Клиента Пахевич подобрал. Начинает предварительную разработку. В наши с ним дела Инга не допущена. Я поделился с ним своим опасением по поводу будущего расширения рынка. Он меня высмеял.
— Никто, — говорит, — из потенциальных клиентов трепаться о том, что удачу купил, не станет. Каждый будет говорить, что собственным потом и кровью успеха добился. Таковы люди!.. Но я позабочусь, чтобы клиенты близко друг с другом знакомы не были. Этого хватит. Главное, чтобы в ФСБ не пронюхали, но и это — тоже моя забота.
Побазарили и расползлись по укромным закуткам Он с Ингой, я с Катей.
Братаны, нет круче удовольствия, чем секс в бане. И Катенька со мной согласилась, когда домой к ней приехали.
— Но больше, — говорит, — я туда ни ногой.
— Почему? — говорю. — Инга не понравилась?
— Инга-то, — отвечает, — понравилась. Есть в ней сердце, хоть она и деловая. А вот Павел твой Иванович мне не по душе. Глазки у него, Виталенька, как сверла. У нас в НИИ начальник особого отдела такой… Господи ты боже мой! Надо будет, перешагнет этот Павел Иванович через тебя и даже не заметит. Он кто?
— Да так, — отвечаю. — Деловой партнер.
Она меня в ухо поцеловала.
— Будь, — говорит, — с ним поосторожнее. Вот и верь после этого, что бабы — дуры.
29 сентября
Я втюрился окончательно. Даже на работе от Кати отвлечься не могу. Передо мной на кресле женский орган во всю ширь, двадцать лет я на этот пейзаж молился, жизни он мне добавлял, огня в ливер. А сейчас, в натуре, хоть бы хны! О другом органе думаю. И даже не о нем, проклятом, а о том, как Катенька мне обрадуется, когда приеду, о чем рассказывать будет и какими глазами будет смотреть, слушая мою трепотню.
К дневнику три недели не подходил. Поэтому — вкратце:
1. Клиент найден и обработан. Готов заплатить, но потом, когда убедится, что его не обманули. Пахевич говорит, что раскрутил на сорок пять тысяч, из которых тридцать — наши (то есть для Пахевича — мои). Брешет, наверное, сукин кот, но тут уж ничего не поделаешь. Все расчеты будут топать через него. Он в две минуты доказал мне, что мои счета рано или поздно попадут под колпак налоговой полиции, а там он бессилен. К тому же, если бабки от клиента стану получать я, выглядеть это будет несолидно, в подобных случаях и переговоры, и финансовую сторону серьезные люди ведут напрямую… Короче, для клиента он — глава предприятия, а у меня роль как бы курьера-доставщика. Лихо повернул, но тут я сам виноват, за любовными делами обо всем прочем забыл.
Хотя Альбину сумма устроила. Похоже, она на пятнадцать кусков и не рассчитывала.
2. «Рубашка» добыта и готова к употреблению. Потерявшая ребенка мамаша рыдала, но папенька был на высоте. Видно, в натуре, дитятю в пьяном виде заделал. Претензий к клинике нет.
3. Альбина усовершенствовала технологию. Теперь ее присутствия при надевании «рубашки» на клиента не требуется. Правда, для этого требуются все те же три волоска с головы покупателя. А дальше с последним стрелочку забил, сошелся, шкатулочку открыл, и операция произведена. Гоните бабки, маэстро!..
4. И наконец, главная новость. Альбина выложила ее сегодня.
— Можешь, — говорит, — меня поздравить. Да и себя тоже… Впредь при снятии обойдемся без смертей. Я, типа, прибалдел.
— Не врубился, — говорю. — А как же младенцы жить будут без «рубашек»?
— А как другие, — отвечает, — живут? Станут обыкновенными неудачниками. В мире таких не один миллиард.
Я еще больше прибалдел.
— Слушай, — говорю. — Это ж нас теперь и вовсе нечем прихватить! За неудачливость сына в суд на акушеров не подашь!.. Ты хоть представляешь, что отчебучила?
Она улыбнулась своей обычной улыбкой.
— Представляю, — говорит. — У тебя, Виталенька, теперь будет меньше забот.
Сказанула тоже, в натуре! ТЕХ забот, которые меня донимали все это время, связанных с избавлением от судебного преследования, не будет вовсе. Не нужно как манны небесной ждать появления залетевших молоденьких шлюшек, не требуется поиск врожденных патологий… В натуре, это она меня просто кайфом одарила!
— Вообще-то, — продолжает Альбина, — мою бы долю теперь увеличить стоило. Но я женщина великодушная. К тому же у тебя расходы на Савицкую.
Тут я зубами заскрипел. Не надо бы ей так говорить о моей Кате! Но промолчал. Да и она больше шпилек не вставляла.
27 октября
Сегодня продали вторую «рубашку». Клиент — некий Митрофанов. Пахан местного отделения Прогрессивной партии. У них валится рейтинг, а скоро выборы. Хрен его знает, чем «рубашка» поможет в увеличении рейтинга, но это проблемы клиента. Возможно, готовится к будущему — без депутатства. А бабки наверняка партийные.
Первую «рубашку» продали еще двадцать дней назад, бизнесмену из Киришей по фамилии Назлымов. Какой-то нефтяной бугор… Через неделю цена бензина в городе выросла на тридцать копеек. Может, и не «рубашка» тому причиной, но хочется верить, что деятельность нашего предприятия уже становится фактом экономики. Такая мысль греет ливер.
Сняли еще одну «рубашку». Ребенок не умер.
Поинтересовался, почему Альбина раньше не могла оставлять младенцев живыми.
Она фыркнула.
— Не умела, — говорит.
— И как, — спрашиваю, — научилась?
— А вот так и научилась, — отвечает. — Я ведь по вечерам не мелодрамки с Викторией Подкопаевой в главной роли смотрю, как большинство русских баб, а развиваю способности.
Я кивнул. А что тебе, думаю, еще остается? В общем, дела пошли.
Но, если честно, меня удивляет, как люди решают покупать кота в мешке! Может, Альбина их заставляет? Кто знает, зачем она всякий раз требует три войска с головы клиента?
Несколько раз снился Илюха Свидерский. Он грозил мне пальцем и кричал: «Ты продал душу дьяволу, а ливер — ангелу! Но ангел тебя не спасет, когда дьявол придет и по твою жизнь!»
Я вскакивал в холодном поту, бежал на кухню, пил минералку и курил. Катя просыпалась тоже, приходила следом, садилась ко мне на колени и прижималась к моей груди.
Страх быстро сменялся желанием, и я терзал ее, молчаливую и безучастную, тут же, на кухонном полу. Будто в меня и на самом деле вселился дьявол.
После третьей такой ночи она не выдержала.
— Господи ты боже мой! — говорит. — Ты сегодня словно воевал с моим телом, а не любил…
И я не нашел, что ответить, без слов ушел в ванную.
Позавтракали. И пошло-поехало продолжение.
— Тебя, — говорит, — Виталенька, что-то мучает?
— Нет, — отвечаю, — Катюша, все в полном порядке.
— Тогда почему ты кричишь по ночам?
Я выкручиваться начал.
