А еще Аня обзавелась друзьями. И когда на следующее лето опять прикатила на дачу, решила оторваться по полной: купание в реке, прогулки до полуночи. Хотелось попробовать все, чего она была лишена ранее.
Второго июля один из новых приятелей девочки Саша Кутузов должен был праздновать день рождения. Его родители решили устроить пикник на берегу местной речки.
А двадцать пятого июня ночью у Ани случился приступ удушья, на следующий день он повторился. Девочка с ужасом поняла: болезнь вернулась, она просто устроила передышку, показала, как прекрасно жить здоровой, а теперь снова набросилась на свою несчастную жертву.
Анечка решила ничего не рассказывать папе, прекрасно понимая, что тот моментально потащит дочь по врачам, начнется новый виток лечения, и, конечно же, ее не пустят на день рождения Саши. А ведь туда придет мальчик, который так нравился ей.
Второго июля Ане стало совсем плохо, но она мужественно отправилась на пикник. Представляете, каких усилий ей стоило скрыть от бдительного отца правду?
На берегу реки озноб отпустил Аню, наоборот, ей стало нестерпимо жарко. А тут как раз гости бросились купаться, и Аня полезла в воду со всеми. Кстати, единственным видом спорта, которым она занималась с детства, было плавание. Врачи полагали, что движение в воде снимет мышечный спазм и разовьет легкие. И действительно, в бассейне девочка всегда испытывала облегчение. Она научилась прекрасно плавать, надолго задерживать дыхание, открывать под водой глаза.
Прыгнув в реку, Аня нырнула, слегка расслабилась и обрадовалась. Ура! Боль в груди прошла! И тут перед ее глазами забултыхались две ноги, кто‑то из ребят пытался стоять «солдатиком» в воде. Она схватила человека за лодыжки, резко дернула его вниз и стала изо всех сил удерживать. Неизвестный, которого Аня пыталась утопить, вырывался, но у нее в руках появилась нечеловеческая сила, и в конце концов Аня почувствовала — жертва более не сражается на свою жизнь. Ее охватило неописуемое счастье, она разжала пальцы, хотела вынырнуть — и не смогла, потеряла сознание.
Слава богу, родители Саши оказались бдительными людьми. Кутузовы‑старшие заметили, что купальщиков стало меньше, кинулись в реку, спасли гостью и своего сына. Никто не понял, что на именинника напали. Правда, тот твердил:
— Анька вцепилась в мои щиколотки, не отпускала.
Но взрослые решили, что девочка начала тонуть первой и схватилась за Сашу, чтобы спастись. Все сочли, что это был несчастный случай.
Все, кроме отца Анечки, который дома спросил:
— Ты хотела убить Сашу?
Врать ему дочка не могла и, разрыдавшись, призналась:
— Да. Подумала, если он умрет, я опять выздоровею. И мне стало так хорошо, когда я поняла, что он идет ко дну! Папа, я не задыхаюсь, я снова в порядке. Я убийца, да? Преступница?
— Нет, милая, — ответил отец, — ты просто несчастный больной ребенок. Ни о чем не тревожься, я найду человека, который сможет разобраться в возникшей проблеме.
И через месяц Аня оказалась на приеме у Марины.
Психотерапевт каждый день выслушивает от своих пациентов разные истории, подчас жестокие и страшные, поэтому ее не испугал рассказ юной клиентки. Марина спокойно объяснила девочке:
— Человеческая психика способна на многое. В учебниках описаны случаи, когда женщины, чтобы достать из развалин дома своих детей, голыми руками расшвыривали бетонные блоки. Стресс может сделать нас силачами, неуязвимыми, одарить сверхспособностями. В твоем случае он вернул тебе здоровье. Но этого хватило на год. Болезнь вернулась, и твой мозг решил побороть ее уже один раз испытанным способом. И ведь это помогло, ты опять исцелилась.
— Саша остался жив, — напомнила Аня.
— Но ты, держа его под водой, об этом не знала, — справедливо заметила Марина.
— И что нам теперь делать? — воскликнул отец.
— Подумаем и непременно найдем решение, — пообещала психотерапевт.
Глава 36
Врачи бывают разные: профессиональные и не очень, сострадательные и жестокие, злые и добрые, равнодушные и готовые помочь пациенту. А бывают такие, как Марина.
Слушая рассказ Ларисы, я вспоминала слова тети Клары о Регине, ее бывшей невестке. Брак Кролика Роджера лопнул из‑за того, что его жена целиком и полностью отдавала себя своим подопечным.
«Она готова за своими больными в огонь прыгнуть, — говорила Клара, — ради тех, кто нуждается в помощи, голыми ногами по битому стеклу пойдет. Полное растворение в чужой беде и готовность на любой шаг, чтобы вытащить человека из пропасти недуга. Вот какова Реги».
Понимаете, что психолог, подобный Регине, никогда не сообщит в полицию ничего о своих пациентах? Скорей уж он сам нарушит ради спасения подопечного закон. Наверное, Марина относилась к своим клиентам так же, как бывшая жена Павла. Она придумала, как помочь Ане, посоветовав ее отцу:
— Когда начнется очередной рецидив, ваша дочь должна опять убить человека. Похоже, это лучшее лекарство для нее.
— Вы с ума сошли! — взвился тот. — А если ее поймают? И где гарантии, что Анечку не станет мучить совесть? Она и так очень переживает из‑за того, что пыталась лишить жизни Сашу.
Психотерапевт повернулась к девочке:
— Но смерть паренька, сбитого мотоциклом, оставила тебя равнодушной. Почему?
— Он же плохой — воровал вещи, деньги, пил водку, настоящий преступник, — объяснила Аня. — Разве о таких жалеют? Их надо навсегда сажать в тюрьму.
— Вот, — с удовлетворением отметила душевед, — ключ найден. Существуют люди‑монстры. Я сталкиваюсь с женами, которых бьют мужья, слышу от пациентов про родственников, которые их унижают, втаптывают в грязь, доводят до мыслей о самоубийстве. Муж‑алкоголик одной моей подопечной убил соседа и заставил супругу, с которой обращался крайне жестоко, помогать ему прятать труп. Женщина из страха перед ним не могла возражать. Теперь она ходит в мою бесплатную группу, потому что пыталась покончить с собой. Если злобный человек исчезнет с лица земли, кому от этого плохо? А? Ответь, Аня.
— Никому, — убежденно заявила девочка.
— Вот именно, — кивнула Марина. — Зато мир станет чище, кое‑кто из моих пациентов счастливее, Анечка здоровее.
— Но как мы их… того… — прозаикался отец.
— Подумаем, — ответила психотерапевт.
Через неделю она вновь встретилась с ним и спросила:
— Где можно сделать аквариум?
— Понятия не имею, но, думаю, есть такие места. А зачем? — удивился он…
Мне внезапно стало так плохо, что зазвенело в ушах. Пол начал покачиваться, стены кренились. Я попыталась встать, не смогла и пискнула:
— Помогите!
Но никто из сидевших в допросной комнате не услышал меня. Я предприняла еще одну попытку подняться, оперлась руками о стол, но они подломились в локтях, я упала на столешницу и больно стукнулась лбом, в голове стоял гул. Голос Ларисы звучал с паузами:
