— Бессмысленные убийства претят Кен-Канвале и его служителям. К тому же, как знать, не ты ли избран им, дабы отворить двери сокровищницы Маронды? Однако принимая во внимание, что согласие взять нас в долю дано тобой в несколько необычной обстановке, — Ваджирол окинул выразительным взглядом камеру, — ты, полагаю, поймешь мое стремление обезопасить себя от неприятных сюрпризов? Будь любезен передать мне кристалл Калиместиара. На хранение, так сказать, ибо я не считаю себя достойным отворить двери сокровищницы.
Северянин нахмурился, потом, пожав плечами, расстегнул пояс и протянул его Ваджиролу.
— Не беспокойся, я буду беречь его как зеницу ока. — Мланго открыл оттопыренный кармашек и, удостоверившись, что кристалл на месте, спрятал потертый пояс под плащом. — А теперь в путь. Мартог, позаботься, чтобы во дворе никого не было, это в твоих интересах.
Следом за Ваджиролом и его телохранителем Мгал шел темными извилистыми коридорами и не уставал дивиться тому, как много народу оказалось втянуто в историю с кристаллом. Подобно брошенному с горы камешку, вызывающему лавину, похищение кристалла из исфатей-ского храма Дарителя Жизни нарушило покой множества людей, и, похоже, еще немало будет пролито крови, прежде чем кому-либо удастся распахнуть двери сокровищницы Маронды.
Во дворе, не освещенном ни единым фонарем или факелом, Ваджирола поджидало девять закутанных в темные плащи фигур. Вглядевшись в них, северянин отметил, что, во-первых, они вооружены до зубов, а во-вторых, судя по характерной переваливающейся походке, значительно увереннее чувствуют себя на качающейся палубе корабля, чем на твердой земле.
Не желая привлекать внимания городской стражи, не посвященной, скорее всего, в планы Мартога, Ваджирол от дома городского судьи двинулся по улочке, ведущей к южным окраинам Бай-Балана, и, удалившись от центра, повел своих людей самыми темными и грязными переулками. Благодаря этой предосторожности процессии до поры до времени удавалось избегать нескромных глаз, но в полупустой гавани их наверняка должны были заметить, и Мгал не особенно удивился, когда выход из Парусного переулка им преградили пятеро стражников. Северянин решил было, что без смертоубийства тут не обойдется, но он явно недооценил Мартога. Городской судья предусмотрел возможность подобной встречи и сообщил Ваджиролу пароль, услышав который, стражники, обменявшись недоумевающими взглядами, посторонились, пропуская закутанных с ног до головы в плащи незнакомцев.
Возглавляемая Ваджиролом процессия беспрепятственно подошла к пирсу, у которого швартовались шлюпки с иноземных кораблей, и северянин уже начал подумывать, что мланго большие перестраховщики — если они опасались только городских стражников, то, зная пароль, Ваджиролу незачем было брать столько охраны, — как вдруг из-за покосившихся сараев, в которых рыбаки хранили свою нехитрую снасть, высыпало полторы дюжины Белых Братьев. Тускло поблескивавшие в свете звезд мечи не оставляли сомнений в их намерениях, и окружавшие Мгала моряки, не дожидаясь приказа, обнажили широкие тесаки, которые абордажные отряды испокон веку предпочитали любому другому оружию.
Появившийся откуда ни возьмись в руках Ваджирола длинный свисток издал пронзительную трель, и Мгал решил, что по крайней мере часть услышанного им этой ночью от городского судьи является правдой и байку о побеге узника Мартогу придется заменить историей о похищении заключенного имперцами. Впрочем, глядя на решительный вид Белых Братьев, можно было предположить, что уважаемый Амбириш бросил в бой все свои силы и сам возглавляет их. Так что запросто может статься, Мартогу не перед кем будет оправдываться…
Размышления эти не помешали северянину внимательнейшим образом следить за развернувшейся перед его глазами схваткой. Белые Братья, поторопившись выскочить из-за сараев, позволили тем самым мланго перестроиться и лишились преимущества внезапной атаки, однако в первые же мгновения боя численное превосходство нападавших дало себя знать. Два матроса упали на землю, не успев пустить в ход свои грозные тесаки, но остальные оградили Ваджирола кольцом свистящей стали, и Мгал порадовался, что в руках Белых Братьев не было столь любимых ими арбалетов.
Блеск и звон клинков будоражили северянину кровь, и, хотя поначалу он не собирался принимать участия в схватке, гибель еще одного моряка подвигла его подхватить выпавший из ослабевшей руки тесак и, встав над коченеющим трупом, заполнить брешь в рядах защитников Ваджирола.
Стремившиеся закончить бой до появления ночного дозора, Белые Братья рубились столь яростно, что морякам пришлось туго и примкнувший к ним Мгал едва успевал отражать сыпавшиеся на него удары. Противник северянина отменно владел клинком, грудь его защищал бронзовый нагрудник, и некоторое время он казался совершенно неуязвимым, однако, раз за разом уходя от сокрушительных ударов, Мгал сумел приноровиться к стилю меченосца и, уловив нужный момент, сделал стремительный выпад, затем еще один. Воин глухо вскрикнул — правая рука его повисла плетью, но он все же успел перебросить меч в левую. Мгал рванулся вперед, чтобы прикончить противника, и чудом ушел от рубящего удара слева.
Пришедший на помощь раненому дрался так, словно ничуть не дорожил своей жизнью, и северянин вынужден был податься назад. Сверкающее лезвие мелькало в опасной близости от его лица, горла, живота, но это была атака безумца — такой бешеный темп не мог сколько-нибудь долго выдержать даже самый закаленный боец. Одно неверное движение могло стоить пренебрегавшему защитой противнику жизни, и, парируя удар за ударом, Мгал терпеливо ожидал неизбежной при таком напоре ошибки. Вот меч нападающего метнулся в сторону, традиционный каскад ударов сверху, снизу, завершающий выпад в сердце — должен закончиться уходом в оборону… Вместо этого безумец продолжал атаку, и северянин, предугадав следующее движение, парировал верхний рубящий удар, после чего кончик его падающего тесака косо чиркнул по груди противника.
Звякнула рассеченная кольчуга, и в этот момент Мгал разглядел лицо нападавшего.
— Заруг?!
— Да! — гневно, как ругательство или проклятье, бросил раненый и, отступая, подобно копью метнул меч в лицо северянину. Тот отпрянул в сторону.
— Вот ведь неуемный…
Раздавшийся сзади радостный вопль мланго заставил Мгала обернуться. Толпа матросов неуклюжим галопом неслась по пирсу, горя желанием принять участие в схватке, а к месту сражения уже подходила еще одна шлюпка.
— Мгал! — Возникшая словно по волшебству фигура могла принадлежать только Гилю. — Хватит махать мечом! Батигар похитили нгайи, ей грозит смерть!
— Кристалл у Ваджирола!
— Хватайте мальчишку! Вяжите Белых Братьев! Глядите за северянином!
— Лив и Бемс дерутся с белыми дьяволами! Им не выстоять без тебя! Беги на Якорную улицу!..
Дюжий телохранитель Ваджирола сграбастал Гиля за шиворот, а недавние соратники северянина, оставив Белых Братьев прибывшему с «Кикломора» подкреплению, уже разворачивались, чтобы отрезать ему путь в город.
Бежать на помощь друзьям и бросить кристалл? А как же Менгер и Дорога Дорог, о которой так вдохновенно говорил Эмрик? И как бы он поступил на его месте?..
