Я с горечью посмотрел в глаза Шалаю и продолжил:
– Мои слова, может быть, отдают цинизмом и эгоизмом, но ты должен меня понять. За нашими спинами Родина, и мы не можем протаптывать туда дорожку всякой нечисти…
Я чуть не добавил «…как это сделали вы…», но вовремя остановился.
Шалай кивнул и хрипловато пробормотал:
– Я понимаю…
– Но это же не значит, что мы можем вот так просто взять и удрать?! – горячо воскликнул Фродо, – Я, например, чувствую себя ответственным за этот мир!
– Правильно, – согласился я, – Потому я и назвал три свои… свои… неразрешимые проблемы… Какие будут предложения по их решению?..
Предложений не было. Ребята снова принялись за еду, но теперь уже довольно вяло. А я так и вовсе, ковырнув пару раз в остывшее «фрикасе» положил вилку.
– Пойду-ка я ребята, спать… Утро вечера мудренее…
– Да, – согласился Шалай, – Утро такие задачки загадает, что никакому вечеру не разгадать.
И он был прав, хотя я имел ввиду совершенно другое.
Шалай снова взялся за графин, а я поднялся из-за стола и направился в сторону спален. Глаза у меня уже совсем слипались, и голова отказывалась думать еще о чем-то кроме сна, но спальню я выбрал левую, как советовал Шалай. И, как оказалось, не прогадал.
Проснулся я довольно рано, хотя и не «с первыми петухами». Тело требовало еще по меньшей мере часов восемь сна, но я не мог дать ему такую поблажку. Пробормотав себе под нос: – На пенсию выйдем – выспимся… – я встал с постели и побрел в ванную. Основательно помывшись, я вернулся в спальню, облачился в свою уже порядочно затертую джинсу и вышел в общую гостиную, надеясь на завтрак. Фродо уже сидел за столом и вид у него был довольно кислый.
– А что, – поинтересовался я, – Завтраком нас сегодня кормить будут?
– Будут, – буркнул Фродо и почему-то отвел глаза.
– А ты что такой нерадостный? – не отставал я от хоббита, – Или я тебя вчера своими вопросами расстроил?
– Ничего и не расстроил, – буркнул Фродо, – Стану я еще от чужих вопросов расстраиваться, вон у меня своих невпроворот…
– А вчера ты говорил, что у тебя все вопросы сняты, – нехорошим тоном напомнил я ему.
Фродо бросил в мою сторону быстрый взгляд и буркнул:
– Отстань, не выспался я!..
– Почему? – удивился я, – А мне прекрасно спалось…
– И мне прекрасно спалось, – довольно нервно заговорил Фродо, – Но на рассвете прямо под моим окном заиграли трубы и начался не то какой-то парад, не то показательные выступления армейского спецподразделения. Только что танки не ездили!.. А вдобавок к этому, я сижу в столовой уже больше часа и не могу получить завтрак!..
К концу своей тирады хоббит совсем уж разошелся. Как раз в этот момент в столовую вошел бодрый и подтянутый Шалай, и тут же спросил:
– А что, завтрак еще не подавали?
Впрочем ответа от нас он и не ждал. Быстро пройдя к входной двери, воевода приоткрыл ее и громко произнес: – Дежурный!..
На пороге вырос гвардеец.
– Вызови ко мне начальника караула.
Гвардеец исчез, а Шалай повернулся к нам:
– Сейчас мы во всем разберемся…
– И в том, что вытворяли гвардейцы на своем плацу с утра пораньше?.. – подмигнул я Шалаю и кивнул в сторону Фродо.
– А что такое? – переспросил воевода.
– Да вот, нашему… триумвиру полностью испортили утренний сон. Подняли ни свет ни заря…
В дверь аккуратно стукнули, и Шалай повернулся на стук:
– Войди!..
На пороге появился высокий подтянутый офицер из полка рысей. Он молча вытянулся перед воеводой, ожидая указаний.
– Скажи, сотник, – спокойно начал Щалай, – Что за кутерьму устроили гвардейцы утром?
– Сегодня на рассвете на гвардейском плацу проходили занятия по отражению учебного нападения на Замок! – четко доложил сотник.
– И какой же… умник, – воевода очень красиво выделил интонацией последнее слово, – Приказал провести эти занятия?
– Личный приказ камер-советника Фродо! – с каменным выражением лица доложил сотник.
– Как? – недоуменно переспросил Шалай.
– Камер-советник Фродо вчера днем посетил казармы и высказал недовольство подготовкой гвардии к отражению нападения на Замок. Покидая казармы, он распорядился каждое утро на рассвете проводить на плацу учебный бой, – начальник караула был невозмутим, но я был готов поклясться, что ему в этот момент было очень весело.
– Так, – Шалай поскреб щеку. Было ясно, что ему не очень хочется продолжать эту тему, и он действительно ее сменил, – Нельзя ли узнать, когда нам смогут подать завтрак?
– Завтрак готов, однако, дежурный повар имеет четкое указание не подавать его в эти апартаменты до третьей смены караула.
В голосе сотника снова просквозила усмешка.
– И кому в голову пришло отдавать такое распоряжение?! – уже довольно раздраженно поинтересовался Шалай.
– Личный приказ господина камер-советника, – бодро доложил сотник.
– Свободен!.. – резко бросил Шалай и сотник мгновенно исчез за дверью.
Мы с воеводой повернулись к нашему деятельному сотоварищу.
– Вот что, мой милый, – ласково проговорил Шалай, – Ступай-ка на кухню и отмени немедленно свой приказ. Потому что если мне сейчас не подадут завтрак, я могу съесть что угодно, даже сырого хоббита.
– Можно было послать на кухню гвардейца, – попытался сохранить свой престиж Фродо, но следующая фраза Шалая его окончательно добила:
– Ты что, хочешь окончательно подорвать авторитет власти. С каких это пор простой гвардеец может отменять личное распоряжение триумвира?!
Фродо молча сполз со своего стула и направился к выходу.
– А не навестить ли мне королеву, пока наш Фродо заказывает завтрак, – с довольной улыбкой проговорил я и проследовал за хоббитом.
Покои королевы находились совсем рядом, так что уже через пару минут я вошел в зал утренних приемов. Двое дежурных гвардейцев стояли у двери королевской спальни, а еще двое поднялись при моем появлении из кресел в которых отдыхали.
– Как прошла ночь?.. – поинтересовался я.
Один из гвардейцев с нашивкой десятника негромко ответил:
– Без приключений…
Я прошел к двери спальни и, приоткрыв ее, заглянул внутрь.
У постели королевы стоял старик-лекарь и внимательно рассматривал лицо Кины. Эльнорда неслышно прохаживалась по ковру и, услышав тихий шелест открывающейся двери, мгновенно повернулась на звук. Увидев меня, она улыбнулась и направилась в мою сторону. Мы вместе вышли из спальни и эльфийка, понимая мою тревогу, сразу же быстро зашептала:
