– Это так давно было. Я уже точно и не помню. И тут он вскинул голову и раздраженно воскликнул:
– Как же я могу помнить, каким я был, если я себя ни разу не видел! Вы-то сами где себя видели?… – Он внезапно осекся, вспомнив, видимо, что я сразу узнал в нем себя, а значит, знал, как выгляжу.
И тут Данила залез в один из своих многочисленных кармашков, вытянул маленькое круглое зеркальце и принялся пускать солнечный зайчик прямо в физиономию моего странного двойника.
– У нас, дяденька, есть такие вот приборы, и они разного размера. Когда мы хотим себя видеть, мы смотрим в такой прибор, и все дела!
Незнакомец робко и просительно протянул руку. Данила, слегка поколебавшись, пробормотал:
– С отдачей… – и вручил ему зеркальце. Тот сначала недоверчиво, а затем все с большим интересом принялся себя рассматривать. Через несколько минут он, не отрывая глаз от круглого кусочка стекла, начал корчить такие рожи, что я испугался за его рассудок и свое лицо. И тут он горестно воскликнул:
– Где ж ты, маленький колдун, был раньше! Теперь я никогда не узнаю, как я должен выглядеть на самом деле!
Данила неожиданно подскочил к нему, выхватил свое зеркальце и тут же спрятался за меня. Мой двойник угрожающе привстал со своего пенька.
– Спокойно… – Я выставил вперед руку и торопливо продолжил, стараясь отвлечь его внимание от мальчика: – Допустим, что ты не помнишь, как должен выглядеть. Действительно, имея возможность превратиться в кого угодно, можно вполне забыть свою собственную физиономию. Но как тебя звать-то, ты, надеюсь, помнишь?
– Никак меня не звать… – Он явно смутился. – Ты же не хочешь, чтобы меня звали дядя Илюха?
– Но другие люди как-то тебя называют? – Этот тип постоянно меня путал.
– С чего бы это им меня как-то называть, если я стараюсь с ними никогда не встречаться. У меня к ним дел нет, разговаривать мне с ними неинтересно. И вообще, мне от них ничего не надо… – Он помолчал, а затем задумчиво добавил: – И им от меня тоже…
Мне в голову вдруг пришла смешная мысль. Я улыбнулся и заявил:
– Хорошо, мы тебе поможем. Сначала попробуем сделать так, чтобы ты принял свой естественный облик, а потом придумаем тебе имя.
Я расставил ноги, поднял руки, направив растопыренные ладони на этого безымянного бедолагу, и суровым, скрипучим голосом начал вещать:
– Проводим психокинетический эксперимент по возвращению аборигену утраченного облика. Сядь, абориген, на пенек и расслабься.
Он ошарашенно опустился на свой пенек и спросил:
– А что значит психокинетический абориген и это… «расслабься»?
– Абориген – это местный житель, а «расслабься» – это значит сними напряжение со всех мышц, освободи разум от всех мыслей, думай о чем-нибудь приятном, слейся с окружающим миром и постарайся не сдерживать свое тело. Пусть оно само вспомнит присущую ему форму и облик. А я тебе помогу.
Я сделал паузу и продолжил голосом профессионального афериста, вдобавок производя руками пассы, как я их себе представлял:
– Ты расслаблен, ты расслаблен, твое тело безвольно, оно отдыхает, ты медленно, но неуклонно идешь вспять по времени, ты перетекаешь из сегодня во вчера, в позавчера, и дальше и дальше. На счет три ты примешь свою естественную форму и свой истинный облик… Раз… два… три!…
Тут раздался слабый хлопок и мой двойник исчез. Мы втроем уставились на пустой пенек.
– Да! Точно… – радостно донеслось со стороны пенька. – …Именно таким я и был! Вот, оказывается, какой я абориген!
– Дяденька… вы где? – Данила очень точно выразил мучивший нашу компанию вопрос.
– Как это где? Я здесь… Нет, я везде… – И вокруг нас раздался довольный, радостный смех.
– Значит, ты все-таки не имеешь материального воплощения, – сурово констатировал я.
– Нет, я имею материальное воплощение! Это просто вы не имеете возможности ощущать мое материальное воплощение… Нет, пожалуй, этот ваш черный друг, Ванька, такую возможность имеет…
Я глянул вниз и увидел, что шерсть у Ваньки на загривке поднялась дыбом, и он, припав брюхом к траве, крадучись обходит нас с Данилой по кругу, внимательно поглядывая по сторонам. При этом кот, казалось, готов прыгнуть в любую из сторон. Глаза его горели охотничьим азартом.
– Вань, оставь его в покое, он мирный, – попросил я кота, и тот, с сомнением поглядев на меня, прекратил свою охоту.
– Вот что, – обратился я к пустому пеньку, где раньше располагался мой двойник. – Ты, конечно, занятный тип но нам необходимо продолжать свою дорогу. Если хочет можешь проводить нас немного. В пути и поговорим. Мне кажется, нам есть что друг другу рассказать…
– А идите! От меня вы все равно не уйдете, а мне с вами интересно. Ты еще обещал мне имя придумать! Мы тронулись дальше по своей тропе.
– Ну, чтобы имя придумать, надо получше тебя узнать. Вот ты, например, где обитаешь?
– Я? Я обитаю в этом мире!
– Ну это понятно, а где именно?
– Именно в этом мире!
– Нет! В каком конкретном месте этого мира?
– А ни в каком конкретном месте. Я же говорю – живу в этом мире!
– Что, сразу во всем мире? – Я довольно усмехнулся своей шутке, представив самого себя, рассеянного по всему миру.
– Именно – сразу во всем мире! – бодро заявил невидимка, чем привел меня в некоторое замешательство.
– Я прекрасно знаю… нет, чувствую, все, что в моем мире происходит. Я, к примеру, сразу почувствовал, когда вы здесь появились.
– То есть я правильно понял, что ты находишься сразу во всех местах своего мира? – Только задав вопрос, я понял, насколько по-идиотски он звучит. И тем не менее не удивился, получив ответ:
– Точно, сразу везде, во всех местах.
– Ты что же, можешь знать, чем занимается в данный момент каждый житель этого мира?
– Конечно!
Он был очень доволен собой.
Несколько минут мы шагали молча, обдумывая услышанное. Затем Данила задал неожиданный вопрос:
– Ты сказал, что никогда не встречаешься и не разговариваешь с людьми своего мира. А почему ты с нами заговорил?
– Да вы такие странные. Не такие, как другие такие же…
Я, усмехнувшись, пробормотал:
– Ну ты и выражаешься. «Вы не такие, как другие такие же…» Называется – загнул силлогизм…
– Кто такой силлогизм? – тут же откликнулся голос рядом со мной.
– Это такой… термин… Да ладно, не будем заползать в дебри языкознания… – Мне не хотелось развивать эту тему. – Ты лучше скажи, чем же это мы отличаемся от «других таких же»?
– Ну как тебе сказать. В моем мире много таких, как ты или маленький колдун. Только они не такие. Они все… как же… ну не пахнут, нет… они… понимаешь… рядом с ними всегда чувствуешь, что они готовы принять другой вид. Один, два, три, восемь или сколько-то там других обличий. Вот!… – Он облегченно вздохнул, явно довольный тем, как хорошо сумел все объяснить. – А когда я рядом, они принимают другой вид легко и весело. А вы! Я сразу учуял, что вы не можете изменить свой облик…
