Миллионерша зло оскалилась, но ничего не сказала. Долгие поиски настоящих колдунов, на которые девушка убила несколько месяцев, показали, что реальных магов в мире раз-два и обчелся. Причем половина из них ведуна знала и ссориться с ним не хотела. А иные и заступиться были готовы. Посему старуха, что старательно кушала рыбную котлетку с тарелки из тончайшего китайского фарфора, оставалась для Роксаланы чуть ли не единственной ниточкой к беглому избраннику.
– Договор заключим, Ираида Соломоновна, – наконец предложила девушка. – О пожизненном содержании. Будете жить здесь на всем готовом до последнего дня.
– И ты проводишь меня в последний путь, – глядя в тарелку, тихо добавила ведьма. – В смертный час рядом сидеть станешь и за руку держать.
– Хорошо, – у Роксаланы невольно дернулся вверх край губы. Она понимала, на что именно намекает старуха. Но ее подобная плата не пугала.
– И котлетки у тебя, деточка, тоже страсть какие вкусные, – отодвинула тарелку знахарка. – В бумажку свою впиши: каждый день такими лакомиться желаю.
– Сперва, Ираида Соломоновна, докажите, что свою часть сделки исполнить сможете!
– То несложно, чадо мое любезное. Зови чернавку, что оберег носит. Усыпим ее от греха да враз до суженого твого дотянемся.
– Нет больше у меня девицы с амулетом, Ираида Соломоновна, – нахмурившись, призналась миллионерша. – Сбежала. Крышу надежную нашла, не сковырнешь.
– Эва оно как! – ведьма задумчиво насупилась. – Бяда-а…
– Но ведь вы чего-нибудь придумаете, Ираида Соломоновна?
– Экая ты… – ведьма глубоко задумалась.
Роксалана вытерпела минуты три и спросила:
– Ну как, получится?
– Сказываешь, суженый твой? – подняла на нее блеклый взгляд знахарка.
– Да! Не один год вместе душа в душу прожили!
– Коли в мир выпущу, найдешь?
– Это как?
– Это когда мир весь бескрайний в себя впускаешь, прошлое его и будущее, небеса и землю, жизнь и нежить… Али душу свою на него растягиваешь. Сие кто как понимает, однако же чародейство единое.
– Да!
– Ты, чадо, поперва задумайся, надобно тебе сие али обойтись можно. Ибо мир бескрайний, в себя принятый, изнутри разорвать способен. Равно как и душа, растянутая в клочья, разорваться. Не всякий муку такую выдержит, не всякому силы выстоять достанет…
– То моя забота, Ираида Соломоновна, не парьтесь, – посоветовала Роксалана. – Что нужно для обряда?
– Воздух небесный, да мать-сыра-земля, Триглавой издавна рекомая.
– А попроще?
– На землю тебе лечь надобно, деточка, да воздухом чистым дышать.
– Вообще-то, не май месяц на улице, – покосилась на окно миллионерша.
– Нечто подпола в доме твоем богатом нет, дитятко? Земля русская – она везде земля, хоть в поле, хоть в колодце, хоть под половицами домовыми. Для воздуха же окна распахнутого хватит.
– Подвал? – Роксалана дробно постучала пальцами по столешнице. – Никогда туда не лазила. Пойду, посмотрю. А вы пока все нужное приготовьте, Ираида Соломоновна.
– А как же договорчик подписать, милая?
– У договора такой формы обратной дороги не имеется, – сказала Роксалана. – Так что я сперва хочу убедиться, что чары ваши действуют. А то в последнее время колдунов многих повстречать довелось. Чудо обещали все. Исполнить не смог никто.
– Тогда и ты мне обещание дай, что проводником моим посмертным станешь.
– Обещаю, – кивнула девушка. – Что-то еще?
– Не здесь, – покачала головой ведьма. – На земле сырой землею поклянешься. Согласна?
– Не вопрос! – хмыкнула Роксалана и поднялась: – Готовьтесь!
Небольшой, сухой и относительно теплый подвальчик с земляным полом нашелся быстро – под кухней, в секции водовода, в которой из земли выходили трубы, а вниз нырял стояк канализации, были смонтированы распределительные краны и счетчик. Окно здесь тоже имелось – весной его полагалось отпирать для вентиляции. Правда, Роксалана не знала, выполняет кто-нибудь это правило или нет. Впрочем, ее это все равно не касалось.
С разрешения ведьмы на песок, которым был присыпан пол подвала, миллионерша постелила широкий коврик из своей спальни и поставила два масляных обогревателя, приготовила подушку и одеяло – во время обряда единения со вселенной чародеи часто впадали в озноб или жар, и их приходилось отогревать или остужать.
– Ложись, – кивнула на коврик ведьма, спустившись вниз. Она несла большой деревянный ковш с рукоятью в виде утиной головы на длинной изогнутой шее. – Раскинь руки и раздвинь ноги.
– Зачем?
– Ну, штаны снимать я же не требую, – хмыкнула старуха. – Хотя не мешало бы… Давить будут… Но тело твое.
Миллионерша поколебалась, решительно стянула джинсы, сняла и отбросила куртку:
– Так?
– Так, чадо, – кивнула ведьма. – Ложись…
Она расставила свечи: по две черные по сторонам от ног, по две красные по сторонам от рук, одну белую над головой, зажгла, тихонько забормотала:
– Ты иди, Колядо светлый, по кругу небесному, но кругу земному, по кругу времен, по кругу жизней, по кругу смертей и рождений. Ты неси, Колядо вечный, свет свой из ночи черной к рассвету красному, ко дню белому, ты неси, Колядо мудрый, взор свой изо дня да в ночь, из жизни в смерть, из будущего в прошлое. Ты смотри, Колядо, на мир живой и мертвый взором всевидящим, и нам через взор твой на него глянуть дозволь. Ты иди, Колядо светлый, по кругу вечному…
Ведьма присела возле Роксаланы, принялась нежно оглаживать ее голову ото лба к вискам и тихо нашептывать:
– Как свечи затрещат, деточка, то значить будет, что услышал нас Колядо солнечный и в свое колесо коловоротное вовлекает. Ты при том дышать начинай глубоко. Как можно глубже, и не останавливайся, пока я тебе того не позволю… Чем больше воздуха в себя впустишь, тем быстрее своды небесные в тебя опустятся. Чем шире руки-ноги раздвинешь, тем быстрее владения Триглавы принять сможешь. Как готова будешь, почувствуешь… Тогда суженого своего и ищи! Ищи, выглядывай… Найдешь – метку поставь, по каковой отыскать его сможешь. Как он здесь оберег на девице оставил, дабы было за что зацепиться и обратно в мир сей выбраться, так и ты его пометь. Поняла?
– Как? – не поняла девушка.
– Как хочешь. Как сможешь. Как дотянешься… – напевно ответила ведьма и продолжила свою ворожбу: – Ты иди, Колядо светлый, по кругу небесному, но кругу земному, по кругу времен… Не забывай, зачем идешь. Смысл потеряешь, и сама потеряешься. Сгинешь, заблудишься, не вернешься… Ты смотри, Колядо, на мир живой и мертвый… Не бойся, дитятко, я тебе помогу. Коли клятву дашь, помогу…
– Какую клятву? – насторожилась миллионерша.
