Неожиданно нурманы отступили, исчезая в проломе, оттуда повалил густой едкий дым, ударили языки пламени. Дружинники, сунувшиеся было вслед врагу, попятились – а огонь становился все сильнее и сильнее.
– Воду! Несите воду!
Олег поднял глаза к небу. Оно начинало темнеть. Оказывается, день подошел к концу. Нурманы отступили не перед бьярмами, а перед лицом наступающего мрака.
Вечер закончился быстро – получив от слуги в детинце полную миску пареной семги, Олег быстро съел ее, засыпая на ходу, запил ковшом жуткого бьярмского вина, забрался в людскую и провалился в сон.
К первой утренней атаке он опоздал – как и половина ратников. Не по лени, просто скандинавы организовали нападение еще в темноте, застав молодых дружинников врасплох и прорвавшись в город. Останавливать викингов пришлось уже на улицах – перехватывать, не давая разбежаться.
Ведуну повезло: на улице, на которой оказался он, князь Гарнат и еще нескольких бьярмов, находились одни топорники. Сомкнув щиты, защитники города составили живую стену от дома до дома, двинулись вперед, сминая отдельных нурманов, заставляя их пятиться. В конце проулка викинги тоже сомкнулись, уперлись, составив свою стену. Топоры обрушились на ратников сверху, пытаясь попасть по головам и плечам, отдергивая щиты. Но без мечников впереди эта тактика была бессмысленной – топором ведь в щель не уколешь. А вот дружинники, едва только появлялся просвет между щитами, кололи в него со всей яростью, на всю длину клинка. Кололи наугад – но ведь враг стоял плотно, а доспехи скандинавов оставляли желать лучшего.
Упал один топорник, другой, третий… Строй посыпался, викинги побежали, спасая свою шкуру. Бьярмы помчались по пятам, но недалеко от пролома князь Гарнат вдруг вскинул меч, замедлил шаг:
– Стоять! За мной! – и повернул в соседний проулок.
Правитель бьярмов был не прав – перекрывать нужно было пролом, главную связь скандинавов с лагерем. Но приказ есть приказ, ведун побежал за князем, перепрыгивая раненых. Те закричали, предупреждая своих об опасности, и нурманы, теснящие молодых дружинников, оглянулись. Задние ряды развернулись, выставили щиты, о стену которых и ударились в бессилии мечи стариков и сабля Олега. Однако, чтобы перекрыть всю улицу, скандинавов оказалось слишком мало, они отступили к стене дома, ощетинившись клинками. Бьярмы сомкнулись воедино. Стало видно, что защитников города собралось раз в пять больше, чем скандинавов.
– Стойте! – закричал кто-то из нурманов. – Хватит драться. Давайте поговорим.
– Бросай мечи, тогда и хватит! – рявкнул князь Гарнат. – Не то перебьем.
– Ладно, остыньте! Ваша взяла, сдаемся. Поклянитесь, что не тронете!
– Слово князя!
– Идолом золотым поклянись!
– Клянусь великим духом земли и неба, убивать не станем. Бросайте мечи!
Викинги опустили щиты, выкинули оружие вперед, под ноги победителям, стали снимать пояса. Часть дружинников остались с ними, большинство кинулись к пролому, возле которого разгоралась очередная схватка. Или, точнее – схватки. Для правильного строя ратников уже не хватало, поединки шли один на один.
Князь Гарнат столкнулся с безусым нурманом, одетым в куртку, обшитую толстыми костяными пластинами. Олег проскочил дальше, подставил щит под падающий на голову топор, рубанул саблей вдоль края, подсекая руку врага чуть выше локтя, метнулся вперед, столкнулся с мечником. Тот сразу ударил ногой в низ ведунского щита, а когда верхний край откачнулся, уколол мечом сверху. Попал точно в грудь – острие зловеще прошелестело по кольцам брони. Олег, не мудрствуя, тут же хлестнул клинком по открытому запястью врага, ударил в щит плечом, отталкивая раненого, сделал еще два шага, отмахнул в сторону топор. Его владельца саданул под руку окантовкой, ломая ребра, сделал еще два шага, принял на щит удар сверху, при этом приседая, рубанул врага понизу, над самой землей, выпрямился, толкнул, переступил.
До пролома оставались считаные шаги.
Еще один топорник с секирой на длинной рукояти. Олег под его удар просто поднырнул, позволяя тяжелому лезвию упасть куда-то за спину, вскинул щит, ломая окантовкой вытянутые руки, отвесил прямой в подбородок, перешагнул, столкнулся с мечником. Тот поднял меч, явно привлекая внимание – и ведун торопливо отдернул ногу. Догадка оказалась верной – нурман ударил окантовкой щита вниз, надеясь раздробить ступню. При этом открыл лицо, и Олег ударил в подставленный нос оголовьем рукояти. Для замаха, увы, не было ни места, ни времени.
– Ага-га! – выскочив из пролома, кинулся прямо на ведуна громадный викинг: обнаженный по пояс, черные растрепанные волосы, пена на губах, выпученные глаза, в обеих руках по мечу. Наверное, берсерк.
Олег повернул щит волокнами вверх, подставил под удар, а когда опустившиеся клинки глубоко засели в древесине – качнулся вправо, рубанул из-за головы по рукам чуть выше запястий. Обратным движением снес безумцу голову, бросил отяжелевший щит, выхватил косарь, сделал шаг в проем. Оттуда навстречу поднялся могучий бородач в сверкающих золотых доспехах, с украшенным расходящимися от умбона молниями щитом, с громадным широким мечом. Клинки скрестились и…
– Да будь ты проклят! – отступил воин.
– Перун! – чуть попятился Середин.
Несколько долгих мгновений они смотрели друг другу в глаза. Ведун не решился напасть первым, понимая, что без плаща Карачуна у него против бога шансов нет. Громовержец же, похоже, вспомнил о запрете Сварога на драку со смертным.
– Ладно, – первым опустил оружие Перун и закричал: – Эй, князь! Князь Гарнат! Хватит веселья! Видим мы, крепки мечи бьярмские! Выходи о мире говорить!
Звон мечей начал стихать.
– Хватит, так хватит, – спустя полминуты крикнул правитель бьярмов. – Не мы к вам пришли.
– Тогда людей моих выпускай! Я велю кошмы перед проломом расстелить. Через час выходи уговариваться!
– Кто цел и с мечами, пусть уходит, – разрешил князь Гарнат. – А кто упал, такова, выходит, у того доля.
– Не по совести, князь! Коли не забрал, стало быть, не в полоне!
– Так давай продолжим, нурман! – предложил правитель бьярмов.
Перун исподлобья глянул на Середина и приказал:
– Уходим в лагерь, побратимы! Время битвы кончилось, настало время мира!
Нурманы попятились с еще занятых улиц и один за другим скрылись в проломе. Перун постучал мечом о щит, спрятал оружие в ножны и, громко хмыкнув, последним скрылся за стеной.
– Уберите раненых, – распорядился князь Гарнат, отирая меч о спину распластавшегося у его ног топорника. – Пересчитайте их всех по головам. Отдельно увечных, отдельно полоненных. Коли кого из вождей исчислите, зараз сказывайте.
– Сделаем, княже… Исполним… – бьярмские дружинники стали убирать клинки.
– Ведун Олег! – кликнул он Середина. – Этот нурман тебе ведом?
