Книга Стратег, страница 37. Автор книги Александр Смирнов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Стратег»

Cтраница 37

Во время ужина за столами царило необычайное оживление. Говорят, что уже тогда Детон стал символом борьбы за свободу, а его предсмертные слова рабы повторяли как молитву. У членов Комитета Сопротивления был еще один повод радоваться – картеро принес послание от укрывшихся. Легенда гласит, что именно этим вечером Катон произнес фразу, ставшую крылатой: «Детон – не напрасная жертва».


Несмотря на физическую усталость, рабы, находясь под впечатлением от сегодняшних событий, не спешили отойти ко сну. Гидон, ведя оживленную беседу, вдруг заметил, что Янона нет рядом. Прервав разговор на полуслове, он отправился на его поиски и заметил, как тот мелькнул впереди. Гидон, расталкивая рабов, бросился вдогонку. Ворвавшись в первый зал, он хотел окликнуть Янона, но что-то его удержало, он замедлил шаг и двинулся вслед за другом, уже крадучись, как охотник. Янон прошел в дальний зал и, постучавшись, вошел в одну из ниш, которые были во множестве выдолблены в стенах. Гидон терялся в догадках, куда так спешит его друг. Первое, что пришло ему в голову: наверное, на встречу с кем-то из членов Комитета Сопротивления, на которую его, Гидона, почему-то не пригласили. Он уже было совсем собрался ворваться вслед за Яноном с шутливым криком: «Попались, заговорщики!» – но передумал и решил сперва разведать, кто там внутри. Он ожидал увидеть что угодно, только не это.

Янон почти вбежал в небольшое помещение и, обняв Лану, попытался ее поцеловать.

– Ну ты же обещал, – сказала она, уклоняясь от его объятий.

– Ты знаешь, как я тебя люблю, – неохотно отпуская ее, возразил Янон. – Ты сделала свой выбор?

– Мне не надо делать никакого выбора. Я люблю только тебя. К Гидону у меня нет никаких чувств.

От услышанного Гидон побледнел, кулаки его сжались, в этот момент он был готов задушить их обоих.

– Любимая, ну тогда в чем же дело? – привлекая девушку к себе, спросил Янон.

– Я так не могу. Вы всегда вместе. Я не могу на его глазах встречаться с тобой, – оставаясь в его объятиях, смущенно проговорила Лана. – Разберись со своим другом, объясни ему…

Янон закрыл ей рот жарким поцелуем. Она не сопротивлялась, наоборот, прильнула к возлюбленному всем телом.


Гидон возвращался ничего не видя перед собой, туман застилал глаза. В его воспаленном мозгу рождались коварные замыслы. Он должен избавиться от соперника любой ценой, ни перед чем не останавливаясь, и Лана не посмеет ему отказать, и тогда хоть в чем-то он опередит своего удачливого друга. Нет, уже не друга…

Гидон не удивился, что, как только он вошел в загон, к нему подошел Тунон и попросил, чтобы они с Яноном начали работать в разные смены. Он сразу дал согласие, теперь это входило в его планы. «Хорош друг! Сам не решился со мной поговорить, так подослал другого, в надежде, что ему я не смогу отказать», – с этими мыслями Гидон продолжал обдумывать план своей мести. Ему даже не пришло в голову, что эта просьба могла исходить от Комитета Сопротивления. Им был нужен свой человек в каждой смене.

Стратег. Земля – Луна – Плутон – открытый Космос

Кто не помнит тот день, когда трансляция всех теле– и радиопередач неожиданно прервалась, и мы, жители Земли и сорока космических Колоний, увидели лицо Первого советника Штольца? Он заметно волновался, но быстро взял себя в руки. Его пламенную речь на следующий день перепечатали все ведущие издания. Из нее мы узнали, что неведомый противник напал на космическую станцию «Пионер-4» с целью захвата Навигационной карты – враг искал путь к Земле. Экипаж станции сражался до последнего, и теперь имя лейтенанта Смита и его подвиг были у всех на устах, он в одночасье стал национальным героем. Многие юноши хотели равняться на него, записываясь в космические войска. Затем последовало тревожное сообщение, что враг надежно обосновался на захваченных рубежах. На месте космической станции теперь базировался целый звездный флот. Все понимали – война неизбежна. Враг и генеральное сражение. Эти слова теперь не сходили с первых полос, ими же начинались все передачи.

Но Стратег не видел и не слышал этого блестящего выступления Первого советника, его уже не было на Земле. Он находился в пути, его охватило ничем не объяснимое чувство беспокойства. Что-то было не так. Стратег хорошо знал это состояние: его интуиция начинала брать верх над разумом, она гнала его вперед, прочь с Земли, в просторы космоса. Именно там что-то разладилось, и это никак не связано с нашествием врага.

Стратег вызвал к себе в кабинет, на сто первый этаж дворца Совета Земли и космических Колоний, сержанта Петрова.

– Сержант, а чем еще ты умеешь управлять, кроме своего «кузнечика»? – поинтересовался Стратег, едва тот появился на пороге кабинета.

– Всем, что шевелится, – последовал несколько самоуверенный ответ.

– Меня больше интересует то, что может летать, и желательно за пределами атмосферы. Не передумал с ответом? По-прежнему всем?

– Никак нет, не передумал. Если насчет того, что шевелится, возможно, я и хватанул лишку, а вот насчет космоса – точно всем.

– Тогда тридцать минут на сборы. Мы улетаем.

«Кузнечик» взмыл в небо прямо с крыши дворца Совета, где он прочно обосновался, пока Стратег пребывал в Конкордии, и направился на околоземную орбиту. Стратег листал прихваченный с собой засекреченный отчет годовой давности Специальной комиссии Совета: «Состояние военного космического Флота и оборонительных сооружений. Результаты инспекционной проверки». Состав комиссии внушал уважение, а год – очень малый срок в таких вопросах. Все говорило за то, что отчет отражает истинное положение дел и Земля готова к отражению любой агрессии.


У Стратега имелись три абсолютно одинаковых космических корабля, находившихся исключительно в его распоряжении. Он их называл «ласточками» (очередная экспериментальная разработка БСР). Стратег обладал повышенным болевым барьером, и если военные корабли летали на 8 g, то он мог спокойно выдержать, когда звездолет врывался в подпространство на 12 g, а стиснув зубы, и все 15 g. На «ласточках» были установлены походные саркофаги для тех, кто сопровождал Стратега, позволявшие им безболезненно перенести эти перегрузки. Неоспоримым преимуществом походных саркофагов было то, что требовалось всего два часа вместо двух суток, чтобы привести в чувство тех, кто спасался в них от перегрузок.


Корабли такого класса не приземлялись, а оставались на околоземной орбите. Стратег принял решение лететь на двух «ласточках» – они были настолько компьютеризованы, что управлять ими мог один человек, несмотря на приличные размеры. Для кораблей меньших размеров подпространство было закрыто. Это обуславливалось как размерами двигателей, так и физикой подпространства: маленькие корабли просто выталкивались в обычное пространство. «Ласточки» – скоростные и очень маневренные, достаточно хорошо вооруженные – наилучшим образом отвечали потребностям Стратега. Длительного боя с флагманским кораблем «ласточке» было не выдержать, но маневренность компенсировала этот недостаток.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация