Санек тряхнул головой. Ему не хотелось больше говорить о себе. Влад понял и предложил:
– Может, чайку? А потом выдвинемся.
Калязин согласно кивнул.
– Да, чаек не помешает. Я пойду ставить, а ты сбегай, проверь, как там лодочка…
– Зачем?
– Тут иногда собаки бездомные пробегают. Что, если какая-то решит понюхать, погрызть то, что лежит в ней?
– Ой… – Владу аж плохо стало, когда он представил эту картину.
– Так что сходи посмотри…
– Ага!
И он убежал.
А Саня направился в кухню, поставил чайник. Он был задумчив и хмур. Разговор с Быковым не прошел даром. Саня до сих пор не мог отделаться от неприятного «послевкусия».
Чайник вскипел. Калязин кинул в чашку пакетик с заваркой, залил его кипятком. В животе уже булькало, но он все же решил испить последнюю порцию. Саня выглянул в окно. Светало. Небо у горизонта стало чернильным. Через полчаса рассветет. Пора выдвигаться! И куда там Влад подевался?..
Стоило о нем вспомнить, как грохнула входная дверь.
Саня, сделав глоток чая, крикнул:
– Ну, как там дела?
Ответа не последовало. Калязин поспешил с чашкой в прихожую. Вдруг это не Влад?
Но зря он волновался. Явился именно Соловьев. Только был он сам не свой.
– Что случилось? – обеспокоенно спросил у него Саня.
– Ты не поверишь… – выдохнул Влад потерянно. – Лодка исчезла… – И в полном отчаянии воскликнул: – Вместе с трупом!
– Да ладно! – недоверчиво проговорил Саня.
– Иди сам посмотри, если не веришь…
Санек на самом деле не поверил. Поэтому подошел к окну, распахнул его и выглянул на улицу. Лодки на месте не было.
– Ничего не понимаю, – пробормотал он. – Куда она могла деться?
Соловьев только руками развел.
– Украли, – сам себе ответил Саня.
– Но кто? Неужели Быков и его подопечный?
– Не говори ерунды! На черта им твоя лодка? К тому же я видел, как они садились в машину.
– Но тогда кто? На улице не было ни души!
– Может, кто-то из рыбаков шел мимо, увидел лодку, оставленную без присмотра, и решил ее присвоить? – предположил Санек. – Сам знаешь, какой у нас тут народец. Работать никто не хочет, а пить на что-то надо…
– Но мы ничего не слышали! Никакого шума…
– Да какой шум? Взял лодку за веревку и утащил.
– Но я спустился к реке. Там никого.
– Вор успел отплыть.
– Нет, на реке никого не было. Светает уже, видно…
– Значит, в ивняке спрятался.
– Черт, а ведь точно! Пошли, посмотрим?
Санек согласился.
Они обшаривали речной берег до рассвета, но ничего не обнаружили. Плохо то, что и пустырь, и спуск к реке поросли короткой травкой. Была бы высокая, другое дело. Примялась бы, когда по ней тащили тяжелое. На короткой же следов не осталось. И Соловьев с Калязиным вернулись ни с чем.
– Что мне делать? – спросил Влад у Саньки.
– Не знаю…
– А ты что предпринял бы на моем месте?
– К счастью, я не на твоем. – Санек устало потер глаза, затем посмотрел на часы. – Мне на работу скоро… Блин, как этот день продержусь, не знаю! – Калязин помолчал. – Лучше тебе уехать отсюда. Вор, когда обнаружит труп, бросит лодку. Хотя это не факт. Может ее и прибрать. Спальный мешок с трупом скинет на землю, лодку сдует, обмундирование взвалит на плечи и уберется. Труп рано или поздно обнаружат.
– То есть вор не будет сообщать о нем?
– Если только анонимно. Но не думаю. У нас тут мало законопослушных граждан. Короче, труп обнаружат. Возбудят дело. И начнут с установления личности. Это займет время. Так что у тебя в запасе есть несколько дней. Успеешь подготовиться к отъезду.
– А чего мне готовиться? Соберу рюкзак, возьму документы и рвану.
– Вот документы как раз тебе надо бы поменять.
– Я не знаю, к кому обратиться.
– Попробую тебе помочь. У меня есть кое-какие знакомые в криминальных кругах, я наведу справки.
– Спасибо тебе, Саня.
– Пока не за что. Ну все, я пошел. А ты приберись в квартире и ложись спать. Выглядишь ужасно.
Влад проводил его до двери. Заперев ее, вернулся в комнату, где еще недавно лежал мертвый Егор. На полу видна его застывшая кровь. Пятна кефира. Земля, ссыпавшаяся с подошв.
Влад поплелся в кухню, взял половую тряпку, средство для мытья посуды, резиновые перчатки, налил в ведро воды и со всем этим вернулся в комнату.
Пол он мыл тщательно, стараясь не пропустить ни сантиметра. Вода в ведре была ледяной, и пальцы Влада стыли. Но он макал и макал тряпку, чтобы смыть с нее кровь. Когда вода стала красной, он сменил ее. И протер пол еще раз. Когда тот засверкал, Влад прекратил свое занятие. Но тут он подумал о том, что кровь могла затечь под тренажер или мебель. Он сдвинул с места сначала беговую дорожку, затем диван. И тут увидел, что под ним лежит сумка. Небольшая, размером с коробку из-под сотового телефона.
Влад потянул ее за длинный ремень, придвинул к себе, раскрыл.
В сумочке он обнаружил паспорт Егора, кошелек и травматический пистолет.
Оружие Влад вынул, осмотрел и положил в карман своей толстовки. Сумочку убрал в шкаф. Он был не уверен в том, что решится когда-нибудь воспользоваться пистолетом. Но с ним ему стало немного спокойнее.
Устало потерев глаза, Соловьев забрался на диван. Он валился с ног, но спать не хотел. Только покоя, хотя бы вчерашнего. Все же правильно говорят, что все познается в сравнении. Сейчас он многое бы отдал, чтобы оказаться в своем тоскливом вчера. А еще лучше в далеком прошлом, когда у него была семья. Мама, папа. Любящие, понимающие…
Владу нестерпимо захотелось услышать их голоса. Особенно мамин. В детстве, когда ему было страшно засыпать после просмотра какого-нибудь пугающего фильма или прослушивания историй про черную руку, она шептала ему на ушко: «Сынок, ничего не бойся. Ты у меня самый смелый и сильный мальчик…» И он, тогда еще Русик, сразу успокаивался. И засыпал с сознанием того, что он самый смелый и сильный…
Соловьев, повинуясь порыву, вскочил, схватил телефон и начал набирать знакомый номер. Код Москвы, первые три цифры, следующие две…
Со стоном он нажал на клавишу отбоя. Зло отшвырнул мобильный. Лег на диван. Закрыл глаза. И не заметил, как провалился в сон.
Глава 10
Ника открыла глаза. Она давно проснулась, но пыталась еще немного подремать. Однако воспоминания, неизменно рождающиеся в этой квартире, мешали. Все в ней напоминало о чем-то. Например, эта кровать – о детских мечтах. Лежа в ней, Ника грезила о Грее и алых парусах. Фото на стене – о юношеских победах. На нем она была в красивом платье и с короной на голове – вице-мисс диадема тоже вручалась. А балкон навевал грустные воспоминания. На нем Нику когда-то отшил Сонин жених, там же она плакала от обиды, прочитав телеграмму от сестры…
