Каждый раз, когда они с Рейнуотером встречались взглядом, атмосфера в столовой накалялась — для них двоих. Словно воздух перед грозой и ливнем, который обязательно за ней последует…
Элле ужасно хотелось прикоснуться к Дэвиду, и лишь усилием воли она подавляла в себе это желание. Она знала, что то же самое испытывал он: глаза Рейнуотера выдавали его страсть.
Сестры Данн, к счастью, ничего не заметили, хотя Элле это казалось невероятным. Для нее самой сегодня утром все звучало, пахло и выглядело совсем не так, как раньше.
Она чувствовала, как ее кровь бурлит — как если бы дамба, стоявшая на пути этого потока, прорвалась от одного прикосновения Рейнуотера. Все чувства Эллы были обострены до предела, а тело сладко ныло — ощущение, совершенно незнакомое ей прежде.
Неужели эти удивительнейшие физические ощущения были тем, что писатели называют в своих книгах вожделением? И священники тоже говорят о вожделении, причем неодобрительно. Ну что же, теперь ей понятно, почему они предостерегают против него в своих проповедях. Это чувство опьяняло, как самое крепкое вино. Под его натиском было так просто утратить контроль над собой!
Элла постаралась поскорее сделать все дела по хозяйству, чтобы провести как можно больше времени с Солли и Рейнуотером. После ланча он выдумал благовидный предлог для того, чтобы уйти из дома, и пригласил Эллу с сыном составить ему компанию. Они уехали, а сестры Данн только тут почувствовали, что придуманное объяснение не слишком логично.
Рейнуотер повез их за город. Здесь, в небольшой рощице у ручья, они нашли отличное место, расстелили захваченное одеяло и расположились в тени. Какое-то время Рейнуотер показывал Солли новые карточные игры и радовался вместе с Эллой успехам мальчика.
— Я уверен, что Солли все понимает, — взволнованно сказал Дэвид. — Я совершенно не сомневаюсь в этом.
— Ты прав.
Но сама Элла была уверена и в другом: без Рейнуотера Солли ни за что не достиг бы таких результатов. Впрочем, эта мысль больше не вызывала у нее ревности. Элла была признательна ему за участие в судьбе сына.
Им так и не удалось убедить Солли войти вместе с ними в воду. Он разнервничался сразу же, как только они попытались снять с него ботинки. Тогда Элла и Дэвид снова сели на одеяло и дали мальчику колоду карт. Пока он забавлялся с ними, Рейнуотер, положив голову на колени Элле, читал вслух роман Хемингуэя.
В какой-то момент он поднял глаза и увидел на ее щеках слезы.
— Мы еще не дошли до грустных событий, — укоризненно сказал Дэвид.
— Я плачу не из-за того, что происходит в романе, и не потому, что мне грустно.
Она взглянула на Солли. Мальчик внимательно разглядывал ветви деревьев, зачарованный узором, который они образовывали на фоне неба. Тот же узор отразился в глазах Рейнуотера, когда Элла вновь перевела на него взгляд.
— Ни разу в жизни я не чувствовала себя такой счастливой. И все это благодаря тебе.
Они обменялись нежным поцелуем, а потом сидели рядом, обнявшись, от души наслаждаясь журчанием ручья, тенью и той любовью, которую не чаяли найти.
Элле пришлось поспешить, чтобы постояльцы сели обедать ровно в половине седьмого. Сославшись на отсутствие Маргарет, она подала только холодные блюда — ветчину и несколько овощных салатов. Сестры Данн, впрочем, не имели ничего против, тем более что Рейнуотер весь вечер развлекал их разговорами. Он расспрашивал о том, есть ли разница между нынешними учениками и теми, которые учились несколько десятилетий назад. Обсуждение состояния нравственности современной молодежи отвлекло сестер от недостатков предложенного обеда.
Элла уже заканчивала мыть посуду, когда на кухню пришел Джимми.
— Брата Келвина будут хоронить завтра, в пять часов пополудни, — сказал он.
— В пять часов пополудни? Почему так поздно?
— Чтобы провести потом поминальную трапезу.
Это были своего рода поминки, которые устраивались после воскресной службы, когда люди навещали могилы своих близких. В это время на церковном дворе распределяли пищу, принесенную прихожанами.
— Прощание состоится в самой церкви?
— Да. А где же еще? — удивился Джимми.
Элле трудно было представить, как можно войти в церковь без того, чтобы взору не представилась ужасная картина — молодой чернокожий священник, висящий на потолочной балке. Но, может быть, Джимми прав — прощание с ним как раз и очистит это место, омоет его слезами паствы.
— Как твоя мать?
— Плачет…
— Для всех нас это большое горе.
— Прошу прощения, миссис Элла, но не для всех. Я пойду?
— Да, Джимми. Завтра увидимся.
Она пересказала Рейнуотеру свой разговор с сыном Маргарет.
— Я боюсь за него и за его друзей. Вдруг они решат отомстить за брата Келвина?
— Надеюсь, что ребята не станут этого делать. Месть наверняка приведет к новым жертвам. С другой стороны, коль скоро им откажут в справедливом расследовании обстоятельств дела, а так наверняка и будет, трудно осуждать их за желание отомстить.
В том, что ее опасения не беспочвенны, Элле пришлось убедиться тем же вечером.
Они вместе с Рейнуотером сидели в маленькой гостиной, ожидая, когда сестры Данн наконец удалятся на покой. Внезапно Дэвид отложил журнал, который листал, и подошел к окну.
— Что-то горит.
Элла бросила шитье, которым занималась, и подбежала к нему.
На фоне вечернего неба были отчетливо видны языки пламени.
— Где-то поблизости от шоссе.
В этот самый момент зазвонил телефон. Элла направилась к лестнице и едва не столкнулась с мисс Перл, которая показалась в дверях.
— Миссис Баррон, вы ничего не видели из окна?
— Видели. Где-то в городе пожар.
— Бог ты мой, — прошептала мисс Вайолет, присоединившаяся к сестре.
Элла взяла трубку. Звонил Томпсон. Она затаила дыхание, опасаясь, что Олли снова позовет Рейнуотера и оба они окажутся втянутыми в какую-нибудь новую неприятность. Волновалась она напрасно — Олли хотел лишь поделиться новостями. Элла поговорила с ним и повесила трубку. Повернувшись, молодая женщина увидела, что Дэвид и сестры Данн вопросительно смотрят на нее.
— Звонил Олли Томпсон. Сказал, что горит автомастерская Пэки Симпсона.
— Какая жалость! — воскликнула мисс Перл. — Он такой славный человек, хоть и чернокожий. Всегда вежливо здоровается при встрече, правда, Вайолет?
Элла, не слушая, смотрела на Рейнуотера.
— А Олли не сказал, из-за чего начался пожар? — спросил Дэвид.
— Шериф обвинил Пэки в том, что он оставил непотушенную сигарету в пепельнице, когда ушел домой. Но ведь мистер Симпсон не курит. — Элла многозначительно посмотрела на Рейнуотера. — Мастерскую уже не восстановить, но мистер Симпсон рад и тому, что огонь не перекинулся на дом, он ведь совсем недалеко от мастерской.
