— Минерал. Чрезвычайно редкий, встречающийся в породе одной из планет князя в ничтожных количествах. Для того чтобы его выделить в концентрациях, достаточных для извлечения, приходится подвергать первичной обработке сотни тонн руды. Именно этим занимаются в обогатительном цеху, в котором мы с вами сейчас находимся, сотни существ, которые когда-то, до генетических изменений, были такими же людьми, как мы с вами. Но князю понадобились рудничные гномы, которые, по преданию, жили когда-то на одной из принадлежавших ему планет. Возможно, это только предание, не знаю. Как бы там ни было, он воссоздал их расу искусственным путем, использовав для этого захваченных в плен землян. Теперь они полностью приспособлены для работы на обогатительной фабрике.
Обогатительная фабрика на космическом корабле — звучит непривычно. Но образ жизни радужных князей очень сильно отличается от нашего. Все, что представляет для них реальную ценность, они предпочитают возить за собой, в своем летающем доме — космической крепости. А мальгрит — основа их могущества… Сотой доли миллиграмма этого вещества достаточно для того, чтобы превратить на какое-то время обычного человека в мага, способного творить настоящие чудеса. Чтобы поддерживать в себе способность к магии, князья постоянно нуждаются в мальгрите.
— Вы хотите сказать, что без него они потеряют все свое могущество и из магов превратятся в обычных…
— Я этого не говорил. Князья от рождения обладают способностью к магии и передают эту особенность по наследству своим сыновьям. Мальгрит лишь усиливает их природные способности. Но их беда в том, что, приняв это вещество пару раз, от него уже нельзя отказаться.
— Что-то вроде наркотика?
— Если говорить о привыкании, то они действительно похожи… И, как это часто бывает, мальгрит Для князей не только благо. Оказалось, что их рабы, принявшие мальгрит, тоже приобретают способность к магическим действиям. Пусть и не в такой степени, как сами князья. Вы уже знаете, как эти способности использует Зухрин. Благодаря ей мы сумели продолжать нашу работу даже здесь, в плену. Но это возможно только до тех пор, пока Хронст не догадался о том, что происходит у него за спиной. Теперь вы понимаете, почему нам приходится принимать такие строгие меры предосторожности. А сейчас я готов выполнить свое обещание и показать вам одну из лабораторий князя. Правда, добраться туда будет непросто, придется использовать топливные трубопроводы корабля, и если в это время дежурному пилоту вздумается начать проверку стартовых систем — мы превратимся в хорошо прожаренные бифштексы. Вы готовы рискнуть?
Танаев утвердительно кивнул, он зашел уже слишком далеко и не собирался отступать от своего намерения — выяснить как можно больше об этом корабле и о его мрачных тайнах.
По знаку Андреева к ним подошли двое рослых людей, до того скрывавшихся неподалеку, в тени ближайшей печи. Значит, здесь были не только карлики, отметил Танаев. Внимательно присмотревшись к работе обогатителей, он понял, для чего князю понадобилось уменьшать рост плавильщиков, который сейчас ни у одного из них не превышал пятидесяти сантиметров.
Маленькие рудоделы, необычайно верткие и подвижные, занимали гораздо меньше места. И хотя летающий замок был достаточно велик, это было весьма существенно. Карлики, кроме этого, потребляли меньше кислорода и пищи, а работа, которой они занимались, не требовала больших мышечных усилий. Но эти маленькие человечки держались обособленно, вскоре Танаев заметил, что среди людей Андреева нет ни одного рудодела.
Один из его бойцов пошел впереди, показывая дорогу. В переплетении металлических лестниц, эстакад и галерей производственного этажа нетрудно было заблудиться. Второй шел рядом с Танаевым. Этот человек был вооружен самодельным коротким клинком. Андреев по-прежнему держался настороженно.
Скорее для того, чтобы проверить, доверят ли ему оружие, Глеб попросил показать ему клинок. Боец бросил вопросительный взгляд на Андреева, тот утвердительно кивнул, и его просьба была выполнена.
