Если бы мы могли всегда выполнять данные нами обещания!
Выйдя на площадь, я вдруг понял, что время давно перевалило за полдень. И тут же почувствовал насколько голоден. «Вот что значит остаться без завтрака!» – немедленно возникло в моей голове, – «Силы тают просто на глазах».
Я направился к центральному входу во дворец, и тут мне навстречу вышел старик-лекарь. Он был не то чтобы встревожен, а скорее озабочен, и его озабоченный вид мне очень не понравился. Увидев меня, он помахал рукой, а когда мы подошли поближе друг к другу, заговорил, не дожидаясь моих расспросов:
– Кина сегодня гораздо крепче… Она вполне может даже погулять по саду… Но, понимаешь, она опять погружается в свои странные раздумья, ее снова ничего не интересует, кроме ее мыслей. А что ее мучит, она не говорит! Тебе удалось хоть что-то узнать?!
– Так к ней можно зайти, поговорить?.. – спросил я, не отвечая на вопрос старика.
Тот удивленно моргнул, внимательно посмотрел мне в глаза, но переспрашивать не стал. Вместо этого, по привычке пожевав губами он сказал:
– Зайти-то можно, но вот станет ли она с тобой разговаривать?..
– Ничего, – улыбнулся я, – У меня есть тема, которая ее заинтересует.
– Значит ты все-таки что-то узнал! – снова воскликнул лекарь.
– Узнал, – согласился я, – Вот только не пойму – что именно…
– Пойдем к королеве, – лекарь схватил меня за рукав, – Я сам тебя отведу!
При мысли, что я сейчас снова увижу Кину, забылся и мой голод, и моя усталость. Мы быстро взбежали на второй этаж и вошли в королевские покои. Караул в зале утренних приемов сменился, но гвардейцев по-прежнему было четверо. Лекарь потащил меня прямо к дверям королевской спальни, однако у самого ыхода я уперся:
– Сначала загляни к королеве сам, ты, все-таки, лекарь, а я подожду, не хочу оказаться в неловком положении.
Старик несколько недоуменно посмотрел на меня, а потом понимающе кивнул. Дверь спальни захлопнулась за ним, а я повернулся к гвардейцам. Сегодня дежурили рыси. Только я хотел спросить, где мне найти Шалая, как дверь спальни снова распахнулась и из-за нее выглянул лекарь:
– Заходи, королева уже одета и собирается прогуляться в сад.
Я быстрым шагом прошел в спальню.
Кина была просто обворожительна! Она стояла у окна, и льющийся через него зеленоватый свет обтекал ее фигурку чарующей холодной струей. Длинное желто-золотистое платье с высоким воротником и узким, длинным вырезом на груди мерцало в этом свете, словно живое. Лицо, похудевшее и все еще бледное, было строго, но огромные темные глаза, при виде меня зажглись радостью. Кина протянула мне руку, а я, не помню как оказавшись рядом, неожиданно для себя наклонился и поцеловал ее длинные тонкие пальцы. И тут же, смешавшись, напыщенно брякнул:
– Приветствую тебя, моя королева!..
Она не улыбнулась, но в глазах заплясали веселые огоньки.
– Гэндальф сменил внешность, но его галантность осталась при нем… – негромко произнесла королева, – Я хотела бы, чтобы ты составил нам с Эльнордой компанию, мы собираемся немного прогуляться по саду.
И тут ее глаза неожиданно потухли, словно она мгновенно ушла в себя, в свои мысли, а ее губы едва слышно прошептали: – … По саду…
– Кина, я готов следовать за тобой, куда угодно!..
Я собирался сообщить эту пошлость прежним напыщенным тоном, но голос у меня сорвался, и фраза получилась немного жалкой и слишком откровенной.
– Куда угодно… – все также отрешенно повторила Кина.
Лекарь тронул меня за рукав и, указав глазами на королеву, прошептал:
– Вот именно это я и имел ввиду…
В этот момент непонятно откуда в комнате образовалась Эльнорда. Она была все в том же эльфийском наряде, только теперь он был построен из какого-то роскошного материала и при движении девушки переливался всеми оттенками зеленого. Увидев меня около королевы, и заметив мою растерянность, она подошла к нашей компании и нарочито бодрым тоном заявила:
– Кина, голубушка, ты готова?!
Кина подняла не эльфийку глаза, несколько секунд разглядывала ее, словно не узнавая, а потом прошептала:
– Эльнорда, какая ты красивая!..
– Ну, ты тоже ничего, – нахально заявила та, – Посмотри, что с Серым делается… Глянь, глянь, как он на тебя смотрит, так прям и готов укусить!
Я мгновенно покраснел, а обе девушки довольно рассмеялись.
Королева также быстро и неожиданно пришла в себя и, взяв Эльнорду под руку, посмотрела на меня:
– Следуй за нами, Гэндальф…
Мы вышли в зал утренних приемов, и дежурные гвардейцы немедленно заключили нашу четверку в свое могучее каре. Таким образом, имея по двое вооруженных гвардейцев спереди и сзади, мы прошествовали по коридору, затем по одной из лестниц и вышли прямо в небольшой садик, располагавшийся с задней стороны дворца. У выхода королева остановилась и негромко, но твердо обратилась к сержанту:
– Караул останется здесь. Сад слишком мал, чтобы там вышагивали еще четверо солдат.
– Но, королева, – начал было заволновавшийся сержант, но Кина была непреклонна, – Караул останется здесь. Неужели вы думаете, что охраните меня лучше, чем первый маг королевства?!
Я не сразу понял, что под первым магом королевства она подразумевает меня.
Ребята остались в холле дворца, и на их лицах были написаны тревога и явное недовольство.
Сад, как я уже говорил, был невелик, но спланирован таким образом, что в нем можно было гулять часами, не встречая повторяющихся пейзажей. Садовники хорошо знали свое дело. Здесь располагался даже крошечный пруд, с берегом, частью заросшим травой, частью присыпанным белым песком.
Мы молча прошлись по аллеям, а потом Кина обратилась ко мне:
– Ты не бывал в моем саду в свой прошлый приезд?..
– Нет, королева, не пришлось…
Наконец-то она улыбнулась, и Эльнорда воскликнула:
– Ну, совсем другое дело!.. Давно надо было Серого пригласить…
Но Кина покачала головой и негромко ответила:
– Просто я вспомнила, как он убеждал меня, что мне необходимо привыкать к моему королевскому званию… Помнишь? – она снова повернулась ко мне. Конечно же я помнил тот бледный призрак, который увидел в этом Замке, и наш первый странный и страшный разговор. Но ответить Кине я не смог, у меня просто перехватило горло.
Она, похоже, меня поняла, потому что отвернулась и тихо прошептала:
– Блаженные времена…
Я буквально оторопел! Если Кина называла то страшное, убийственное для нее время «блаженным», то каким же она видит сегодня?!
Поражена была и Эльнорда, и как человек страстный, она конечно не смолчала:
