Полковник скрипнул зубами и поднял на своих подчиненных сухие глаза. Обежав взглядом собравшихся людей, он подумал:
«У меня осталось тридцать четыре человека… В другом месте и в другое время мне хватило бы этого, чтобы раскатать любую варварскую пехотную дивизию… А теперь… Может, мы действительно воюем совсем не с монстрами, не с экзотами и дебилами-мутантами, может, против нас действуют… люди… Умные, знающие, прекрасно оснащенные и… беспощадные люди!..»
На мгновение ему стало страшно, и это необычное, неизведанное им раньше чувство поразило его. И все-таки полковник усилием воли задавил свой страх. Еще раз оглядев своих сурово молчащих десантников, он заговорил:
— Я принял решение прекратить высадку десанта… Мы попробуем выяснить, какого рода сюрпризы могут ожидать нас в этом град-комплексе, имеется ли какое-то центральное управление этими электронными… штучками. Скорее всего это те, кто скрывается под исследовательской зоной. Затем мы попробуем вернуться на челнок… Я думаю, он спокойно сможет приземлиться здесь на ионных двигателях. На все про все у нас, — он бросил быстрый взгляд на верхний обрез шлема, где пульсировали зеленоватые цифры корабельного времени, — шесть часов…
Полковник еще раз оглядел своих людей — ни намека на страх или неуверенность! Он повернулся к командиру седьмой пятерки:
— Вы прошли за баррикаду?..
— Да, через кафе, о котором я докладывал. Затем по улице мы продвинулись еще на пятьсот метров… Там дома стоят вплотную друг к другу, так что можно идти достаточно скрытно…
— Значит, вы пойдете вперед, остальные «граблями»… Четные пятерки — справа, нечетные — слева, в пятидесяти метрах друг от друга. Таким образом мы захватим почти по двести метров в каждую сторону от шоссе, этого должно хватить для получения объективной информации. Я со своим… — Он запнулся и быстро поправился: — Я со своей… пятеркой буду двигаться позади. Все непонятные предметы и устройства исследовать, но если те начнут работать в вашем присутствии, немедленно уничтожать! Связь на ходу через каждые… десять минут. Двинулись!..
Пятеро десантников развернулись и быстрым шагом двинулись в направлении просвета между торговым комплексом и зданием узла связи, вместе с ними пошла и уцелевшая «росомаха». Остальные пятерки потянулись следом, одновременно расходясь в стороны. Полковник выждал, пока первая пятерка не скроется в провале улицы, а затем не торопясь последовал в том же направлении. Четверо десантников последовали за ним.
Продвигаясь вперед, полковник цепко схватывал все нюансы окружающей обстановки, которая, несмотря на тишину и отсутствие любого, самого незначительного движения, казалась ему очень напряженной. Опытный десантник хорошо представлял себе, как быстро это абсолютное спокойствие может превратиться в хаос огня, все корежащих полей, завывания индивидуальных поглотителей жесткого излучения… В его глазах появилась прежняя уверенность, но в его мозгу метались лихорадочные мысли:
«Может быть, мне не стоило распылять отряд?.. Но против автоматики надо действовать только таким образом — рассредоточиться и вычищать территорию… А если есть какое-то центральное командование… центральное управление этими… «штучками»? Но и в этом случае, рассредоточившись, мы сможем быстрее обнаружить это… управление! Вот только не встретить бы крупные силы… хотя три с половиной десятка десантников вполне могут справиться со всем населением такого град-комплекса. Так что… еще не вечер!»
В этот момент он во главе своей десятки вышел на прямой проспект, соединявший жилую часть комплекса с исследовательской и промышленной зоной. Метрах в шестидесяти от центральной площади проспект действительно был перегорожен невысокой баррикадой из сваленных в несколько несуразную кучу обломков стеклопласта, покореженных и скрученных обрывков металлоконструкций непонятного происхождения, поломанной мебели. Справа, на первом этаже невысокого трехэтажного здания была настежь открыта широкая дверь из темно-коричневого пластика. Полковник повел свою десятку прямо к этой двери. Как раз за ней и располагалось упомянутое разведкой небольшое кафе или закусочная, на стеклянных полках перед задней зеркальной стеной даже сохранилось несколько запыленных бутылок, а из разбитого прилавка торчало шесть кранов для разлива напитков. В задней стене зала имелась небольшая чуть приоткрытая дверь, в косяк которой была воткнута до половины боевая десантная игла черного цвета.
Полковник остановился и, подняв над плечом один отставленный палец, указал на эту дверь. Один из десантников бесшумно скользнул к обозначенному иглой выходу. Спустя пару секунд он выглянул и кивком подтвердил, что путь свободен.
За дверкой оказалась кухня с сорванным со столов и раскуроченным оборудованием, побитой и разбросанной по полу посудой. Пройдя через этот разгром, они вышли сквозь дверной проем с сорванной, висящей на одной петле дверью и оказались во внутреннем дворе, замощенном стеклопластовыми плитами. Дворик этот был с трех сторон окружен глухими стенами невысоких домиков, а с четвертой — полутораметровой стеной, выложенной из красноватых необработанных валунов, скрепленных глиной. Часть стены была выломана и в верхний валун воткнута еще одна черная игла, а за проломом видна спина посланного вперед разведчика.
Бэш первым перебрался через остаток стены и вместе с разведчиком двинулся вперед, вдоль стены здания, к которому примыкала стена. Спустя десять минут в проеме появился еще один десантник. Метнувшись через голубоватые стеклопластовые плиты пустой проезжей части, он короткими перебежками двинулся вслед за командиром, только по противоположной стороне проспекта.
Полковник прошел вперед шагов двадцать, когда позади него вдруг что-то негромко хлопнуло и в спину ему ударила мощная взрывная волна. Падая, он инстинктивно запустил индивидуальный антиграв, и тот неожиданно сработал, смягчив удар. По броне скафандра забарабанили мелкие осколки стеклопласта, но они не представляли опасности. Бэш быстро вскочил на ноги и огляделся. Стена, сквозь пролом в которой его пятерка выбиралась на улицу, исчезла, углы домов, между которыми она стояла, обвалились так, что стали видны внутренние помещения. На развороченном взрывом тротуаре, среди осколков стеклопласта и вывороченных камней неподвижно лежали две фигуры.
Бэш бегом бросился назад. Через несколько секунд трое десантников собрались около своих неподвижных товарищей. Скафандры десантников повреждений не имели — «саранча» могла выдержать и не такое, однако сами десантники были здорово контужены, один был без сознания, а второй уже пришел в себя и, приподнявшись на локте, пытался включить внутреннюю чистку шлема — забрало было сильно забрызгано кровью, хлынувшей у него из носа и ушей.
Разрушения, причиненные неожиданным взрывом, оказались гораздо серьезнее, чем это казалось на первый взгляд. Домик, через который Стефан Бэш и его десантники обходили баррикаду, был буквально сметен, целой осталась только фасадная стена. Прочнейший стеклопласт был буквально разорван в клочья, и его осколки засыпали весь внутренний двор и большую часть проспекта за баррикадой. Беш огляделся, пытаясь понять, откуда был нанесен удар, но тут рядом с ним раздался голос молоденького лейтенанта:
