переходную трубу и закрывает люки. Лесаи не снимал беспокойства, хотя Лоб Долуфф и желал этого.
* * *
В нескольких тысячах километрах от него ракета прочертила полосу мимо странного построения потрепанных и устаревших истребителей, соединенных с межзвездным двигателем длинными, ярко пульсирующими кабелями.
Это было сигналом, единственным способом передачи информации через пространство во время Огненного ветра Осеона. Клин Шанга, увидев след ракеты, начал нажимать на кнопки, активируя проводную связь с компаньонами.
— Ну вот и все, ребята, — произнес он грозным и решительным голосом. — Начинается. И не закончится до тех пор, пока мы не положим этому конец. Давайте мне статус, когда я назову ваше имя. Нам нужна синхронность действий, иначе мы превратимся в пар, врезавшись в какой-нибудь камень между там и тут.
— Дэн Сайт Гласе!
— На связи, — пришел ответ.
— Глие Джун!
— Готов, рвусь в бой!
— Стек Эддис!
— Здесь!
— Морс Этт!
* * *
— Два-двадцать три, — прочитал Ландо. — Наконец-то. Отключить стыковочные двигатели, приготовиться к подъему.
— Отключены, — ответил Вуффи Раа. — Нулевой вес на амортизаторах, негативный вес, мы оторвались от поверхности! Малая мощность, субсветовые двигатели работают на три процента. Высота — если это слово тут подходит — двенадцать тысяч метров и увеличивается.
— Отлично! — ответил игрок-капитан. Он нажал на кнопку и заговорил в небольшой микрофон, встроенный в подлокотник кресла:
— Говорит капитан Калриссиан. Надеюсь, вам двоим там некомфортно. Мы взлетели и направляемся к Пятому поясу. Если мы доберемся туда одним куском — это не ваша вина!
Глава 10
Фиолетовая вспышка хлестнула по «Тысячелетнему соколу»; пурпурные языки лизали его обшивку, пока молнии прорезали бесконечное лавандовое небо.
— Вуффи Раа, согласно этим инструментам мы крутимся как юла и следуем курсу, который похож на гигантскую восьмерку! — Ландо потряс головой.
От сливового света, заполнявшего рубку, его тошнило, а вакуум, который предположительно не мог проводить звук, грохотал, как смех злобных великанов. Он едва расслышал ответ робота.
