Что это было? Защита? Но тогда какой смысл в ключе? Или просто сюда разрешен вход только тем, кто способен выдержать удар электротока напряжением в десятки киловольт? Будь сопротивление разряду поменьше, ток, который прошел через него, превратил бы обычного человека в головешку.
Кстати, неплохо было бы выяснить: сможет ли он покинуть город, если в этом возникнет необходимость?
Ему вовсе не улыбалась возможность получить еще один разряд электротока такой же силы, но и оставаться в неведении относительно вопроса о возвращении в его положении — непозволительная роскошь.
Медленно повернувшись к стене за своей спиной, он сначала проверил, закрыт ли проход. Впрочем, почти не сомневаясь, что он за ним закрылся. Так и случилось. Теперь следовало вновь испытать ключ, и, преодолевая дрожь в мышцах, Танаев вытянул перед собой почерневшую бронзовую пластинку, стараясь, насколько это возможно, подготовиться к предстоящему оглушительному удару. Но его не последовало. Ничего не произошло, если не считать того, что стена решительно пресекла все его попытки выбраться наружу, раз за разом отбрасывая обратно.
В какой-то момент ему показалось, что он слышит с той стороны знакомый издевательский смех и шепот:
— Наслаждайся теперь своим выигрышем, глупец!
ГЛАВА 7
Три человеческие фигуры двигались по узкой улочке проклятого города навстречу Танаеву. И они, к его удивлению, оказались обыкновенными людьми. Но, может быть, не совсем обыкновенными, самую чуточку — не совсем.
Впереди, четко печатая шаг, выступал капитан Гонт в парадной форме земного космофлота, устаревшей на несколько столетий и изрядно обветшавшей, но ничуть не уменьшавшей импозантности капитана и его чувства собственного достоинства. За ним, поотстав на полшага, точно по протоколу караульной службы, следовали двое гвардейцев с энергетическими ружьями наперевес. То ли почетный караул, то ли охрана — в любом случае неплохо для успеха любых переговоров. Вот только непонятно, откуда они здесь взялись, в этом чужом городе, и почему появились именно сейчас. И еще один вопрос не давал покоя Танаеву — откуда в этом диком городе, лишенном электрического света, взялись энергетические ружья? Подойдя ближе, он понял, что это всего лишь муляжи.
— Мы вас давно ждем, Иностранник.
— Ждете? Меня? А кто такой этот Иностранник?
— Иностранник — это живой человек, который, по предсказанию, должен прийти в наш нижний мир, чтобы увести нас отсюда домой. До сих пор добраться к нам никому не удавалось. Так что получается, Иностранник — это именно вы.
— И где находится ваш дом, в который вы хотите вернуться?
— Странный вопрос! Там же, где и ваш. На Земле.
Возражать им? Задавать вопросы? Сотни вопросов, вертевшихся у него на языке? Но время для этого еще не пришло. Сначала он должен понять, что здесь происходит, что собой представляют эти люди и самое главное — чья воля привела его сюда и с какой целью.
Все время он ощущал за своей спиной могучую руку, держащую огненный меч, но никогда она не была так реальна, как сейчас. И ведь именно за этим он пришел сюда! За мощью, способной остановить захватчиков, обрушившихся на его родную планету, — и из этого следовало, что он должен быть не только силен, но и осторожен. Один неверный шаг, особенно в самом начале знакомства, может поставить под угрозу всю его миссию. Именно об этом предупреждала его Мелоди, об осторожности в проклятом городе, — и именно этого она хотела, чтобы он оказался здесь, только не сказала зачем.
— Вы ведь нам поможете, правда? — спросил один из спутников капитана, тот, что был помоложе. — Вы не должны никого бояться, так говорится в легенде!
— Помолчи! — рявкнул на него капитан.
«Похоже, он нужен этим людям, они готовы предложить ему союз, неизвестно, правда, против кого. Кто их враг и что их так пугает? Страх, написанный на их лицах, невозможно не заметить».
Не возражая и ни о чем не спрашивая, Танаев последовал за капитаном Гонтом. Время для вопросов еще не пришло. Может быть, ему следовало поддерживать легенду об «Иностраннике», и кто знает, что это за таинственная личность.
Двое гвардейцев, немного поотстав, шли за ними след в след, точно двигались по минному полю, и все время оглядывались, как будто ожидая погони. Но никакой погони не было — город казался мертвым. Хотя рассвет уже полностью вступил в свои права, не открылось ни одно окно, на улицах не появилось прохожих, не было видно ни одной лавочки или витрины магазина.
«Где же они здесь находят продукты?» — подумал Танаев, стараясь подавить возникший при этой мысли приступ голода. Гордость, или скорее осторожность, мешала ему попросить у них даже воды.
Они прошли уже большую часть города, километра два отделяли их теперь от противоположной силовой стены, если та огибает весь город. Но она, разумеется, огибает — иначе какой в ней смысл?
Судя по тому, что стиснутая со всех сторон башнями улочка слегка раздвинулась, а затем превратилась в небольшую площадь, они находились сейчас в центре этого таинственного города.
— Далеко нам еще? — осторожно спросил Танаев.
— Уже пришли, это дом городской стражи, и здесь вам предстоит жить.
«Ну, это не тебе решать, где я буду жить!» — со злостью подумал Танаев, которому уже изрядно надоело это молчаливое шествие по словно вымершему городу. Вслух же, любезно улыбнувшись капитану, он сказал:
— Буду рад выполнить любые ваши указания. И, надеюсь, вы меня представите губернатору, бургомистру, или как там у вас называется глава города?
— У нас нет главы города. — Судя по резкому тону ответа, капитан уловил в словах Танаева скрытый сарказм, и это ему не понравилось. Капитан вообще держался слишком неровно, видимо, еще не решив, какой линии в отношении Танаева следует придерживаться. С нарочитой почтительности он то и дело срывался на привычный для себя тон приказа.
— Кто же тогда следит за порядком, устанавливает правила и контролирует их выполнение? — Впрочем, ответ Танаев уже знал и вопрос этот задал лишь для того, чтобы позволить капитану напыжиться еще больше.
— Стражи, разумеется.
— Значит, вы, как их командир, и являетесь главой города?
— В каком-то смысле это так. Хотя, конечно, есть еще и комендант. Но у нас с ним разные функции. Я слежу за порядком, а он издает предписания, которые никогда не выполняются.
Они вошли в башню ратуши, и Танаев убедился, что внутри эти строения полностью соответствуют своему внешнему виду. В десятиметровом круге пола, очерченном высоченными стенами башни, повернуться можно было только с трудом. Хотя здесь практически не было мебели, если не считать таковой каменную скамью, идущую вдоль всей стены, и стоек с разнообразным холодным оружием. Пики, боевые топоры, самострелы...
— Вам тут не тесно? — с невинным видом спросил Танаев, едва протискиваясь между стойками.
