— Ты считаешь, он нам пригодится?
— А как ты думаешь, почему Хронст изменил маршрут корабля и отложил начало похода на метрополию?
— Ты хочешь сказать, он отложил поход ради этого человека?
— Что еще могло ему понадобиться на этой пустынной планете? Старая станция антов не представляла для него никакого интереса. Князю нужен был ее мозг. И он его почти получил в лице этого человека. Если мы ему не поможем, если князю удастся осуществить свой план и отправить Танаева на Землю в качестве своего поверенного, его уже не остановишь.
Они говорили так, словно самого Глеба здесь не было, словно его мнение ничего не значило, хотя ему показалось, что именно сейчас решается что-то важное в его судьбе, и потому он счел необходимым вмешаться:
— Может быть, вы мне объясните, что здесь происходит, кто вы такие и зачем Хронсту понадобилась Земля?
— Слишком много вопросов! — заметил Андреев. Позже Глеб узнал, что именно так звали руководителя подпольной организации, сумевшей создать отряды сопротивления почти во всех захваченных Хронстом земных колониях. — Ты уверена, что сумела пробиться сквозь его защиту? В конце концов, он ведь не человек. Можем ли мы ему полностью доверять? Слишком многое поставлено на карту. — Андреев по-прежнему говорил так, словно мнение самого Танаева ровным счетом ничего не значило. Наконец Глеб понял, почему о нем говорят, словно о неодушевленном предмете. Платформа, на которой он лежал, в любой момент могла отправиться в жерло печи. Рука Андреева лежала на тормозном рычаге, и хватило бы одного движения, чтобы с Танаевым было покончено.
«Нужно немедленно что-то предпринять. Кем бы ни были эти люди, он не желает участвовать в решении своей судьбы, в качестве прикованной к платформе куклы, да и кто они такие, чтобы распоряжаться его жизнью, кто дал им подобное право?!» — Глеб почувствовал, как волна гнева наполняет знакомым теплом его синтетические мышцы, пропитывая их дополнительной энергией. Окружающие, как правило, забывали о его уникальной силе или недооценивали ее. И он научился использовать это обстоятельство в своих интересах.
Оценив толщину стальной скобы, крепившей канаты к краю платформы, Танаев одним рывком разогнул ее и, набросив освободившееся кольцо веревок на шею Андреева, притянул его к себе.
— Видите, как просто поменять ситуацию? Не всегда то, что кажется очевидным, соответствует истине! Так кто вы такие, черт возьми? И что вам от меня надо?
— Нам от вас ничего не надо! Мы хотели помешать князю использовать вас в своих интересах. Отпустите, вы меня сейчас задушите!
— Отпустите рычаг, я отпущу вас, и тогда мы сможем разговаривать на равных.
— Я предупреждала тебя, что этот человек обладает уникальными способностями. Нельзя его недооценивать. Ты с самого начала отнесся к нему враждебно, хотя мог бы получить в его лице надежного помощника!
— Пусть твой протеже сначала меня отпустит! — прохрипел Андреев, убирая, наконец, руку с тормозного рычага.
Все трое, не глядя друг на друга, уселись на краю платформы. Андреев растирал свою изрядно помятую шею. Танаев неторопливо разбирал на отдельные звенья цепь, которая удерживала платформу, и раскладывал их вокруг себя в каком-то странном узоре.
Зухрин казалась безучастной и воспринимала происходящее с каким-то легким, ей одной понятным юмором.
Наконец, Танаев, повернувшись к Андрееву, первым нарушил довольно холодное молчание:
— У меня, между прочим, тоже нет никаких оснований доверять вам. Я даже не знаю, кто вы, почему привели меня сюда и зачем привязали к этой платформе. Согласитесь, не слишком дружественное начало.
— Ответ прост. Я считал вас сторонником князя. Он достаточно сильный маг, обычно ему хватает одной встречи, чтобы завербовать человека и лишить его собственной воли. С вами эта встреча уже состоялась. И, кажется, не один раз.
— Но, как вы верно заметили, я не совсем человек. Со мной у него этот фокус не получился, и, очевидно, это еще больше подогрело интерес князя к моей персоне. Мне здорово повезло в том, что Хронсту пришлось срочно покинуть корабль, и он не успел закончить мою обработку, иначе мы бы сейчас разговаривали по-другому. А теперь будьте любезны ответить на мои вопросы, если хотите, чтобы я определил свое отношение к вам и вашим людям, господин Андреев! Как видите, я тоже обладаю некоторыми зачатками телепатии, хотя мне, конечно, далеко до вашей Зухрин.
— Я не «его» Зухрин. Мы вместе с Андреевым руководим сопротивлением, давно организованным на захваченных радужными князьями земных колониях, и, как видите, далеко не всегда сходимся во мнениях.
— И что же, в таком случае, руководители сопротивления делают на корабле Хронста? — Впервые Зухрин смутилась, было видно, что ей непросто ответить на его вопрос.
— Мы здесь такие же пленники, как вы… Нас захватили во время подавления Рунского мятежа. Большинство пленных подверглось генетической перестройке в лабораториях князя. Он использует людей, как кроликов, в своих чудовищных опытах. — Кое-что начинало проясняться, особенно в отношении Зухрин. Проделанная над ней генетическая операция неизбежно должна была превратить ее в смертельного врага князя.
— Что Хронсту понадобилось на планетах Земной Федерации? Новое жизненное пространство? Полезные ископаемые? Что именно?
— Ни то и ни другое. Князьям нужны сами люди. Человеческая раса оказалась единственной, способной к глубоким генетическим изменениям. Из людей в своих лабораториях они готовят рабов и воинов. Слова не могут передать того, что они вытворяют с несчастными. Это нужно видеть. Одна из таких лабораторий находится здесь, на этом корабле, и мы сможем вам ее показать.
— И то, что произошло с тобой… — Глеб не закончил фразу, но ответа, похоже, не требовалось. Зухрин резко отвернулась, но он успел заметить, как сверкнула слезинка в уголке ее глаза.
— Если бы ты притронулся ко мне…
— Я знаю. Мы бы сейчас не разговаривали. Я с самого начала догадался, что это была всего лишь проверка. Довольно жестокая, надо заметить.
— О чем вы говорите? — спросил Андреев, с подозрением переводя взгляд с Зухрин на Танаева.
— Неважно. Это уже в прошлом. — Зухрин решительно сменила тему: — Объясни ему, что собой представляет помещение, в котором мы находимся.
Андреев оживился и охотно начал рассказывать. Вначале Танаев слушал вполуха, но вскоре понял, что Андреев говорит удивительные вещи, способные повлиять на весь дальнейший ход событий.
— Вы что-нибудь знаете о мальгрите?
— Нет. Впервые слышу. В мое время это название не встречалось.
— Вы отвечаете так, словно уверены, что в вашей памяти содержится вся энциклопедия знаний вашей эпохи.
— На самом деле это так и есть. Объем знаний в моей голове так же сильно отличается от знаний обычного человека, как и сила моих мышц. Так что же собой представляет мальгрит?
