— Мы не договаривались отпускать предателя, чтобы он сообщил противнику всю информацию о нашем передвижении!
— Ты что, дивизия? Станут они ради тебя рыть капониры! Да для того, чтобы их вырыть, установить там огневые точки, пристреляться и протянуть связь, понадобятся не одни сутки! Они кого-то ждут, в этом ты прав, но только не нас.
Из этой последней фразы Зурова Лосев понял, что парень неплохо разбирается в военном деле. Выходит, в его лице он приобрел опытного помощника и лишь теперь начал это понимать.
— Ты где служил?
— В космодесанте.
— А чего молчал до сих пор?
— У нас не принято этим хвастаться..
— Какие у тебя предложения?
— Лучше всего не торопиться. Они наверняка кого-то ждут. Возможно, уже сегодня ночью. На крышах снайперы, в подвалах ракетчики.
— Ну и глаз у тебя…
— Я служил в разведроте.
Разведчики — элита знаменитых космодесантников. Только сейчас Лосев оценил наконец, на что способен Зуров.
— Значит, так и сделаем. Замаскируемся и подождем. Если ночью начнется бой, нам это на руку. В суматохе легче будет проскользнуть к транспортным ангарам. Дальше будем действовать по обстановке.
— Если мы проникнем в ангары, это еще не означает, что нам удастся увести машину. В зоне захвата нет электричества. Время от времени оно совершенно неожиданно появляется на несколько минут или часов, а потом исчезает снова. Ни один двигатель запустить не удастся.
— Что, и аккумуляторы тоже?
— Они — в первую очередь. Вообще вся электроника бездействует.
— Я уже столкнулся с этим, когда летел над Байкальском. Но тогда не понял, что произошло. Почему ты молчал до сих пор?
— Что толку говорить? Никто не знает, когда это чертово электричество появится.
Чтобы переждать день, отряд обосновался в развалинах заброшенной фермы, расположенной на невысоком холме. Отсюда хорошо просматривались окраины города.
Часа через два пошел дождь, мелкий и безнадежный, такой, какой бывает только в тайге. Кажется, что из туч вместе с мелкими брызгами воды сеется мошка, от которой не спасают никакие накомарники и репелленты.
Постепенно ожидание стало невыносимым, и первым не выдержал Грансвер.
— Чего мы, собственно, ждем? Давно известно, что на тысячу километров вокруг нет никаких войск. Банда «металлистов» контролирует всю местную тайгу. Им здесь некого бояться — они могли построить эти капониры для обучения своих новобранцев. Или их главарь страдает манией преследования и решил подстраховаться, получив известие о нашем приближении. Сидя здесь, мы никого не дождемся! А вот кровь из нас выпьют всю, до капли! У меня ее уже почти не осталось.
Лосев ничего не ответил. Трудно было всем, и, главное, не было полной уверенности в том, что это бесконечное ожидание и в самом деле имеет смысл.
Часа через два, когда солнце окрасилось в багровый цвет и коснулось вершин далеких сопок, он спросил себя: не потеряют ли они остатки боевого духа в этом бесконечном ожидании?
Лосев решил отдать команду двигаться к городу, как только диск солнца окончательно скроется за сопками и вечерний туман наползет на город.
Но как только это случилось, как только он приподнялся, чтобы двинуться вперед и повести за собой остальных в безнадежную, смертельно опасную атаку, из пустоты пришел короткий и отчетливый приказ: «Ждать». Это не был голос или мысль. Скорее понимание того, что нужно делать, но настолько категоричное, что слова команды замерли у Лосева на губах.
Прошел еще почти час, синие сумерки вечера сделали невидимыми окраины мертвого города, на улицах которого не светилось ни одного живого огня. С наступлением темноты мошка озверела окончательно, а влага пропитала даже непромокаемые комбинезоны. И лишь когда остатки человеческого терпения были исчерпаны этим мучительным ожиданием до самого конца, звон мошки и шуршание дождя перекрыл посторонний шум.
Он был похож на шум большой реки, прокладызавшей себе путь сквозь тайгу. Так могла шуметь лавина или сель. Что-то шло на город из ночного леса. По счастью укрытие находилось в стороне от этого нарастающего, неумолимого движения.
Шум шел с востока. Он приближался и разрастался вширь. Даже холм, на котором лежали нападавшие, начал мерно вибрировать в такт этому грозному шуму.
Если к человеку из ночной тайги приближается «нечто» огромное и смертельно опасное, он не в состоянии сдержать страх. Но этот шум внушал ужас.
Внутри общей какофонии движения, которую создают множество отдельных мелких шумов, можно было различить странные скрипы, словно двигались плохо смазанные механизмы. В резких, тоскливых повизгиваниях слышалась тоска, такая же безмерная, как замершая в ожидании тайга.
— Что это такое, черт побери?! — спросил Грансвер.
— На востоке, откуда они идут, есть какой-нибудь рудник?
— Там есть заброшенные золотоносные шахты, законсервированные много лет назад.
— Это то, что им надо…
— Да кому «им»?! Скажи наконец!
— Егоров писал о таком исходе… Трансферам. Созданиям Гифрона, пришедшим из-под земли.
— Они живые? — поинтересовался Зуров.
— И да, и нет. Скорее это роботы, такие же, как шипоносы. Но только специально приспособленные для боя. Иногда ими управляют зомбиты.
— Ты можешь говорить так, чтобы было понятно? Кто такие зомбиты?
— Те, кто принял третью дозу наркотика, те, кто отдал свои души во власть Гифрона. Возможно, скоро мы их увидим. И если это случится, нам не позавидуешь…
— И что же теперь делать?
— Ничего. Просто ждать.
— Ты уверен, что они не доберутся до нас?
— Эти существа создаются для одной-единственной цели. Лишь для одной атаки. Против нас нет смысла выпускать такую армию.
Вскоре они их увидели. На капонирах вспыхнули и тут же погасли прожектора. Но сразу же из второй линии укреплений взлетели осветительные ракеты, повисшие высоко в воздухе на парашютах и осветившие всю местность вокруг неестественным мертвенно-синим светом.
Лавина белесых тел вылилась из тайги и покатилась к городу. В бинокль можно было отчетливо рассмотреть отдельные существа, похожие на приземистые плоские тарелки, около полуметра в диаметре, очень быстро продвигавшиеся вперед на восьми стремительно мелькавших лапах.
Так же, как и у шипоносов, у этих существ не было ни головы, ни хвоста, они могли одинаково успешно двигаться в любую сторону, мгновенно меняя направления движения.
И у них не было никакого оружия. Было совершенно непонятно, каким способом они собираются штурмовать бетонные укрепления.
Передние ряды нападавших уже горели в синем пламени бластерных разрядов. Но место сгоревших тут же занимали другие. Поток выглядел неиссякаемым. Можно было подумать, что их цель — создать вокруг укреплений вал из собственных сгоревших тел. Однако постепенно отдельные особи подбирались все ближе. Огонь бластеров не успевал справиться с таким количеством нападавших.
