В тумбочке, возле откидной койки, Танаев обнаружил комплект чистого белья, и это несколько примирило его с остальной неряшливой обстановкой каюты. Хотя кровать и не являлась для него предметом первой необходимости, поскольку длительный человеческий сон ему заменяли несколько минут короткого отдыха. Уже перед самым окончанием перелета он стал замечать, что это время постепенно удлиняется. Так что койка может пригодиться, если он здесь застрянет надолго. Был еще шкаф, с каким-то барахлом, оставленным предыдущим жильцом. И все вместе, вся эта встреча, выглядело более чем странно.
— Что ты обо всем этом думаешь? — спросил он в пустоту, не слишком надеясь на ответ, но ответ пришел.
— Мне здесь не нравится. — Самого кота по-прежнему не было видно, но Танаев чувствовал его присутствие и порадовался тому, что это странное существо до сих пор остается рядом с ним, в отличие от его подруги. Впрочем, следовало признать, что выбор в данном случае от нее не зависел. Танаев так и не смог решить, было ли постоянное присутствие кота рядом с ним частью обязанностей соглядатая, или кот окончательно порвал со своими прежними хозяевами? Возможно, правильный ответ на этот вопрос он никогда и не узнает.
— Что именно тебе не нравится?
— Воняет старым железом, а пища вся синтетическая.
— Мне бы твои проблемы... — пробормотал Танаев, аккуратно складывая на полку маленького шкафчика свой комбинезон. Во сне он пока еще не нуждался, но небольшой отдых не повредит хотя бы для того, чтобы подготовиться к новым неожиданностям, которые не заставят себя долго ждать. В этом, по крайней мере, он нисколько не сомневался.
Выключив свет, Глеб растянулся на жесткой койке и постарался обдумать ситуацию, в которой оказался.
На Земле, за время его отсутствия, произошло что-то очень серьезное.
Запущенный вид карантинной станции, отсутствие здесь персонала, если не считать роботов, неработающие информационные каналы — все подтверждало этот вывод. Он постарался отогнать наиболее тревожные мысли. Если верно его предположение о замедлении корабельного времени, пока они летели на шлюпке, похищенной у Хорста, — тогда он опоздал, нашествие произошло, и Землей давно уже владеет Хорст или кто-то из его сподвижников.
Непонятно одно — зачем нынешним хозяевам вообще понадобилась карантинная станция? Карантин можно проводить и на Земле. Содержание космической станции даже в таком, полурабочем состоянии обходится недешево. Да и плевать слугам Хорста на любой карантин. Вряд ли их беспокоит возможность заражения землян инопланетными микробами.
Вероятно, им нужна лишь полная изоляция тех, кто прибывает из исчезнувшего в прошлом мира. Десятки кораблей, сотни экспедиций уходили в космос в его время. Часть из них, учитывая временной парадокс, могла возвращаться до сих пор, и это больше походило на правду... Но почему нынешние хозяева Земли это делают?
— Они нас боятся, Шарго? — спросил Глеб кота.
— Конечно, те, кто руководит этим миром, вас боятся. Они испытывают ностальгию по собственному прошлому и одновременно делают все, чтобы избежать его возвращения. Они слишком любят собственную власть, свое особое положение и стараются сохранить существующий порядок вещей неизменным.
— Ты видел Землю, был внизу, на планете?
— Нет. Я лишь слышу мысли земных правителей. Перемещение в космическом пространстве для меня слишком сложно.
— Жаль. Я хотел бы знать, что здесь произошло.
— Еще узнаешь. Никуда тебе от этого не деться.
— Ты чувствуешь присутствие своих бывших хозяев на моей планете?
— Самих их здесь нет. Но есть посредники. Князья уже много лет используют человеческие ресурсы Земли. И, кстати, эта планета уже не твоя. Тот мир, который ты знал и считал своим, давно исчез в бездне времени. Лучше, если ты будешь считать, что находишься на чужой и довольно опасной планете.
— Спасибо за рекомендацию! Наверно, ты не знаешь, что значит для человека дом! Я хотел бы узнать, ты слышишь мысли Зухрин, можешь сказать, что с ней происходит? У нее все в порядке?
— Ее увезли на Землю, на нашем корабле. Слишком далеко, чтобы я мог слышать ее мысли, но она жива и ждет от тебя помощи.
— Мы ее выручим, можешь не сомневаться.
— Ты обычно не бросаешь друзей в беде, именно поэтому я до сих пор здесь, хотя ты иногда думаешь обо мне плохо.
Кот отключился. Танаев всегда чувствовал, когда это происходит, и никогда не мог удержать его, хотя и пытался каждый раз это сделать.
Теперь он вновь остался один в своей каюте, в полной темноте — в которой его глаза видели ничуть не хуже, чем при ярком свете — разве что краски исчезли, оставив его наедине с голубыми призраками вещей, запахом пыли и неизвестностью.
Теперь к темноте добавилась еще и тишина, которая ему не нравилась. На станции было слишком уж тихо, как в склепе. В сущности, это и есть склеп. Мертвый корабль, отслуживший свой век, корабль, лишенный двигателей и надежды вернуться на свои звездные дороги. Танаев знал, что металлические корпуса старых кораблей резонируют и передают звуки на большие расстояния, но вокруг него царила абсолютная тишина, слишком плотная для места, где должны находиться пятнадцать человек. Ведь именно эту цифру назвал ему встретивший шлюпку робот.
Интересно, кто они, эти люди? Такие же скитальцы космоса, как он сам, находящиеся в карантине, или местные, попавшие в «карантин» совсем по другой причине? В любом случае, они ведут себя слишком тихо.
Глеб взглянул на часы, показывавшие земное стационарное время. Пять утра... Время, которое он не любил, мерзкое время, когда ночь еще не умерла, а рассвет не родился. Но, по крайней мере, это объясняло царившую на станции тишину.
— «Чужая планета... Чужая планета...» — рефреном повторял он про себя слова Шарго. Для этого странного кота все планеты — чужие. Танаев так и не смог выяснить, откуда родом это загадочное существо. Он называл себя Йоркширским котом, словно был родом из этого английского графства. Однажды Танаев попытался переименовать его в легендарного Чеширского кота, которого сделал знаменитым древний писатель Льюис Кэрролл, но кот с негодованием отверг эту попытку и признавал только прежнее имя, тем более что явно не имел ни малейшего отношения к Англии девятнадцатого века.
Но даже в этом нельзя было быть уверенным полностью. Шарго вообще любил напускать таинственность на свое происхождение и как-то намекнул, что за пределами четвертого измерения существует мир, сотканный творческой фантазией, вместивший в себя все образы, рожденные в сказках и легендах людей.
Глава 2
Незаметно для себя Танаев задремал, его сон сильно отличался от нормального человеческого сна, и сквозь легкую полупрозрачную дымку дремы, внутри которой рождались странные образы, созданные его памятью, он продолжал видеть стены своей каюты и осознавал все, что в ней происходит. Вот только это перестало иметь для него значение, отступило в дальний угол сознания, — и совершенно напрасно, потому что из стены, напротив его койки, выдвинулся металлический суставчатый стержень, похожий на лапу паука.
