Настя чертила очередную таблицу, когда дверь распахнулась и
на пороге возник смеющийся Коротков.
– Ну как картошечка? Хорошо пошла?
– А ты откуда знаешь? – удивилась она. –
Опять подглядывал?
– Нет, мне Ванечка сказал, что ты уже изволила откушать
картофеля жареного с грибами и отбыла.
– Ванечка? Кто это?
– Здрасьте! – Коротков одним движением пододвинул
к себе стул и уселся на него верхом. – Официант. Ванечка – это официант из
«Жажды», который тебя сегодня обслуживал.
Настя с недоумением уставилась на него. Официант по имени
Иван? Надо же, три месяца она ходит туда обедать, а имя официанта узнать не
удосужилась.
– Мать, ты не перестаешь меня поражать своим
невниманием к окружающей тебя жизни, – укоризненно произнес Юра. –
Даже я уже знаю, что ты всегда садишься за дальний столик у окна, а этот столик
обслуживают в одной смене Иван, в другой – Игорь. Они прекрасно тебя помнят и
знают, что ты всегда берешь одно и то же – жареную картошку и капуччино. Я,
проходя мимо, заскочил и спросил, была ли ты сегодня. Ванечка мне и доложил,
что ты минут тридцать как отобедала. Стыдно, подруга! А еще сыщик называешься.
– Да какой я сыщик, Юра. – Настя с улыбкой махнула
рукой. – Мне бы с бумажками возиться, с цифрами, схемами. Послушай, ты
помнишь дело об убийстве Соловьевой?
– Это какое? – Коротков задумался, наморщив
лоб. – В прошлом году которое было?
– Нет, в восемьдесят восьмом, в марте.
– О, махнула! Это ж сто лет назад было. Ну-ка напомни.
– Жена ответственного чиновника из Минфина. Там еще
кольцо с крупным бриллиантом пропало, его так и не нашли.
– Ах, это… Что-то такое припоминаю, но смутно. А у тебя
что, очередной приступ ностальгии по прошлому?
– Боюсь, что по настоящему. Юрик, я вчера была у Леры
Немчиновой, прикинулась заместителем начальника факультета, на котором учился
Саша Барсуков, и пыталась вытянуть из девочки хоть что-нибудь о финансовых
делах ее поклонника. Подарки, покупки, траты и все прочее.
– И как тебе девочка? – оживился Коротков, поерзав
на стуле и занимая позу поудобнее. – Правда, славная? Такая искренняя –
просто чудо. Ей невозможно не верить.
– Очень даже возможно. Юрочка, эта девочка – прекрасная
актриса. И не потому, что ей есть что скрывать, а потому, что она давно уже
поделила все человечество на нужных ей людей и не нужных. Ты – мужчина, причем
мужчина в хорошем возрасте, вокруг сорока, ты майор милиции, ты чертовски
обаятелен, ты для нее потенциальный объект для флирта. Поэтому с тобой она была
мила и прелестна. Я же ей не нужна, и со мной она была совсем другой.
– Да брось ты, Ася! – возмутился Коротков. –
Какой флирт? Ты что, с ума сошла? Во-первых, я ей ни малейшего повода не давал,
а во-вторых, мне, как ты сама сказала, вокруг сорока, а ей сколько?
– Так это ты знаешь, что она для тебя интереса не
представляет, а ей-то откуда это знать?
– Но она же видела, сколько мне лет…
– И что? Ты сам про себя знаешь, что молоденькие
девочки не для тебя, тебе с ними скучно, они еще слишком глупы и малоопытны. А
Лерочка считает себя ужасно взрослой и интересной даже для мужчины среднего
возраста. Впрочем, не одна она так думает, все девушки впадают в это
заблуждение. Так что для тебя она постаралась быть замечательной. Но не это
главное. Ты кольцо у нее на руке видел?
– Нет, внимания не обратил. А оно было?
– Не знаю, – Настя пожала плечами. – Может, и
не было, когда ты с ней разговаривал. Но вчера оно было. Это к вопросу об
убийстве Соловьевой.
Коротков медленно покачался на стуле и протяжно присвистнул.
– Однако! Ты уверена, что то самое?
– Да нет же, в том-то и дело, что не уверена. С виду
похоже, но надо посмотреть внимательно. У меня не было повода попросить ее
снять кольцо и дать мне. С какой стати?
– И то верно. Ты хочешь, чтобы я попробовал? Или,
может, просто изъять его официально?
– Не хотелось бы. Дед меня пугает.
– Но, Ася, он не может быть причастен к убийству
Соловьевой, он в это время уже в камере сидел за убийство сына и невестки. Чего
ты боишься?
– Не знаю. – Она вздохнула и вытащила из пачки
сигарету. – Не знаю, Юрик. Меня этот дед Немчинов как магнитом
притягивает, и в то же время я боюсь его трогать. Знаешь, самые бредовые
предположения в голову лезут.
– Например?
– Ну, например, Василий Петрович действительно связан с
организованной преступной группой и целенаправленно втягивал в свои дела Сашу
Барсукова, но коль это группа, то в ней, вполне вероятно, оказался человек,
причастный к убийству Соловьевой и владеющий этим кольцом. В ходе каких-то
взаимных расчетов кольцо перекочевало к Немчинову, а тот подарил его любимой
единственной внучке. Если проявить неприкрытый интерес к кольцу, дед
забеспокоится. А нам это надо?
– Нам это, натурально, пока не надо, – согласился
Юра. – Но тебя послушать, так на деда этого даже дышать нельзя, хотя все
твои предположения – не более чем полет фантазии. Он может оказаться абсолютно
ни при чем и в то же время знать что-то полезное. И как ты предполагаешь раскрывать
убийство Барсукова, если нужно все время избегать контактов с дедушкой Леры?
– Между прочим, раскрывать убийство Барсукова должен
ты, а не я, – пошутила она. – Твой вопрос не по адресу. Мое дело –
провести анализ криминальной пораженности вузов МВД, дислоцированных в Москве.
Вот так сформулировано мое задание. На Москве я должна отработать методику
сбора информации и ее анализа, а потом такое же обследование будет проведено во
всех милицейских учебных заведениях. А убийство Барсукова – это только повод,
толчок для постановки проблемы.
Настя сладко потянулась и выключила монитор компьютера.
Пусть глаза немного отдохнут, а то к вечеру они становятся красными, как у
кролика.
– Юра, как ты смотришь на то, чтобы послать к девушке
Лере красивого молодого человека?
– Положительно, только смотря зачем. Колечко обозреть?
– Угу. Она нашего Мишаню видела?
– Видела, – вздохнул Коротков. – Кандидатура
не пройдет.
– Может, Игоря Лесникова отрядить? – предложила
Настя.
– Его нет в Москве, вернется недели через две, не
раньше.
– Жалко. Кто у нас еще есть красивый? На некрасивого
Лерочка не польстится.
– Извини, подруга, – Юра развел руками, –
Ален Делонами не запаслись. Доценко и Лесников – вот и весь стратегический
запас нашего отдела. А этот твой… ну как его… ну странный этот, который со
святой водой бегает. Может, его попросить? Он с виду вполне годится, высокий,
стройный, и физиономия приличная, и возраст подходящий.
