– Ника, хватит врать! Ты выпустила пулю в Егора. Только не понимаю, чем он тебе помешал?
– Да не хотела я его убивать! – закричала Ника. – Так вышло… Я собиралась напугать его, а рука дрогнула.
– Желая напугать, ты сняла пистолет с предохранителя?
– Да. Я всегда так делаю, когда беру оружие в руки. Пока пистолет на предохранителе, он всего лишь кусок металла или пластмассы, если говорить о твоем. И в оружие оно превращается только тогда… – она отмахнулась, понимая, что говорит не о том. – Он меня обидел очень, этот Егор. У нас же роман с ним был в Москве. А он бросил меня черт знает где. Я разозлилась на него ужасно… – И снова ей показалось, что она ушла от темы. – Но как ты узнала, что это я? И когда?
– Час назад. Когда оказалось, что Руслан, настоящий Руслан, не убийца. Я-то на него думала.
– Но в Приреченске живет пятнадцать тысяч человек. Еще сотни три приезжих. Почему именно я?
– Мне твое вчерашнее поведение казалось очень странным. Ты была сама не своя. Рыдала, пила как лошадь. А когда мы пошли к Галке, ты меня еще больше удивила. Встала как вкопанная в начале улицы и стала придумывать что-то, лишь бы не идти в гости. А раньше к ней рвалась.
– Я так испугалась, когда ты привела меня на ту улицу. Я вдруг подумала, что Руслан, или как там его, приехал именно к Галке, и сейчас мы наткнемся на милицию… – Она зажмурилась. – Но когда мы собрались втроем к Владу, у меня было совсем другое настроение. Ясно, что виной этому алкоголь, я очень хотела попасть в его квартиру. Я рвалась туда. И сегодня днем я ездила к Владу. Я догадывалась, что он вытащил труп из дома. Но не понимаю, почему. Любой на его месте вызвал бы милицию…
– Не забивай себе голову, Ника. Это уже не важно.
– Да, ты права. Но ты так и не ответила мне, почему заподозрила меня. Поведение это ерунда. У меня часто оно меняется. И что пули недостает, тоже не указывает на то, что именно я выпустила ее в Руслана.
– Да, если бы вскрытие покойника не показало, что убит он пулей, выпущенной из пистолета «глок-17».
Ника охнула, прикрыв рот ладонями. До нее только теперь дошло, что она натворила.
– Да, Ника, ты правильно испугалась. Теперь я первая подозреваемая.
– Но почему ты? Мало ли кто имеет подобное оружие…
– Руслан был протеже Карима. Я на него работаю. Я в городе. У меня есть «глок». Зато отсутствует алиби. Теперь понятно?
– Тогда я пойду в милицию прямо сейчас и все им расскажу!
– Иди.
Ника не ожидала такого поворота. Она беспомощно посмотрела на сестру. Как это «иди»? Неужели Соня готова отдать ее на растерзание? Как это жестоко…
– Испугалась? – усмехнулась сестра. – Ладно, успокойся, не надо никуда ходить. Если ты признаешься в убийстве, тебя посадят. Я же могу отмазаться.
– Как?
– Егор Долин занимался грязным бизнесом. Он находился в розыске. У него был травматический пистолет. Скажу, что он угрожал мне им, и мне ничего не осталось, как защититься. Вот только то, что я засунула его труп в спальный мешок и бросила на реке, трудно будет объяснить. Но я что-нибудь придумаю.
Ника подалась вперед, чтобы обнять сестру, но та встала и подошла к портрету деда, висевшему в траурной рамке на стене. Поправила его. Вероника посмотрела сначала на нее, потом на фотографию. Василий Григорьевич на портрете казался сердитым. Или это ей только померещилось?
– Почему ты это делаешь для меня? – тихо спросила она у сестры.
– Я не могу иначе, – ответила та. – Я – луна. А ты мое отражение…
Эпилог
Софью признали виновной в убийстве Егора Долина. Но суд учел явку с повинной и смягчающие обстоятельства и приговорил ее к условному сроку. Работы она тут же лишилась. Но смогла получить разрешение на смену места жительства. Переехав в Адлер, Соня наняла команду водолазов, которые отыскали старушку «Санни» на дне морском и подняли ее. Истратив невероятное количество денег, хозяйка восстановила почти тезку, обновила ее оборудование. И вскоре Соня и «Санни», как в старые добрые времена, вышли в море.
Ника вернулась в Хорватию и вскоре вышла замуж. Что особенно важно – по любви. Ее избранником стал красивый молодой итальянец. За год он обобрал женушку до нитки. Она вернулась в Приреченск. Стала злоупотреблять спиртным. Напившись, обычно звонила сестре, но ее телефон не отвечал.
Руслан вернулся на сцену, но не под своим именем. Теперь он был Влад Соловьев, исполнитель романсов. Он оставил бороду, но немного отрастил волосы. Никто не узнает в нем Руслана. И только Галка знает, как на самом деле зовут ее мужа.
