С удовлетворением Логинов отметил, что никаких возражений не последовало. Этот поход всех кое-чему научил. В особенности это относилось к Перлис: в начале экспедиции дисциплины ей явно не хватало.
Они спустились с холма минут за пятнадцать, маскируясь за каждым выступом поверхности, используя кустарники и сухую траву. В конце, уже у самой изгороди космодрома, разрушенной во многих местах, нашелся еще один удобный наблюдательный пункт.
Логинов вряд ли мог объяснить, почему он так медлит, вот она, их родная «Глэдис», в сотне метров от них. Казалось, ничего не стоит преодолеть оставшееся расстояние в коротком броске и укрыться внутри корабля от любой внешней опасности. Но если это заранее подготовленная ловушка, от них ждали именно этого.
Логинов медлил, игнорируя нетерпение Абасова, которое тот демонстрировал уже чересчур откровенно. Он даже замечания ему не сделал, не до того сейчас было.
— Куда девался Маквис? — Абасов постарался выразить все свое недовольство в этом вопросе.
— Он скрылся за стеной пакгауза, перед которым мы сейчас находимся. С той самой минуты, как мы его заметили, наблюдение не прекращалось ни на минуту, следовательно, он внутри. — Словно желая подтвердить свою правоту, Логинов лишний раз осмотрел лежавшую в десятке метров от них пустую стартовую площадку космодрома.
Бетонное покрытие, в нескольких местах развороченное взрывами, являло собой довольно печальное зрелище. Ни один корабль без специальных посадочных приспособлений, позволявших садиться на поверхность диких планет, не смог бы стартовать отсюда. К счастью, это не относилось к «Глэдис».
Земляне укрывались за обломками бетонной плиты, когда-то служившей частью посадочной полосы. Порядочный кусок бетона, отброшенный взрывом, одним своим концом уперся в стену ангара и образовал что-то вроде каменного шалаша. Трещины на плоской поверхности превратились в неплохие амбразуры, позволявшие вести наблюдение, оставаясь совершенно невидимыми для любого, притаившегося на территории космодрома противника.
— И долго мы еще будем так лежать? — ядовито осведомился Абасов.
— Столько, сколько понадобиться. Я не двинусь с места, пока не пойму, куда девался Маквис.
— Это мог быть вовсе не Маквис. Мы видели его всего несколько секунд. Мы могли ошибиться.
— Даже если этот человек не был Маквисом, он не мог испариться бесследно.
— Так давай, наконец, проверим, куда он делся! До ангара всего двадцать метров!
— После того как мы окажемся перед ангаром, нам придется его огибать. С нашей стороны глухая стена, и как только мы ее обойдем, мы окажемся беззащитны перед любым, кому придет в голову устроить здесь засаду.
— После возвращения из завременья ты стал слишком осторожен, командир.
— Ты прав. Я стал больше ценить свою драгоценную жизнь.
— Если бы ты послушался Перлис и взял с собой излучатель, мы могли бы прожечь стену с этой стороны.
— Но мы его не взяли, поэтому наберись терпения. Представь, что ты в разведке, и перед тобой хорошо охраняемая укрепленная территория противника.
— В том-то и дело, что я не вижу здесь никакого противника. Перед нами заброшенный пустой космодром!
— Я бы с тобой согласился, если бы не «Глэдис». Слишком лакомый кусочек наш корабль, чтобы позволить ему стоять без всякой охраны посреди космодрома. Это могли сделать только специально. Ночное нападение на нас, исчезновение Маквиса и пустой космодром… Все это как-то взаимосвязано, и я не двинусь с места, пока не пойму, что за этим скрывается.
Любого другого на месте Абасова он бы давно поставил на место. Но этот человек за время их операции в завременье превратился для него не просто в боевого товарища, он стал для него другом, которому можно доверять в любой, самой сложной ситуации. Артем дорожил его мнением и, видя, что Абасов вот-вот окончательно потеряет терпение от бесконечного ожидания, которое противоречило характеру этого человека, в конце концов, вынужден был изменить свое решение, и они медленно, ползком, двинулись к стене ангара, ежеминутно останавливаясь и продолжая изучать мертвое поле космодрома.
Посадочное поле по-прежнему казалось абсолютно пустым, разве что ветер время от времени поднимал над плитами пыль и перекатывал пустые картонные коробки.
Наконец Абасов и Логинов достигли конечной цели своего продвижения — стены пакгауза. Теперь предстояло обогнуть здание и выяснить, наконец, что произошло с человеком, пробегавшим по космодрому полчаса назад.
Эту последнюю и наиболее опасную часть маршрута Логинов решил преодолеть одним броском — земляне выскочили из-за угла здания, осмотрели открывшееся перед ними пустое пространство и беспрепятственно рванулись дальше, к распахнутым настежь дверям ангара.
Оказавшись внутри помещения, оба замерли, притаившись по обеим сторонам двери и дожидаясь, пока глаза привыкнут к полумраку. Фонарь в такой ситуации зажигать не следовало, они стали бы прекрасной мишенью для того, кто скрывался внутри этого огромного каменного барака, бывшего некогда складом. Разбитый кар, с которого до сих пор так и не сняли пластиковые коробки с синтетическими завтраками, красноречиво свидетельствовал об этом.
Минут через пять, не заметив ничего подозрительного, Логинов в конце концов включил фонарь. Огромное помещение склада было совершенно пусто, если не считать брошенного снаряжения и остатков разбитого транспорта. Человек, которого они искали, исчез, не оставив после себя ни малейшего следа.
ГЛАВА 36
Логинов стоял в начале постепенно расширявшегося коридора, ведущего в глубь корабля к рубке управления «Глэдис». Утренние лучи все еще низко висящего солнца заливали красноватым светом открытый люк за его спиной и армейскую куртку Абасова. Предосторожности оказались напрасными, земляне никого не встретили. Космодром и впрямь словно вымер, но что самое поразительное — человека, пробежавшего по открытому полю у них перед глазами, найти так и не удалось, несмотря на несколько часов, которые они потратили на его поиски. Был ли это Маквис, Артем не мог утверждать с полной уверенностью. Человек исчез, словно его здесь и не было вовсе, и теперь Логинов сомневался во всем.
Но еще больше, чем исчезновение Маквиса, Логинова поразил настежь распахнутый люк «Глэдис». Простые и ясные инструкции по безопасности корабля не смог бы нарушить никто из них. Если бы Маквис побывал на корабле, а затем покинул его, он бы закрыл за собой люк. И сделал бы это обязательно, не задумываясь. Такие действия каждый прошедший предполетную подготовку совершал уже автоматически, на уровне рефлексов.
Но если люк открыл не Маквис, тогда кто же? Одного знания кодов для этого недостаточно. Только после того, как управляющий компьютер убедится в том, что глазная матрица и данные психогенетического теста совпадают с заложенными в его памяти образцами, он выполнит требование и впустит посетителя внутрь корабля. Значит, все-таки Маквис?
