Фродо тут же повернулся ко мне:
– Серый, как этот милый ручеек называется?
Я, наконец-то, поднялся с колен и недоуменно пожал плечами:
– Откуда мне знать?
– Географию учить надо, маг недоделанный! – грубо проворчал Фродо.
Но в этот момент наш чрезвычайно интересный разговор прервал мелодичный голосок Эльнорды, позвавшей с поляны:
– Ребята, кончайте водные процедуры, завтрак готов!
– Пошли, умытые, – тут же распорядился Душегуб, – Кстати, Серый, там и расскажешь, как ты в ручье Кину увидел, и что она тебе сообщила.
Он повернулся и поломился сквозь кусты, мы с Фродо двинулись следом.
Посреди полянки пылал неизвестно откуда взявшийся костерок, над которым был примастырен маленький канчик – плоский такой котелок для весьма продвинутых туристов. Рядом с костром был постелен почти новый плед, и на нем в живописном беспорядке красовался наш завтрак. Увидев его, я тут же довольно громко поинтересовался:
– Что, у нас гости?
– Почему? – спросила Эльнорда.
– Потому что вчетвером такого количества продуктов нам ни за что не съесть.
– Почему? – Вступил в разговор Душегуб.
Я посмотрел на него, и понял, что был не прав.
Когда мы, как выразился Душегуб, слегка подкрепились, запив это «слегка подкрепились» очень неплохим чаем, Эльнорда шустренько собрала кружки и направила Фродо пополоскать их в ручейке. Затем она стряхнула с пледа то, что осталось от нашей трапезы, проговорив: – Птичкам надо тоже есть… – на что я ответил: – Не много же им тролль оставил.
Душегуб довольно посмотрел на меня и подтвердил сказанное: – Да, я аккуратный.
Плед был упакован в очень компактную скатку и скрылся в троллевом мешке. Кружки рассованы в два оставшихся мешочка, и уже через десяток минут, наша команда шагала по дороге в выбранном мной направлении.
Почему я направился от поляны вправо, я и сам не мог объяснить, просто меня потянуло в эту сторону, какое-то внутреннее чутье.
Мы углубились в чистенькую, светлую рощу. Дубы – могучие старые деревья, стояли довольно далеко друг от друга, но пространство между ними было свободно и от кустов, и от мелкой древесной поросли. Особенно удивляло отсутствие молодых дубков, согласитесь, старые деревья должны были ежегодно ронять на землю желуди, но новых побегов в этой чудесной рощице не наблюдалось. Идти, естественно, было легко и приятно, что, в свою очередь, располагало к разговору.
– Гэндальф, – проворчал тролль, – Ты бы нам рассказал, как ты увидел королеву. А то за завтраком я, право слово, подзабыл об этом случае…
– Да! – тут же поддакнул хоббит, – Расскажи о своем видении, так тебя напугавшем. Ты знаешь, Эльнордочка, – повернулся он к эльфийке, – Я его когда на берегу увидел, он был, буквально,.. опрокинутым!..
– Каким? – не поняла девушка.
– Ну, опрокинутым… На себя непохожим… от испуга…
– Гэндальф – от испуга!.. – удивлено покачала головой Эльнорда.
– Да нет, – вмешался тролль, – Просто Фродо висел у меня подмышкой, так что ему весь мир казался опрокинутым.
Хоббит, как ни странно, не стал опровергать тролля, видимо, его состояние после завтрака было достаточно благодушным. Он с улыбкой повернулся в сторону Душегуба и махнул мохнатой ладошкой:
– Я полагаю, ты не будешь спорить, что наш уважаемый маг выглядел достаточно потрясенно!
– Не буду… – Согласился тролль, довольно удивленный такой покладистостью малыша.
– Подождите, ребята, – воскликнула Эльнорда, – Пусть Серый расскажет, что он видел, а потом мы решим, достойно ли было увиденное его потрясения.
– Я всегда говорил, что она – светлая голова, – проворчал тролль, – Давай, Гэндальф, рассказывай. А ты, – он повернулся в сторону шагавшего рядом хоббита, – Молчи и не перебивай. А то я тебе рот закрою!
Фродо только молча пожал плечами.
– Да мне и рассказывать особенно нечего, – несколько смущенно начал я, – Просто я опустил голову в ручей и открыл глаза… И вдруг передо мной появилось лицо Кины… странное такое лицо… страдающее… Она на меня посмотрела и сказала, что я ей опять снюсь. А потом спрашивает, когда же я… снова вернусь.
– Ну, и чего же ты испугался? – улыбнулась Эльнорда.
Я задумался и ответил не сразу:
– Понимаешь, все произошло очень неожиданно… Потом – ее лицо. Ты бы видела насколько оно было измучено. Ну, и кроме того, непонятно, кого она видела во сне. Ты же помнишь, она знала меня в бороде, шляпе,.. ну и прочем, а сейчас я выгляжу совершенно по-другому!
– А ты помнишь, что Кина сама достаточно серьезный маг? Почему ты решил, что она не рассмотрела тебя Истинным Зрением?
Этой сообразительной девчонке снова удалось удивить меня! Однако, еще немного подумав, я произнес:
– И все-таки, главное – ее жутко измученное лицо… Такое впечатление, что бедняжка давно не знает, что ей предпринять?
– Так ты видел только ее лицо? Целиком ты ее не видел?! – неожиданно нарушил обет молчания Фродо.
– Нет, только лицо, – чуть вздрогнув ответил я. Уж больно явственно это лицо возникло в моей памяти.
– Ну вот, – взмахнул хоббит ручками, – А говорил, утопла!
– Это ты говорил «утопла», – перебил его тролль.
– Я?!! – тут же возмутился хоббит.
Но Эльнорда снова перебила обоих, не дав разгореться спору на тему «Кто – Я?!». Она распахнула свои глазищи в мою сторону и спросила:
– А ты не проверил этот ручей и его бережок на предмет наведенной магии? Может тебя кто сознательно дурил?!
Тролль и хоббит потрясенно замолчали, а я сам уставился на девчонку в изумлении. Только спустя секунду я выдавил из себя:
– Да мне это и в голову не пришло!..
– И мне, – поддакнул Фродо за что получил легкий подзатыльник от тролля.
Я же, не обращая больше внимания на вновь начавшееся выяснение отношений между Фродо и Душегубом, торопливо пробормотал короткий наговор, обостряющий восприятие окружающего магического фона, и начал тщательно прощупывать окрестности.
Поначалу я не заметил ничего настораживающего, только где-то вдалеке чувствовалось небольшое клубящееся возмущение магии. Потом у меня возникло ощущение, что за нашим Братством кто-то наблюдает, причем наблюдает… я бы сказал, краем глаза, боковым зрением, так, чтобы объект не чувствовал тяжести взгляда. А потом во мне проснулось странное чувство беззащитности! Я не сразу понял в чем дело, но это ощущение беззащитности, открытости, распахнутости в мир стремительно усиливалось, порождая чуть ли не панику! Чудовищным усилием воли я взял себя в руки и тут же понял, что проистекает это чувство от… пустых рук. Именно то, что в моих ладонях ничего не было, рождало это жуткое чувство.
