Спустя примерно час Жон окликнул его и сказал, что отправился к Апель пропустить стаканчик. Как было известно Дааву, это мероприятие занимало несколько часов. Трилла должна была прийти во второй половине дня, а Клонак, Сайри, Ал Бред и еще кто-то — когда им заблагорассудится. Если возникнут проблемы, с которыми сам Даав справиться не сможет, то Жон выразил пожелание оторваться от своего вина, чтобы изумиться этому факту.
Ремонт был завершен, а Триллы, Клонака или еще кого-нибудь видно не было. Даав переместил Заплатку с тележки к себе на плечо и сложил инструменты. Кошка улеглась ему на плечи палантином и с мурлыканьем сунула нос прямо в его беззащитное ухо.
— Полагаю, тебя не волнует тот факт, что нос у тебя холодный и мокрый? Так я и думал. Будь любезна, постарайся оставить мои волосы расти у меня на голове. А если я замечу хоть какое-то поползновение в сторону моей серьги, то ты, милая моя госпожа, пойдешь на корм мышкам. Аккуратно убрав инструмент, Даав закрыл тележку и бесшумно направился к выходу из гаража, на ходу снимая рабочие перчатки. При виде своих голых рук он вздрогнул и поднял руку, проверяя цепочку на шее. Надежно спрятанное Кольцо Клана Корвал висело под шнуровкой его рубашки.
— Знаешь, — сообщил он кошке, ехавшей у него на плече, — посмотрю-ка я, не получится ли у меня починить чайник. У меня создалось впечатление, что Жон сбил калибровку заварочного датчика, чтобы экономить на заварке.
Заплатка зевнула. Этот разговор был для нее привычным. Десятки разведчиков запускали свои руки в чайник, пытаясь исправить роковой дефект — и пока безуспешно.
— А может, я просто куплю новый, — размышлял Даав, огибая лестницу, которая вела на леса. — И заменю его как-нибудь, когда он уйдет увиваться за госпожой Апель.
Эта идея ему понравилась. Даав поднырнул под оттяжку и оказался в тесном пространстве помещения для служащих. На обшарпанном столе перед чайником — практически закрывая собой этот массивный объект — стояла коробка. К коробке была прикреплена бумага с ярко-оранжевыми каракулями. Даав сорвал бумагу с коробки.
«Оставь мой чайник в покое, убийца! — Почерк Жона дэа-Корта, лишенный наклона, не узнать было нельзя. — Когда ты закончишь этот пятиминутный ремонтик в доке, отвези это на Восьмую верфь. Гат рассчитывает на доставку до полуночи по времени Солсинтры».
Даав ухмыльнулся.
— Отвратительный тип, — с симпатией объявил он, почесывая Заплатку за ушком.
Мурлыканье усилилось, передаваясь на плечи приятной вибрацией.
— Ну что, дружок, последишь за делами, пока Трилла не появится? Или нам вернуться в контору и попробовать разобраться с графиками работы? Там…
Заплатка резко поменяла позу у него на плече, царапнув когтями по кожаному жилету.
Даав повернулся навстречу открывшейся двери, которая впустила в комнату клин дневного солнца — и массивную нерешительную тень.
Эта тень сделала два шага внутрь гаража, двигаясь с бесшумностью, чем-то похожей на походку разведчика, а потом остановилась, поворачивая голову из стороны в сторону. Дверь за ее спиной закрылась.
Заплатка встала на ноги и спрыгнула с плеча Даава, шумно приземлившись на одну из ветхих табуреток.
— Привет?
Голос оказался звучным и ровным, странно контрастируя со столь неуверенной манерой держаться. Она прошла вперед, бесшумно ступая по жесткому полу.
— Мастер… О! — Все тело напряглось, словно в ожидании удара, голова судорожно дернулась. — Я… прошу прощения… — пролепетала она в модальности разговора взрослых. — Я хотела… Мастера дэа-Корта здесь нет?
— В данную минуту — нет, — ответил Даав, намеренно расслабляя все мышцы и позволив своим губам выгнуться в слабой улыбке. — Я не могу вам помочь? Я — Даав, один из здешних работников, как видите.
Поворотом головы он указал на черно-белую кошку, которая уже важно восседала на табурете, обтянутом тускло-зеленой кожей.
— Заплатка может за меня поручиться.
Женщина быстро повернула голову, словно ожидая укора, и прошла вперед еще на несколько шагов, прислонившись бедром к самой дальней табуретке из тех, что стояли неровным полукругом вокруг стола.
— Заплатка?
— Совладелица и местная кошка, — отозвался Даав, заставив свой голос звучать чуть дурашливо. — Мы с ней знакомы уже не меньше восьми лет. Ее рекомендация ценится не ниже слова Жона.
Она снова повернулась к нему и резко подняла голову, так что он впервые увидел напряженное лицо с тонкими чертами и огромные, печальные зеленые глаза.
— Вы… разведчик.
— Увы — отставной, — уточнил он, надеясь, что мягкая серьезность будет воспринята лучше, чем дружеское подшучивание. — Я не могу вам чем-то помочь?
— Я пришла… — начала она — и, ахнув, замолчала, не столько отпрянув, сколько застыв на месте, и опустила голову, чтобы изумленно воззриться…
На Заплатку, которая начала изгибаться, тереться о ее бедро и оглушительно мурлыкать.
— Что…
Ее голос замер, словно она задохнулась. Даав осторожно шагнул вперед.
— Она хочет, чтобы вы почесали ее за ушком, избалованное создание. Вот так.
Он наклонился, стараясь не испугать женщину резкими движениями, и продемонстрировал, что следует делать. Мурлыканье достигло пугающей громкости.
— По… понимаю.
Она протянула худую руку, украшенную старинным кольцом-головоломкой, и неуверенно провела двумя пальцами по шее в черных пятнах.
— Немного энергичнее, — тихо проинструктировал Даав. — Боюсь, что она — особа чувственная.
Незнакомка снова резко вскинула голову, блеснув удивленными глазами. А потом она снова наклонилась к кошке, спрятав лицо за водопадом темно-русых волос.
Даав держался спокойно — так, как его пыталась научить Скалоцвет, освободив разум от всех суждений — и позволил стоящей рядом с ним женщине проявиться самостоятельно.
Оказалось, что она вовсе не массивная, а отчаянно худая, просто скрывается и защищается множеством слоев слишком просторной одежды. Диковатая чуткость и бесшумные неуверенные движения были элементами той же защиты, которой полагалось держать окружающий мир на расстоянии.
«Отведи взгляд, — словно говорили ее напряженные плечи. — Смотри на кого угодно, на что угодно, только не на меня».
Кто бы она ни была, но с ней плохо обращались — и она отчаянно нуждалась в благословении дружбы.
«Очередная бездомная собачонка Жона», — решил было Даав, однако тут что-то не вполне сходилось. Он наблюдал, как она прикасается к кошке — уже более уверенно. Следуя недвусмысленным указаниям Заплатки, она уже почесывала не шею, а голову за ушком.
Возможно, ей действительно нужны друзья — и кто-то, кто проследил бы, чтобы она ела как следует, однако она не была по-настоящему бездомной. В развороте напряженных плеч ощущалась решимость, а из-под неуклюжей, сковывающей брони вырывалась такая мощная энергия, что у Даава мурашки по коже побежали.
