– Ванька… ах ты, черный котище… Ванька – толстые лапы… – и другую подобную чепуху. Кот тут же опрокинулся набок, подставляя свою черную шкуру под ласковые руки, и принялся урчать от удовольствия, как маленький трактор. Мне тоже зверски хотелось его погладить, но я только присел рядом и с улыбкой наблюдал за ними.
Когда первый восторг встречи несколько успокоился, Данила поднял на меня глаза и сказал:
– Дядя Илюха, надо у лекаря спросить, когда можно будет Ваньку забрать. А то за нами уже выехали, завтра вечером или послезавтра утром будут здесь…
– Постой, постой… Кто выехал? Ну-ка расскажи толком…
– Да я толкoм и не знаю. Только знаю, что Многоликий выслал за нами отряд, и скоро он прибудет сюда. Они верхом едут… – и замолчал, а в его глазах снова мелькнула тревога.
Кот перевернулся на живот и, поворачивая свою лобастую голову, смотрел на нас, словно прислушивался к разговору. Данила снова принялся гладить Ваньку, но тот уже не так увлеченно отвечал на ласку. Он положил голову между лап и прижмурил глаза, будто обдумывал заявление Данилы. Мне тоже не мешало обдумать услышанное. Откуда Многоликий мог узнать о нас? И что он узнал? Почему выслал своих людей за нами, когда мы уже так недалеко от его резиденции и, похоже, практически недосягаемы для клевретов Единого-Сущего? И что, собственно, теперь ожидать от правителя этого мира, проявившего такое пристальное внимание к достаточно незначительным чужакам? Все эти мысли вызывали тревогу, но отнюдь не отменяли принятого решения идти к Черной скале.
– Ну что ж… – протянул я задумчиво, – может, это даже и к лучшему, что нас так встречают… Да, может, и к лучшему…
Данила поднял на меня глаза и тихо проговорил:
– Только, знаешь… в этом отряде… – Он немного помолчал и еще тише закончил: – В этом отряде есть какой-то предатель…
– Слушай, дружок, – я положил ему руку на плечо, – когда мы вернемся домой, нам с тобой надо будет серьезно заняться твоим даром. А то получается как-то все очень расплывчато. Ну вот сейчас… Какой-то предатель… Кто предатель?… Кого предал?… Чем он опасен для нас?… Ну ничего не ясно!… – Я замолчал, пытаясь успокоиться. – Хотя, конечно, и эта информация чрезвычайно важна…
Данила пожал плечами.
– Я сам знаю, что все очень расплывчато. Только предатель точно в отряде есть…
– Ладно! Я думаю, что этот предатель нам вряд ли может чем-то угрожать. Кому мы нужны… кроме Единого-Сущего. Гномам надо будет все рассказать, они, наверное, к вечеру появятся. Ты пока посиди с Ванькой, а я пойду поищу главного эскулапа и спрошу о Ванькиных перспективах…
Четырехликого Кулу я отыскал быстро, первая же санитарка или медсестра, не знаю уж, как она там называлась, указала мне его рабочий кабинет. Когда я, постучавшись, вошел, он встал из-за стола и шагнул навстречу.
– Уважаемый Кула… – начал я. – Мне необходимо знать, когда мы сможем забрать нашего друга из лечебницы?
Он на секунду задумался и ответил:
– Я думаю, что недели через две, это самое большее, зверь будет совершенно здоров. Правда, к непогоде лапа будет побаливать достаточно долго… Вообще многие мои пациенты предпочитают лечиться как раз в облике небольших зверей – волков, собак, котов – кто во что горазд. Вылечиваются, особенно раны и травмы, значительно быстрее. Знаете пословицу – заживает, как на собаке, – очень верно. Но я впервые занимался истинным котом, и он меня просто поразил! Такая выдержка, такое терпение! Конечно, наговор против боли наложили, но истинное животное, по-моему, так вести себя не может…
– Я же говорил, что Ванька – не обычный кот…
– Конечно, я и сам вижу, что это очень крупный кот!…
– Да нет, дело не в размерах. Это Боевой кот! Отсюда и его размер, и его не звериный разум… и мое отношение к нему. Он мне несколько раз буквально жизнь спасал!…
Кула внимательно посмотрел на меня.
– Тогда тем более не понимаю, к чему такая спешка. Пусть он побудет у нас до полного выздоровления. Дня три будем накладывать заговор от боли – все-таки лапа у него болит…
– Мы бы подождали, но дело в том, что Многоликий выслал за нами отряд, и он прибудет в город самое позднее послезавтра утром. Так что, сами понимаете…
Лекарь изумленно уставился на меня.
– Откуда у тебя, Белоголовый, такие сведения?… – Тут он несколько смутился. – Я, собственно, послал к Многоликому известие о его сыне, но вы-то не можете знать о том, что Многоликий предпримет… или уже предпринял…
– Можем… можем. Вы не знаете всех способностей… принца! – И я довольно ухмыльнулся. Теперь-то я знал, откуда Многоликий проведал о нас.
Мы расстались довольные друг другом, договорившись, что завтра мы с «принцем» обязательно посетим Ваньку.
Лекарь, в свою очередь, гарантировал комфортные условия содержания нашего кота.
Я вернулся в палату и застал Данилу лежащим на Ванькиной постели, а Ваньку – лежащим на Даниле, и оба были весьма довольны. Еще через полчаса мы покинули болящего и пошли погулять по городу. В гостиницу мы вернулись к вечеру, усталые и проголодавшиеся. А там нас уже поджидали Опин и Зопин. Опин снял повязку с руки, как он и утверждал, его рана была несерьезной и уже почти затянулась. Зопин починил свой колпак, его украсил фигурный шов, выполненный желтыми нитками. Кроме того, ребята к нашему приходу сервировали в комнате походный ужин, на котором в качестве главного блюда фигурировали четыре жареных цыпленка. Спать мы улеглись довольно поздно, поскольку весь вечер предавались воспоминаниям о проделанном походе и сражении на берегу Нароны.
На следующий день гномы ушли из города. Мы договорились, что они будут ждать нас на дороге, ведущей в сторону гор, прямо за городской чертой. Мы с Данилой снова навестили Ваньку и застали его ковыляющим на трех лапах по палате в поисках хоть какого-нибудь развлечения. Было ясно, что кот совершенно не умеет болеть: то есть валяться без дела и принимать ухаживания посторонних людей. Так что Ванька уже начал подготовку к продолжению похода.
Потом мы с Данилой снова болтались по городу, который, впрочем, был слишком мал, чтобы питать нас новыми впечатлениями в течение двух дней.
А на следующее утро нас разбудил резкий звук трубы. Вскочив с постели и выглянув в окно, мы увидели на улице группу всадников, одетых в одинаковые ярко-изумрудные камзолы и желтые штаны, шляпы и сапоги, восседавших на одинаковых каурых лошадях. Каждый из них вел в поводу запасную лошадь. Возглавлял этот отряд, без всякого сомнения, высокий, по местным меркам, мужчина в темно-сером с богатым серебряным шитьем камзоле, такого же цвета шляпе с шикарным плюмажем, в сером длинном плаще, на гнедой лошади. Маленький отряд окружала довольно большая толпа местных зевак, старавшихся все-таки держаться на безопасном расстоянии. В этот момент один из всадников поднес к губам небольшую трубу, и улицу огласил новый переливчатый звук.
Мы с Данилой переглянулись, одновременно подумав: «Ну вот за нами и приехали», а затем бросились умываться, одеваться, готовиться к торжественной встрече.