Грубо выкованное оружие со следами молота на поверхности лезвия внешне напоминало мачете, которым мексиканские крестьяне когда-то рубили сахарный тростник. Клинок был довольно тяжелым и легко мог разрубить человеческую голову, даже после небольшого замаха. Однако лезвие, острое как бритва, тем не менее не вызвало у Танаева особенного доверия. В тех местах, где шлифовальный камень не коснулся металла, не было заметно радужной пленки цветов побежалости. Чтобы проверить свое подозрение, Глеб слегка ударил клинком по стальной штанге. На лезвии осталась заметная вмятина, свидетельствующая о том, что оружие не было должным образом закалено.
— Почему вы не сделаете его тверже?
— Среди нас нет металлистов.
Из этой короткой фразы Танаев понял, что за прошедшие века специализация продолжила свой победный путь. Универсальных мастеров, способных из куска металла сделать нужную вещь, практически не осталось. Возможно, сейчас он был последним из этих специалистов, ценившихся даже в его время на вес золота.
— Принесите лоток с машинным маслом. Я покажу вам, как можно сделать эту сталь твердой!
Его просьба была немедленно выполнена, и все, кто находился поблизости, теперь наблюдали за его Действиями, затаив дыхание, словно он совершал какое-то волшебство. Возможно, так оно и было для тех, кто с помощью этих кусков металла вынужден был защищать свою жизнь.
Разогрев клинок в пламени ближайшей печи до нужной температуры, определить которую не составляло труда по цвету разогретого до соломенной желтизны металла, он сунул его в лоток с жидким маслом и, не обращая внимания на поднявшееся облако едкого дыма, извлек клинок, сбил с него образовавшуюся окалину и внимательно осмотрел лезвие.
— Теперь его нужно хорошенько заточить — но, думаю, сойдет и так…
Он взял нож второго бойца, положил его на металлическую поверхность кожуха и, хорошенько размахнувшись, нанес по нему удар. И опять Глеб забыл, какой силой обладают его руки. Жалобно звякнув, незакаленный нож второго охранника разлетелся на две половинки. Однако огорчения это ни у кого не вызвало, — слишком велика была радость по поводу того чуда, которое сотворил Танаев с незакаленной сталью.
Покончив с этим, они двинулись дальше, и Танаев заметил, что теперь оба бойца стали относиться к нему гораздо дружелюбнее. Умение обращаться с металлом ценилось здесь очень высоко, и Танаев сразу же перешел в разряд мастеров, знающих свое дело.
Вскоре они пересекли круглый зал, в котором располагался рудоплавильный цех, и Танаев отметил про себя, что от стены до стены этой гигантской стальной башни было не меньше полутора километров.
Небольшой люк, предназначенный для ремонтников, оказался заранее открытым. Вниз вела узкая лестница, на которой мог поместиться только один человек. Первым в люк нырнул боец, выполнявший роль проводника и, видимо, хорошо знавший все закоулки этой части корабля. Андреев жестом предложил Танаеву следовать за ним, и таким образом он оказался вторым в цепочке из пяти человек. Вслед за ним спускался второй боец. Заметив, что подошвы окованных металлом ботинок сопровождающего всего в нескольких сантиметрах от его головы, Танаев про себя усмехнулся. Андреев все еще не до конца ему доверял, и так будет продолжаться до тех пор, пока он своими действиями не сумеет доказать этим людям, что находится на их стороне. Они проделали довольно долгий спуск, в конце которого оказались в реакторном отсеке. То, что увидел здесь Танаев, нисколько не напоминало энергетические блоки знакомых ему кораблей. Реакторов как таковых не было вообще, вместо них имелись какие-то полупрозрачные кубы высотой с двухэтажный дом, наглухо запечатанные. Внутри них металось голубоватое пламя. Плазма? Но где же тогда громоздкие магнитные ловушки, способные удержать раскаленное до звездных температур вещество внутри этих, таких непрочных с виду кубов.
