— Мне кажется, мы им нужны для осуществления их будущих и пока совершенно не известных нам планов, они создают ситуацию, попав в которую мы будем вынуждены согласиться на любые их условия…
— Раньше я за тобой не замечал склонности к пессимизму.
— Это не пессимизм, Сережа. Это четкое понимание реальности. Никому еще не удавалось силовыми методами изменить жизнь в лучшую сторону. Причина всего происходящего кроется внутри нас, внутри каждого из нас, а остальное, — все безобразия, которые творятся вокруг, всего лишь следствие нашей собственной натуры.
— Слишком простое объяснение, и слишком удобное. Но я все равно попробую. И к тому же, если не пытаться ничего изменить, само оно никогда не изменится, черт побери! С каждым годом мы все ближе сползаем к окончательной деградации. Наркотики, детская смертность, алкоголизм нашу страну раздавили, даже не утруждая себя военной акцией! Сначала Горбачев и Ельцин впустили к нам жадную стаю западных советников, а затем, следуя полученным советам и заботясь только о собственной власти, привели нас на край пропасти.
Сегодня натовские самолеты уже летают вдоль наших границ. Завтра друзья-советчики начнут диктовать нам свои условия.
— Будь осторожен, Сережа. Далеко не каждому предоставляется возможность хотя бы раз в жизни почувствовать себя богом.
— Богом? Ты так это понимаешь?
— А разве нет? Рано или поздно и ты поймешь, в какую яму нас засасывает. Смотри, чтобы не было слишком поздно.
ГЛАВА 18
Два молодых, прилично одетых человека сидели за столиком нового и еще мало известного в Москве ресторана. Эти двое настолько не походили друг на друга, что проходившие мимо официанты невольно поворачивали головы в их сторону. Один — высокий и широкий в плечах, с каменным лицом, на котором не двигался ни один мускул, выглядел скульптурой, высеченной из камня. Второй — низенький, суховатый, в очках, его лицо, казалось, было сделано из десятка сходящихся плоскостей, каждая из которых ни секунды не оставалась неподвижной.
Перед ранними посетителями стояли пока что всего две кружки пива, они, видимо, кого-то ждали и выбрали для этого не слишком удобное место.
Новый ресторан, построенный в нижнем этаже бывшего кинотеатра «Баку», открылся всего месяц назад, и местные жители недоверчиво обходили его стороной, поскольку администрация ресторана не слишком предусмотрительно перегородила им удобный проход вдоль пруда к Ленинградскому рынку.
Главной особенностью ресторана было то, что, кроме обычного зала, у него имелся еще и летний, построенный в виде большой парусной шхуны, алые паруса которой располагались так оригинально, что полностью прикрывали от дождя своими полотнищами столики на палубе.
Красивая шхуна, стоявшая на воде, посреди большого пруда, казалось, в любую минуту могла сняться с якоря и уплыть в неизвестном направлении, определяемом лишь секстантом и количеством спиртного, выпитого гостями.
Оба посетителя, вызвав тайное недовольство обслуги, выбрали для ожидания именно палубу шхуны, открытую в этот осенний день порывам холодного ветра, пронизывавшего насквозь белоснежную форму официантов и вроде бы совершенно не беспокоившего странных клиентов.
— Тебе тоже звонила Наташка? — спросил низкорослый клиент, которого из-за его фамилии Никольский друзья звали просто и коротко — Ник Маленький. Второй же, имя которого, по странному совпадению, звучало как «Николай», назывался всеми, знавшими эту неразлучную пару, как Ник Большой.
— Угу, — прогудел Большой Ник, разглядывая свою пустую кружку, третью за пятнадцать минут ожидания. Недовольный всей этой затеей и теми расходами, которые она должна была вызвать в их не слишком обеспеченном совместном бюджете, Ник Маленький продолжил свои сентенции, уже порядком надоевшие его собеседнику, вполне довольному обстановкой, в которой они очутились после скучного и долгого трудового дня, когда они, сменяя друг друга в зале, осуществляли охрану небольшого ювелирного магазинчика, принадлежащего частной фирме.
— Не понимаю, почему мы должны ждать этого хмыря в ресторане? И кто он вообще такой? Она тебе не сказала?
— Нет, — коротко произнес Большой Ник, выразительным жестом показывая официанту на свою пустую кружку.
— Хоть бы закуску заказали! — проворчал тот, с милой улыбкой направляясь к клиентам.
Но им было уже не до закусок. У входа на ресторанном трапе появился человек, которого они ждали. Описания Наташи были, как всегда, предельно лаконичны и точны, и не узнать его они не могли. Спокойный взгляд серых глаз, слегка задумчивый и немного неуверенный. Костюм из дорогого магазина, но весь измятый. Воротник рубашки расстегнут. В руках, как и было условлено, вошедший держал газету. Но они поняли, что это он, еще до того, как заметили эту газету.
Сергей направился к их столику. У него был совсем простой выбор, поскольку на палубе оба Ника были единственными посетителями. Он подошел, поздоровался. Ник Маленький любил угадывать характер людей, с которыми знакомился, по первому рукопожатию. Но сейчас он затруднился с определением характера этого человека. Тот словно бы находился в другом месте, а здесь присутствовал лишь частично.
Едва Сергей опустился на свободный стул, как официант немедленно образовался подле их столика. Только что его не было, и вот он уже стоял рядом, с блокнотом в руках и с меню, на всякий случай прижатым локтем левой руки к животу.
— Бутылку хорошего коньяка. Самого лучшего, какой у вас есть. Мясные закуски — побольше, ребята проголодались, пока меня ждали. Горячее на ваше усмотрение.
К такому клиенту не грех проявить почтение, официант согнулся в подобострастном полупоклоне и немедленно исчез.
Почти сразу же на столе появилась свежая белая скатерть, мельхиоровые приборы и хрустальные коньячные рюмки вместе с бутылкой французского коньяка.
Ник Маленький разглядывал эту бутылку, презрительно прищурившись. Слишком много он повидал на своем веку хлыщей, привыкших швыряться деньгами, и эти люди не вызывали у него никакого уважения.
— Шикуете? Предупреждаю, что в расчетах за это пиршество мы участвовать не сможем.
— Это и не потребуется. Я вас пригласил, следовательно, и расходы мои.
— Прежде чем начнем, давайте поговорим о деле. Возможно, наше участие в вашем ужине окажется излишним, — упорствовал Никольский.
— Мне нравится такая постановка вопроса, — сказал Сергей, улыбаясь и разливая коньяк, к которому, однако, никто не притронулся, хотя он и заметил в глазах Ника Большого искорку, похожую на сожаление. — Раз вы этого хотите, сразу же перехожу к делу. Мне нужна небольшая, но очень хорошая группа оперативников для постоянной работы.
— В чем именно будет заключаться работа? — Похоже, за этих двоих говорил только Ник Маленький, а Ник Большой лишь задумчиво смотрел на коньяк и иногда вздыхал. Словно беседа его ничуть не интересовала.
