— Самое прямое. Часть этого метеорита сохранилась до сих пор, и она находится здесь, под островом, на котором стоит наш монастырь. Слышали о шунгите?
— Это тот камень, который дает силу вашим крестам?
— Совершенно верно. И, между прочим, это тайна, которую мы доверяем немногим. Если темные выяснят источник нашей силы, они сделают все, чтобы захватить этот остров. Их появление на нашей планете во многом связано с этим излучением.
Они неспособны ни уловить его, ни увидеть, слишком противоположна их сущность природе этого излучения. Но они знают, что у нас есть источник невиданной силы, и пытаются им завладеть.
— Теперь я понимаю, почему вы так сурово обошлись с Альтером.
— С ним не произошло ничего страшного, он лишь молится в одиночестве, пытаясь искупить свой грех.
— Но ведь он выполнял указания вашего синода! Я догадываюсь, что и в плен он попал не случайно!
— Совершенно верно. Он должен был служить своеобразной приманкой для человека, которого мы так долго ждали, и одновременно — проверкой этого человека. С самого начала мы не имели права ошибаться на его счет.
— Тогда в чем же вина Альтера?
— Святой крест, который был ему доверен, ни в коем случае не должен был оказаться в руках наших врагов. Если бы они узнали о шунгите, их полчища уже осаждали бы нашу обитель.
— Но как он мог обеспечить сохранность креста, находясь в руках модоров?! Они раздели его и прибили гвоздями к деревянному кресту!
— Я знаю... Именно поэтому епитимья, наложенная на него, не была слишком суровой, и только благодаря его подвигу, я могу тебе полностью доверять.
Они молчали какое-то время, и оба, опершись на балюстраду, любовались зрелищем разгула могучей стихии.
— Вы слишком суровы и несправедливы к нему, — пробормотал Танаев, отвечая скорее на собственные мысли. — Он заслужил награды, а не наказания...
— Я вынужден быть таким, и очень редки для меня минуты полной откровенности, такие, как сейчас. Каждому из нас приходится всю жизнь, а иногда и после смерти, влачить свой собственный крест. Но тот, что несешь на своих плечах ты, сын мой, намного тяжелее...
— Что вы имеете в виду, мое прошлое? Что вы о нем знаете?
Александер улыбнулся, и в этот момент показалось, что в глубине его глаз вспыхнули глубоко запрятанные добродушные огоньки, тут же сменившиеся глубокой печалью.
— Я знаю о тебе все, мой дорогой друг. Неужели ты думаешь, что я мог бы доверить нашу главную тайну о шунгите незнакомому человеку?
— Но, в таком случае, вы должны знать, что я не человек, вернее, не совсем человек...
— Разумеется, я это знаю. Это одновременно и твой крест, и источник невиданного могущества.
— Не понимаю. Порой смысл ваших слов для меня слишком туманен.
— Это происходит оттого, что ты не знаешь своего будущего.
— Так откройте мне его!
— Если бы это было так просто! Есть вещи, которые не может знать человек, оставаясь живым. Только на грани смерти ему открывается истина, а узнай он ее при жизни, это знание могло бы изменить всю его судьбу. Ты слишком нужен силам света, еще уцелевшим на нашей планете, и я не могу рисковать. Но небольшую частичку того, что тебе предстоит совершить в ближайшем будущем, я все же вынужден сообщить.
И вновь Александер надолго замолчал, уставившись в пространство взором, обращенным в такие дали, о которых Танаев не имел ни малейшего представления. Тысячи лет ожидания на темной планете, схватка с Хорстом и полный опасности путь на родную планету, — возможно, все это было лишь прелюдией к этой встрече, способной изменить его судьбу.
Есть люди, обращенные в вечность. Святые провидцы и подвижники, служившие людям всю свою сознательную жизнь. Именно таким подвижником был Александер, и Танаев интуитивно это чувствовал. Даже ледяной ветер был не в силах коснуться краев одежды архимандрита, и холод отступал перед тем, кто стоял рядом с ним.
— Там, внизу под нами, в глубинах монастырских подвалов, лежит путь, пробитый осколком звезды во время его падения... — медленно, роняя слова в пустоту, произнес Александер.
— Путь куда? — внезапно заледеневшими губами прошептал Глеб.
— Путь в вечность. В наше изначальное прошлое. Ты ведь пришел сюда, чтобы узнать, откуда взялась та небольшая искорка силы, что ненадолго была подарена тебе божественным Провидением. Там ее истоки.
— Вы хотите сказать, Меч Прометея... — Александер кивнул:
— Не только меч. Но и его хозяин, и те, кто безжалостно приковали Прометея к скале на миллионы лет, все находятся там, в конце пути, по которому не в силах пройти ни один смертный.
— И вы хотите сказать, что я... Что мне предначертано... Что я смогу?
— Но смог же ты сам сотворить для себя вторую жизнь.
Твое тело фактически бессмертно, несмотря на все усилия, которые ты предпринял, чтобы избавиться от этого бесценного дара. Только ты и сможешь пройти через огненный портал. Многие подвижники пытались совершить этот подвиг. Даже пепла от них не осталось. Никто не вернулся. Дойти до портала удалось лишь единицам. А пройти через него не удалось никому.
Излучение, идущее от шунгита, породило в глубинах земли странную, непонятную для нас жизнь. Те твари или, вернее сказать, существа — поскольку многие из них разумны, — что живут в туннелях под монастырем, не принадлежат к темным силам. Но они не приветствуют вторжение на свою территорию, и только воин, обладающий способностями, недоступными обычному человеку, может преодолеть путь, ведущий к вратам иного мира.
— Но я... — попытался возразить Глеб, однако Александер остановил его движением руки.
— Скоро взойдет солнце. У меня почти не осталось времени. Поэтому слушай внимательно. В общине есть брат Миранд. Скажешь, что я повелеваю ему быть твоим учителем. И не торопись, не вздумай отправляться к вратам до тех пор, пока не почувствуешь в себе достаточно силы, пока не научишься собирать ее и копить в своем сердце...
И еще одно, я назначил тебе учителем Миранда, но это не значит, что ты должен полностью ему доверять, как раз наоборот. Кто-то из нашей братии стал предателем, враги, столько лет пытавшиеся пробраться в пределы нашего монастыря, в конце концов сумели это сделать. Может быть, с твоей помощью мне удастся разоблачить предателей. Я мог бы это сделать и сам, но значительно позже. Только во время великого противостояния планет, в день, когда начнется лунное затмение, Господь вернет мне мою прежнюю силу... А до тех пор много воды утечет и много черных дел свершится.
Какое-то время Александер молчал, наблюдая за тем, как вершины колоколен, возвышающиеся над древними седыми стенами монастыря, постепенно окрашиваются слабым светом зарождающейся зари.
— Мне пора. Скоро зазвонят к заутрене. Надеюсь, ты будешь достаточно смел и достаточно мудр, чтобы я смог увидеть тебя снова...
