Ликование было не таким ошеломительным, как ожидал Олловейн. На лицах многих человеко-коней читался скепсис, даже недовольство. Из-за своего поведения Элодрин упустил возможность превратить степных союзников в друзей. Кентавры сражались, потому что речь шла об их родине. Делу эльфов они не служили.
Мастера меча беспокоил и тот факт, что Мелвин по-прежнему не появлялся. Танцующий Клинок обратился к Обилее:
— Доставь Шандраля в его апартаменты! Я позабочусь о том, чтобы тебе дали в провожатые кентавров, которые еще трезвы. И не отходи от князя, пока не получишь от меня письменный приказ покинуть дворец.
— Ты ведь не думаешь…
— Если Мелвин сделает то, чего я опасаюсь, то в наших рядах начнется война и войско не выступит завтра. Присмотри за Шандралем! Защищай его ценой своей жизни, хоть он тебе и не нравится.
Олловейн отделился от группы эльфов и поскакал навстречу Оримедесу. Не спешиваясь, он заключил кентавра в объятия.
В ликующие крики кентавров добавились новые нотки.
Из рядов полуконей вырвался крупный, покрытый шрамами воин. Он несся навстречу Олловейну.
— Ты меня помнишь, мастер меча?
Как Олловейн мог забыть его? То, что для всех присутствующих было событиями пятнадцатилетней давности, для эльфа случилось всего несколько лун назад. Мастер меча обхватил запястье воина.
— Я никогда не забываю героев! — воскликнул он. — Сентор, этот упрямец, даже тогда, когда мы уже стояли спиной к дверям в Небесный зал, не хотел признавать, что Филанган потерян. Он покинул крепость одним из последних. Рад видеть тебя!
Выглядел Сентор ужасно. Он постарел. Жизнь в степи истощила воина. Сквозь шерсть торчали ребра. С ним уже не выиграть ни одного сражения.
На глаза старого кентавра навернулись слезы.
— Ты один из нас, мастер меча. Ты спас мне жизнь во время боев на баррикадах. Этого я никогда не забуду. Одно твое слово — и я умру за тебя.
Этого Олловейн не помнил. Сражения в туннелях Филангана были настолько убийственны и необозримы, что союзники постоянно выручали друг друга.
— Я ведь не затем спасал тебя, чтобы ты распрощался с жизнью при первой же возможности, Сентор. Если уж тебе так хочется, идем со мной в степь, убьешь для меня тролля-другого — вот и все, чего я бы желал. Я хочу увидеть там того Сентора, который сражался со мной в Филангане.
Кентавр обеими руками потянулся к голове мастера меча. Влажное дыхание, отдававшее анисом, ударило Олловейну в лицо. Сентор поцеловал его в губы.
Белый рыцарь позволил воину выразить свои чувства. Когда кентавр отпустил его, Олловейн обнажил оружие и поднял его к небу.
— С тысячей таких воинов, как ты, я удержу троллей перед воротами Фейланвика, Сентор! — Сделав паузу, он обвел взглядом бородатые лица кентавров, стоявших вокруг. Суровые лица, отмеченные ветром и солнцем, полной лишений жизнью в степи. Лица, на которых глаза сверкали гордостью. — Вот только я вижу здесь больше тысячи таких, как ты, Сентор. — Мастер меча вспомнил речи Ламби, ярла из Фьордландии, который сражался с ними против троллей. Своими дерзкими речами он даже в самых отчаянных ситуациях разжигал отвагу и лихость в сердцах воинов. — Похоже, пока меня не было, ты немало побегал за кобылами. Здесь больше тысячи воинов вроде тебя. И поэтому я скажу: довольно ждать! Вперед, к троллям! Пусть они отведают ваших копыт! А когда мы расправимся с ними, я обещаю, они и через тысячу лет не осмелятся сунуться в степи Земель Ветров!
Олловейн указал на рыжеволосого жеребца в центре толпы, который не присоединился к общему ликованию.
— Ты с нами? Покажем троллям?
— Да, чувак… — смущенно выдавил из себя тот.
Мастер меча обернулся к следующему.
— А ты? Тебе достанет мужества встретить атаку троллей лицом к лицу, дождаться, когда ты увидишь белки их глаз, прежде чем поднять лук, или предпочтешь остаться здесь, пасти быков?
— Я пойду с тобой, мастер меча! — восхищенно воскликнул полуконь.
Олловейн широким жестом обвел собравшихся.
— Что насчет вас? Хотите показать моим эльфийским воинам, что в этом мире нет ничего, что смогло бы остановить атаку кентавров? Вы готовы сделать это? Пойдете за мной?
— Мы пойдем за тобой, мастер меча! — раздалось из сотен глоток.
Теперь все стали продвигаться вперед. Каждый хотел коснуться Олловейна, хлопнуть его по плечу или обменяться с ним парой слов. Полукони сняли его с седла и позволили ему шагать высоко над головами на вытянутых кентаврийских руках. Элегантно, словно танцор, двигался полководец и наслаждался купанием в толпе.
На миг он даже забыл о муках совести. Хорошо, что теперь кентавры будут легче подчиняться его приказам и будут сражаться ожесточеннее, потому что верят в его слова и считают победу возможной. И тут Олловейн вдруг осознал, что жить ему осталось четыре дня. Нужно найти преемника. Кого-то, кто будет способен разработать стратегию отступления на широких просторах Земель Ветров, чтобы союзники Эмерелль в конце концов восторжествовали над троллями.
Прошло немало времени, прежде чем Оримедес и его лейб-гвардейцы сумели снова посадить мастера меча в седло и оградить от восхищенных воинов.
Князь кентавров смеялся.
— Это лучше, чем самое лучшее из того, что может предложить женщина!
— Хорошее чувство, — согласился эльф.
— Ах, да брось ты, хорошее чувство. Это идеально. Это…
— В случае с Шандралем ты зашел слишком далеко. Князь мог погибнуть. — Олловейн говорил тихо, недоверчиво поглядывая на Элодрина и остальных эльфов. Они стояли немного в стороне и болтали с Катандером.
Оримедес раздраженно наморщил лоб.
— Это была твоя идея — устроить негодяю взбучку. Именно ее он и получил. Забудь! Неужели он стоит того, чтобы мы из-за него ссорились?
— Я беспокоюсь, что…
Оримедес махнул рукой одному из солдат, и тот принес им два серебряных бокала с вином.
— Ну же, забудь об этом парне. Пей! Это самое лучшее красное вино из небольшой бухты у Валемера. Вообще-то это слишком северная область, чтобы возделывать виноград, но течение проходит вдоль берега, и климат потрясающе мягкий. Попробуй его, лучшего вина, чем это, ты не найдешь. Оно ценится на вес серебра. — Кентавр поднял бокал и кивнул Олловейну. — За победу!
— За тех, кто вернется, — ответил мастер меча.
Оримедес вздохнул.
— На тебя опять нашло? Ты что, вообще не рад тому, что оказался здесь?
«И что я должен на это ответить?» — подумал мастер меча. Он собирался на битву, из которой не должен вернуться. И он пообещал Эмерелль никого не посвящать в эту тайну. Поэтому Олловейн заставил себя улыбнуться.
— Я рад видеть тебя и болтать с тобой.
