Ему почти не пришлось делать над собой усилий, чтобы поверить в существование множества иных миров, в которых не было обособленных и враждующих между собой государств, разделенных границами. Те миры были населены свободными и счастливыми людьми, где не было бедных и богатых, где люди не знали болезней и жили по нескольку веков, оставаясь юными и полными сил до самой смерти.
Он готов был часами слушать про огромный мир чародеев, поэтов и художников, где не было войн, а о зависти, злобе, клевете и предательстве люди знали только из старинных преданий. Истории о подводных, плавающих и летающих городах он мог бы принять за сказки, если бы не сны наяву, показанные ему Тоэллой, уверявшей, что все это правда, и если бы не Железный Замок, реальность которого не вызывала сомнений…
— Через месяц-другой выпадет снег и окутает землю толстой белой шубой, — оказал принц. Он хотел добавить, что это очень красивое зрелище и стоит потерять немного времени, чтобы увидеть его, но промолчал.
— Да, занесенный снегом, этот лес действительно станет зачарованным, — ответила Тоэлла, и принц подумал, что почти не слушает металлического переводчика. Он и так знал, о чем говорит и о чем молчит золотоволосая девушка. А молчала она о том, что не в ее силах задержать отлет Железного Замка, как бы ей этого ни хотелось.
Тоэлла рассказывала принцу, что Железный Замок оказался здесь случайно. Когда он летел от одного обитаемого мира к другому, чтобы доставить туда множество волшебных вещей, произошла катастрофа. Умные машины, управлявшие им во время полета, сумели опустить замок на никому не известный островок, затерянный в гигантском черном море, именуемом космосом, но другие умные машины испортились и не смогли своевременно разбудить погруженных в чародейский сон людей. Из-за них-то Железный Замок и натворил столько бед в округе, сея невидимую, неосязаемую смерть. Сейчас обитатели замка работают над тем, чтобы починить сломавшиеся умные машины, и как только им это удастся, они продолжат свой путь. Принц вздохнул. Он знал, что ремонт умных машин близится к концу и Железный Замок улетит значительно раньше, чем первый снег укроет землю.
— Полно вздыхать, принц. Жизнь прекрасна и удивительна, не омрачай ее тоской по прошлогоднему снегу.
— Я тоскую не о прошлогоднем, а о будущем снеге.
— Ждешь не дождешься, когда сможешь сообщить своей невесте о том, что сдержал клятву и очистил Зачарованный Лес от нечисти, рассеял колдовские чары волшебного замка, стерев его с лица земли?
— Зачем ты смеешься надо мной, Тоэлла?
— Что же мне делать, видя твое уныние? А я-то думала, что эта просека порадует тебя…
— Она радует меня, — эхом отозвался принц, с ужасом думая о том, что ведь он ничего, решительно ничего не может сделать, чтобы хоть ненадолго отложить отлет Железного Замка.
— Оно и видно. Неужели вид осеннего леса поверг тебя в такую меланхолию и превратил твою горячую кровь в скисшее молоко? Тысяча святых и сотня дьяволов, никогда бы в это не поверила! А ну-ка брось думать о будущем, догоняй меня, покажи, на что ты способен!
Тоэлла тряхнула головой, и принцу показалось, что с ее волос дождем посыпались золотые искры. Она понеслась в направлении леса. Ее темно-красная юбка взметнулась как флаг, и принц, неожиданно почувствовав, как по его жилам пробежала огненная волна, гигантскими прыжками устремился за ней.
— Почему ты зовешь меня принцем?
— Но ты ведь и есть принц.
— Да, но не для тебя.
Тоэлла лукаво улыбнулась:
— Ты мой принц, а как тебя величают в твоем королевстве, мне совершенно неважно.
Принц протянул золотоволосой девушке только что сорванный цветок с белыми лепестками.
— Мне хотелось бы подарить тебе Королевскую Розу, но сколь она ни хороша, ей так же далеко до тебя, как и этой ромашке.
— Искусный льстец! Сразу видно, что ты воспитывался при королевском дворе! — усмехнулась Тоэлла. — А где же место с твоим скарбом? Или ты забыл, что обещал укутать меня теплым плащом? Становится прохладно!
Она капризно надула губки, и принц ощутил, как гулко и неровно забилось его сердце.
— Зачем тебе плащ, прекрасная, когда рядом его владелец? Право же, он сумеет согреть тебя значительно лучше!
— Но-но! — Золотоволосая девушка блеснула жемчужными зубами и спряталась за толстую, поросшую голубоватым мхом березу. — Похоже-то похоже, да не одно и то же! Предпочитаю обещанный плащ!
— Воля твоя, идем, — сказал принц и покорно поплелся вперед. Однако не успел он сделать и десятка шагов, как тонкие сильные руки опустились на его плечи.
— Если ты столь же решителен и на поле брани, то твоим гвардейцам стоит посочувствовать — им достался не слишком смелый командир, — вкрадчиво сказал нежный голосок в самое его ухо.
— Любимая… — Принц прижал ладони девушки к своему лицу.
— Та эва насимо Лотто. Эва но… — едва слышно прошептала Тоэлла.
Перевода не последовало. Принц обернулся и увидел алые, трепещущие, словно лепестки розы под легким ветерком, приоткрытые губы и огромные темно-фиолетовые, почти черные глаза, в глубине которых сияли золотые огоньки счастья…
* * *
Принц почувствовал легкий озноб, поплотнее укутался в плащ и сел на ствол поваленного дерева.
Он уже начал было надеяться, что чародеям не удастся починить свои умные машины, когда Железный Замок стал медленно всплывать над землей. Сначала его плавное бесшумное движение было почти незаметным, и принц подумал даже, что это ему мерещится. Однако через несколько мгновений всякие сомнения отпали — просека, проделанная в буреломе, позволила ясно увидеть, как расстояние между башнями-колоннами и землей стано медленно увеличиваться. Пять локтей, десять, пятнадцать…
Блестя на солнце, словно громадный, отменно начищенный шлем, замок строго вертикально уплывал вверх. Поднявшись над поляной, он стал похож на черепаху, неуклюже растопырившую лапы. Принц прикрыл глаза рукой — уж очень ярко сверкал Железный Замок, поднимаясь все выше и выше в безоблачное небо. Чересчур ярко для человеческих глаз…
Вот он на мгновение замер, завис над землей, словно раздумывая, стоит ли ему покидать такой красивый, насыщенный солнцем, по-праздничному убранный золотом и пурпуром мир, — и сердце у принца остановилось.
— Не улетай, — прошептал он, но тут под брюхом стальной черепахи вспыхнуло оранжевое пламя, и она стала стремительно таять в бескрайней голубизне. Вот она уже размером с мячик, с яблоко, с яблочное семечко…
Принц опустил голову и почувствовал, что по щекам его текут слезы. Все вокруг стало туманным, словно он глядел на мир сквозь залитое водой стекло. Колебались и дрожали очертания Зачарованного Леса, бурелома, и даже ближайшие предметы расплывались у него перед глазами. Растекающийся, взбаламученный мир вздрогнул, и принц, стараясь обрести равновесие, вцепился в лютню, подаренную ему на прощание Тоэллой. Гладкие, полированные ее бока были теплыми, а струны, как им и положено, — жесткими и звонкими…
