— Возможно. — Сил, да и желания спорить не было. — Пусть так. Только теперь я очень рада, что у меня все-таки есть твоя клятва.
— Думаешь, ее трудно обойти? — жестко усмехнулся он.
— А что, уже придумал как? Так чего тянешь? Ах да… прости, забыла! Тебе же нужно пушечное мясо… кажется, ты именно это имел в виду в самом начале нашего знакомства…
Мы уставились друг другу в глаза. Моя злость и обида против его убежденности и высокомерия. Хотелось кинуться на него с кулаками, избить, заставить мучиться…
— Лицемер! — не выдержала я и от всей души врезала ему в челюсть. Руку тут же засаднило, но я этого даже не заметила в порыве удовлетворения. Скайнер был сильным мужчиной, и теперь братец валялся на полу, сплевывая кровь.
— Совсем сдурела?! Да что ты себе вообще позволяешь?!
— А что тебе не нравится? Не привык отвечать за свои слова?
— Знаешь, у меня правило женщин не бить, но я могу и отойти от него…
— О! — Я издевательски рассмеялась. — Какое благородство! Теперь вспомнил, что я женщина? Или ты просто слабак и трус?
Я уже не понимала, что кричу, когда с размаху пнула его в живот. Ветриар охнул, но успел поймать мою ногу и дернуть на себя. Мы покатились по полу, осыпая друг друга тумаками. Перед глазами все плыло, какая-то мутная красная пелена не давала даже рассмотреть лица принца. В памяти снова всплыла сцена у его покоев, потом то, что он говорил перед расставанием во дворце, и его недавние слова. Все смешалось. В какой-то момент Ветриар вырвался и ударил так, что я отключилась.
В себя пришла спустя буквально пару минут, но уже на кровати. Рядом сидел Ветриар, утирая рукавом кровь из разбитой губы, носа и брови. Я с удовлетворением наблюдала за этим процессом, даже не слишком обращая внимания на собственную боль.
— Прости, — наконец пробормотал он. — Не знаю, что на меня нашло. Как будто сам не свой был. Такая злость в душе поднялась… на Скайнера. Что он наследник, что ему всегда все удавалось, что с ним считались… И ты права, я хочу доказать, что я лучше. Но то, что я наговорил тебе… я так не думаю. Правда. Знаю, сейчас тебе трудно в это поверить, и я тебя сильно обидел, но это так… Не молчи, скажи что-нибудь, — взмолился он, глядя на меня несчастными глазами, словно это не он совсем недавно смотрел на меня, как на пустое место.
Я уже не знала, чему или, точнее, какому Ветриару верить. Какое его лицо настоящее, и есть ли оно вообще…
— Ладно, забудем, — махнула я рукой и поморщилась от боли. Нет, понятно, что никто из нас не забудет того, что только что произошло, но сейчас не время ссориться. Возможно, позже доверие снова вернется, но сейчас я не могла простить принца. — Думаю, нам следует привести себя в порядок и идти за кристаллом, если ты не передумал.
— Не передумал, — мотнул он головой, поднимаясь с кровати. — Зайду через полчаса.
Через час мы стояли в хранилище. Изъятие необходимо было провернуть за считаные секунды, чтобы никто не смог уловить, если действительно отслеживал снятие печати.
Я вздохнула и кивнула Ветриару. Мгновение — и печать снята, причем гораздо быстрее, чем это недавно делала я. Протягиваю руку, прикасаюсь к камню, и снова паника, но я даже не успеваю задуматься, как весь дом содрогается от истошных криков:
— Пожар!!! Горим!!! Тушите!!! Ищите принца!!!
Ветриар тут же запечатал вход, и мы бегом поднялись на поверхность. Сунув кристалл в руки принцу, я быстрым шагом вышла из комнаты.
— Что происходит? — потребовала ответа у бегущей по коридору служанки.
— Милорд, пожар! На кухне вспыхнул огонь, пытаемся потушить!
— Ваше высочество, вы не пострадали? — Ко мне спешил гвардеец.
Мотнув головой, я отправилась в кухню. Огонь уже потушили, но почти все стены были опалены, что свидетельствовало о внезапно и сильно вспыхнувшем пламени.
На кухне я провела почти час, отдавая указания и восстанавливая магическую защиту. Потом, отделавшись от гвардейцев, вернулась в свою комнату, где меня ждал Ветриар.
— Ну как?
— Вроде бы все нормально, — пожала плечами я. — Как думаешь, не догадались?
Прежде чем спуститься в хранилище, мы разработали план. Пусть он был слабо продуманный и дилетантский, но лучше уж такой, чем вообще никакого. Мы договорились, что Ветриар снимает печать, я хватаю кристалл, а в это время устроенный нами самими пожар вызывает панику среди слуг. Все должно выглядеть так, будто принц Скайнер хотел поработать с кристаллом, но пожар вынудил его в срочном порядке покинуть хранилище. Иначе молниеносное снятие и восстановление защиты вызовет разумные подозрения, что кристалл попросту забрали. А так есть хоть какая-то вероятность, что наши враги купятся.
— И что теперь? — Я с любопытством разглядывала кристалл в руках Ветриара. — Кстати, а с ним все в порядке? Почему у меня паника была?
— Знаешь, похоже, на кристалл наложили заклятие. Но вряд ли это было заклятие паники. Я, если честно, о таком даже не слышал. Но в любом случае ты это сняла. Точнее, твоя энергетика пошла вразрез с тем, что было на камне. Других объяснений у меня нет.
— А что могло быть?
— Скорее всего заклятие подчинения.
— Подчинения? Но кто его наложил? Хладен?
— Мог и Хладен, а мог и отец. Мы же не знаем, что именно тебя хотели заставить сделать.
— Ладно. Как мы можем использовать кристалл? — влезла моя практичность.
— Если ты намекаешь найти убийцу с его помощью, то не думаю, что это возможно. Иначе отец уже давно бы это сделал.
— Послушай, а может, спрячем кристалл? Что-то не хочется им рисковать.
— Я поставлю на него маячок, — задумчиво погладил гладкую поверхность камня Ветриар. — А сам кристалл спрячем в лаборатории. Там мощная защита, к тому же там никто не будет его искать.
— Хм, логично, — согласилась я, но все же что-то не давало мне покоя. Такое ощущение, что мы готовим сами себе ловушку. А может, я просто паникерша?
На подготовку ушло два дня. Ветриар усилил защиту лаборатории до максимума, потом установил по всему поместью ловушки, маячки, следящие заклятия и еще кучу всего, чего я даже не понимала.
— Солдаты Хладена здесь, — на второй день сообщил Ветриар, и я поняла, что час X приближается. А вместе с этим усилилась моя паника.
Втайне от Ветриара я снова попробовала поработать с кристаллом. Опыт вышел необычным. Я потеряла сознание, но прежде перед глазами промелькнула череда картинок и лиц. Признаться, понять, что это было, я не смогла, но кое-что изменилось. Я стала чувствовать кристалл. Было такое ощущение, что камень и я настроились друг на друга. Появилось понимание, что я должна еще поработать с ним, но пока я не могла себя заставить снова все это проделать. Меня останавливало также то, что каждый раз, когда я подходила к кристаллу, мне казалось, что он опутан сверкающей красной паутиной.
