Полулежавший на груде старых попон Мак-Лауд зашевелился, доказывая, что еще жив. Гай догадывался, какая боль, должно быть, медленно сгрызает сейчас его приятеля, но ничем не мог помочь. Еще он знал: когда потребуется, Дугал встанет и продержится на ногах до времени, пока они не окажутся в безопасном месте, ни на что не жалуясь и по-прежнему защищая их от любых опасностей. Потом, возможно, сэру Гисборну придется расстаться с половиной хранящегося в седельных сумках золота, ради того, чтобы удержать шотландца на этом свете. Впрочем, сумма потраченных на лечение денег не имеет никакого значения. Если будет нужно, он отдаст все, до последней монетки…
Мак-Лауд поднял голову, пробормотав нечто неслышное, и Гай шепотом переспросил: — Что ты говоришь?
— Идут, — более отчетливо выговорил компаньон.
— Я ничего не слышу, — не очень уверенно возразил сэр Гисборн, однако именно в этот миг в щель между тяжелыми воротами конюшни одна за другой протиснулись три тени, две повыше, одна маленькая, помахивающая еле различимым фонарем.
— Одну преграду можно считать устраненной, — хладнокровно сообщила Изабель, прислоняясь к дощатой перегородке стойла.
— Что вы сделали с Рамоном? — деловито осведомился Тьерри. — Надеюсь, не зарезали?
— Он уснул, — девушка пожала плечами и, подняв левую руку, многозначительно пошевелила тонкими пальцами. Тонкий серебряный ободок перстня, охватившего безымянный, тускло отразил свет лампы. — Возможно, сны покажутся ему интереснее жизни. Никто ничего не заподозрит — это зелье не оставляет следов.
В иное время Гая ужаснул бы происходящий разговор, в котором возможная насильственная смерть человека обсуждалась так же равнодушно, как кончина свиньи на бойне, причем один из собеседников приходился убитому родным братом. Сегодня он просто принял к сведению и запомнил на будущее, что мистрисс Изабель, помимо кинжала в рукаве, таскает с собой средства, помогающие безболезненно расправиться с ближним своим, и мимолетно подумал, насколько своеобразна и насыщена жизнь торгового сословия.
— Куда теперь? — коротко осведомилась мистрисс Уэстмор.
— Вам — никуда, — Тьерри нахмурился, что-то прикидывая в уме. — Мессир Гисборн, вам придется составить мне компанию для визита в одно мрачноватое местечко, столь любезное сердцам моего брата и его шурина. Бланка, тебе лучше вернуться в свои покои. Мы сами справимся.
— Я не пойду, — надулась девочка. — Почему все самое интересное выпадает тебе? И как, хотелось бы знать, вы справитесь без этого?
Она пошарила в складках черного платья и медленно, даже торжественно извлекла небольшую, штук в пять, связку ключей, подвешенных на единое железное кольцо. Тьерри непроизвольно охнул:
— Где ты их раздобыла?
— В комнате у Рамона, пока он был занят, — безмятежно ответила девочка, покосилась на Изабель, и обе хитроумные дамы — молодая и совсем юная — согласно кивнули друг другу, скрывая очень похожие лукавые усмешки. Гай после краткого размышления предпочел ни о чем их не расспрашивать.
— Ладно, оставайся, — де Транкавель-средний, похоже, не отваживался перечить младшей сестре, зная, сколько времени это займет. — Только сиди тихо, а лучше спрячься. Мессир Дугал, вы сможете присмотреть за этими не в меру предприимчивыми особами?
Шотландец кивнул, медленно перебравшись из лежачего положения в сидячее и положив клеймору поближе. Бланка, махнув юбками, послушно скрылась в пустом стойле, закрыв за собой сколоченную из жердей дверцу. Мистрисс Уэстмор осталась стоять на прежнем месте, задумчиво разглядывая свое колечко, теперь лишенное смертоносной начинки.
— Хорошо бы обойтись без шума, — рассеянно бросил Тьерри идущему за ним сэру Гисборну. — Не думаю, что нас встретит много народу. Три-четыре человека, возможно, пять. Будем надеяться, мне удастся уговорить их не делать глупостей и отдать вашего мальчика… Мадам Изабелла, позвольте спросить, куда вы собрались?
— С вами, господа, — невозмутимо сказала почтенная госпожа Уэстмор. — И не советую меня отговаривать, — она слегка улыбнулась, показав мелкие ровные зубки и став похожей на лисицу, собравшуюся темной ночью перегрызть шеи всем невезучим обитателям курятника. — Дугалу проще сторожить одну женщину, нежели двоих. Кстати, что представляет из себя этот ваш зловещий подвал? Я уже вволю наслушалась всяких страшных сказок о нем.
— И кто их вам рассказывал? — осведомился Тьерри не без сарказма.
— Нужно просто знать, у кого и когда спрашивать, — прозвучал безмятежный ответ. — Люди по большей части совершенно неспособны хранить доверенные им секреты.
…Вход в подвал располагался в нижнем дворе, укрывшись за штабелями досок и навесом, под которым громоздились какие-то ящики и бочонки. Тьерри почти сразу подобрал нужный ключ, но выяснилось, что дверь заперта изнутри на засов. Пришлось стучать, а высунувшемуся на стук громиле с туповатой физиономией не повезло — успевший разозлиться мессир де Транкавель-средний вместо любых объяснений коротко заехал охраннику обеими кулаками в брюхо. Тот охнул и согнулся пополам, издав гулкое утробное мычание. Однако его лишили возможности спокойно предаваться страданию, втолкнув обратно, в низкий, слабо освещенный коридор, и подвергнув быстром допросу на предмет числа возможных противников. Выяснив необходимые подробности, не слишком бдительного стража оставили в оглушенном состоянии валяться на полу караульной комнаты, не забыв подпереть дверь подвернувшейся под руку надежной дубовой скамейкой.
— Орать начнет, — предупредил Гай. — Давайте в пасть тряпку сунем.
— Пусть орет, — отмахнулся Тьерри. — Тут стены по пять футов толщиной, никто не услышит.
Они быстро шли, почти бежали по снижающемуся проходу, через каждые пять шагов прорезанному тяжеловесными кирпичными арками и обшитыми железными полосами дверями с маленькими зарешеченными отверстиями. Вопреки ожиданиям сэра Гисборна, по дороге не попадалось никаких прикованных скелетов, занавесей многолетней паутины и шатающихся с позапрошлого столетия призраков бывших хозяев Ренна и их павших врагов. Возглавлявший маленький отряд владелец замка на ходу рассказывал:
— Раньше тут был погреб на случай осады. И темницы, разумеется — они дальше по коридору и глубже, почти наравне с фундаментом крепости. Когда Рамон начал свои изыскания в рукописях, ему потребовалось отдельное помещение, желательно под землей. Ему отдали часть старого подвала, он приказал тут все переделать на свой лад и назвал это местечко «Санктуарием» — «Убежищем». Потом, с появлением Бланшфоров, Гиллем обнаружил, что здесь очень удобно содержать… Хм… Хм… В общем, сами понимаете, почему я перестал наведываться сюда… Ага, вот оно. Мадам Изабелла, вам лучше подождать снаружи. Мессир Гай, надеюсь, в Британии не только женщины умеют владеть оружием?
Не дожидаясь ответа от не на шутку обиженного рыцаря, он с размаху толкнул ногой дверь и, встав на пороге, сокрушенно покачал головой:
— Я могу простить все, за исключением невежливого отношения к гостям. Гиллем, на этот раз ты перестарался. Господа, вы меня весьма обяжете, смирно проследовав вон, дабы не мешать семейной беседе, и держа в ближайшем будущем языки за зубами.
