— В наши дни жить в мансардах престижно, а в прошлом считалось, что в них могут селиться лишь бедные студенты да голодающие писатели… — с трудом проговорил Картер, пытаясь отдышаться. — Оказывается, писатели живут в мансардах и теперь, но только преуспевающие…
Они долго думали, как проникнуть в квартиру Тейлора. Очень не хотелось ломать дверь. Неожиданно им на помощь пришла Терри Хеммингс.
Примерно через час после того, как они расстались с Билли Хеммингсом, он им позвонил. Сообщил, что поделился новостью с женой. По его словам, «Терри страшно расстроилась». Потом Хеммингс осторожно спросил, намерена ли полиция провести обыск в квартире Джея. Дело в том, что, по словам Терри, Джей вызывал к себе уборщиков из той же фирмы, что и они.
— Терри говорит, что Джей заказывал уборку всего раз в месяц, — продолжал Билли. — И мне кое-что пришло в голову… Ведь его ключей у вас наверняка нет? Имейте в виду, в компании по уборке держат ключи от квартир всех постоянных клиентов.
Они наведались в компанию по уборке помещений и, после небольшого спора, получили ключ от квартиры Джея Тейлора.
Войдя, они сразу поняли, что в промежутках между визитами профессиональных уборщиц и полотеров Джей не особенно утруждал себя работой по дому. Сказать, что в квартире царил беспорядок, значило ничего не сказать. В крошечной ванной на веревках висело белье. Кухня была заставлена грязными кофейными чашками всех цветов и размеров. Одни чашки стояли на сушилке; другие громоздились башнями на микроволновке. Еще больше чашек, тарелок, оберток от сладостей и чипсов валялось на полу. Видимо, Джей начинал хлопотать по хозяйству, только когда у него заканчивалась чистая посуда, и никак не раньше.
Центром всей квартиры оказался компьютер. Он стоял на письменном столе. Вокруг лежали материалы для работы. Джесс и Картер насчитали штук двадцать блокнотов, исписанных почти неразборчивым почерком Тейлора; попадались и страницы, заполненные стенографическими значками. Блокнотов оказалось гораздо больше, они потеряли им счет. Кроме бумаг, они увидели несколько коробок с кассетами, на которых были записаны интервью героев книг. Кроме того, они нашли многочисленные альбомы, заполненные газетными вырезками. В основном все вырезки касались знаменитостей в мире спорта и развлечений.
Джесс стало грустно. Все связано с другими; все профессиональные интересы хозяина относились к прошлому и, в некоторых случаях, к будущему. Все какое-то безличное… Исключением служил лишь небольшой, протертый, переплетенный в черную кожу фотоальбом, полный семейных снимков. В основном на снимках были представлены мрачная, довольно некрасивая женщина и мальчик, тоже смотрящий на мир без улыбки. Джей и его мать? В самих фотографиях не было ничего особенного. Самые обычные снимки, сделанные на море во время отпуска и на школьных спортивных состязаниях. Джей, если, конечно, это был Джей, состоял в младшей дружине бойскаутов… но в старшую, видимо, так и не перешел. Жаль, подумала Джесс. Возможно, тогда он бы повеселел.
— При наличии времени и дома побольше, — заметил Картер, обводя рукой жилище, — мистер Тейлор, возможно, со временем переплюнул бы Монти Бикерстафа!
Джесс осторожно села на продавленный кожаный диван и стала листать блокноты. Время от времени она останавливалась и сличала записи.
— Здесь у него справочная библиотека, — объявила она вдруг. — Все не так беспорядочно, как кажется. Каждый блокнот имеет отношение только к одной книге, к одному герою. Альбомы с вырезками — дело другое. Джей не знал, когда ему позвонит тот или иной персонаж и кто закажет ему очередную биографию — звезда шоу-бизнеса или знаменитый спортсмен. Поэтому на всякий случай он коллекционировал все статьи об образе жизни известных людей или их интересах. Они — его первоисточники. Он как одержимый изучал жизнь знаменитостей, людей, добившихся успеха, по крайней мере в глазах широкой публики. Такие статьи служили ему сырьем. Даже его любовь к скачкам теперь видится совершенно в ином свете. Он ездил на бега не только ради того, чтобы поставить на ту или иную лошадь. Там он знакомился с нужными людьми.
Картер огляделся по сторонам.
— Кто же его убил? Один из клиентов, если так можно назвать тех, от чьего имени он писал книги? Может быть, кому-то не понравилось, как Тейлор представил его или ее? Может, биография какой-нибудь знаменитости не пользовалась интересом читателей? Он с кем-то поссорился? А может, проводя подготовительные расследования, Тейлор раскопал что-нибудь неприятное или щекотливое? — Он помолчал. — Может, нам стоит предположить, что он занимался шантажом? Придется получить разрешение на изучение его банковских счетов… Был ли у него агент? Кто его ближайший родственник?
— Все это должно быть где-то здесь… — медленно проговорила Джесс.
Вскоре они поняли: на то, чтобы все осмотреть, потребуется очень много времени. Кое-что они уложили в пластиковые пакеты, а остальное оставили в запертой квартире до последующего изучения.
— Сержанту Надженту придется поработать, — заметил Картер, заталкивая кучу разрозненных бумаг в багажник своей машины. Дейв Наджент был их специалистом по компьютерам.
— Мне тоже, — буркнула Джесс, предвидя множество новых версий, которые открывались перед ней. Вдруг она краем глаза уловила какое-то движение и поняла, что за ними следят. В окне квартиры на первом этаже качалась занавеска. — Внизу слева, — негромко сказала она Картеру.
Суперинтендент повернулся в ту сторону, но занавеска уже не качалась.
— Нам так или иначе придется опросить его соседей.
— Я пойду, — вызвалась Джесс.
Она вернулась к дому и позвонила в квартиру, занимаемую наблюдателем. Для верности она еще постучала в дверь. Через миг занавеска отодвинулась, и за стеклом показалось лицо.
От удивления Джесс чуть не вскрикнула. Обитатель нижней квартиры сильно смахивал на сморщенного и сердитого младенца. У него было почти совершенно круглое розовое лицо, увенчанное хохолком светлых волос. Маленький ротик, сморщенный куриной гузкой, изображал неодобрение. Джесс поднесла к стеклу ордер на обыск. Младенец сморщился еще яростнее и опустил занавеску. Вскоре у двери послышался шорох, и она увидела тело, принадлежащее странной голове. Перед ними стоял низкорослый, пухлый субъект в песочного цвета шерстяном кардигане, мешковатых коричневых вельветовых брюках и домашних тапочках.
— Чего вы хотите? — сухо осведомился субъект.
— Мы обыскивали квартиру вашего соседа сверху, — начала Джесс, но «младенец» ее перебил:
— Я все видел! Вам следовало вначале представиться! Я не знал, кто вы такие! Топаете тут, всюду суете свой нос, вынюхиваете, шпионите. Где вы раздобыли ключи от квартиры? А может, вы воры! Учтите, я следил за вами и видел, что вы кое-что забрали и запихали в багажник вон той машины. Я даже записал номерные знаки. Уже собирался звонить в полицию.
— Мы и есть полиция, — терпеливо ответила Джесс.
— Теперь знаю. А тогда не знал. Вы не представились, хотя должны были вначале зайти ко мне. Я домовладелец. Так полагается — первым делом ставить в известность домовладельца! Я обязан знать, зачем полиция приходит к моим жильцам, особенно к тем, кого сейчас нет дома. У него что, неприятности с законом? Я не могу держать в своем доме жильцов, у которых неприятности с полицией. Так не пойдет!
