Хоть Лейлин себе в этом и не признавалась, ей ничего не хотелось сильнее, чем избавиться от тирании супруга, хотя бы на несколько мгновений.
Мелвин обвел взглядом море крыш. Его друг Тученырь хорошо выбрал место. Он никогда не терялся, даже в лабиринте домов. Наверное, здесь важен угол зрения. На широком каменном парапете балкона стояли два небесных каркаса. Они были похожи на молоты, перевернутые вверх ногами, из которых росли крюки в три шага высотой.
Мелвин был певцом ветра, поэтому было достаточно одной его мысли, чтобы позвать большого орла. Каркасы позволят птицам унести его и Лейлин прямо отсюда, не приземляясь.
То была одна из немногих душных ночей на севере близ Снайвамарка. Она была словно создана для его планов с Лейлин. Но теперь, когда все было готово, Мелвина охватили сомнения. Подобная кража в такую ночь была слишком дерзкой даже для него. Он многим рисковал. Стоит ли этого мимолетная прихоть? Он задумчиво поглядывал на дверь в спальные покои князя. Она была распахнута настежь, чтобы поймать малейшее дуновение ветерка. На ветру мягко раскачивались шелковые занавески шафранового цвета. Они светились в темноте, похожие на пойманный солнечный свет.
Ни звука не доносилось через открытую дверь. Никто не заметил его. Он еще может вернуться, подумалось Мелвину. Оперся на парапет балкона. Взгляд его скользнул по темному городу. Словно утесы, вздымались к небу остроконечные крыши. Как и многие северные города, Фейланвик был выстроен преимущественно кобольдами. Несмотря на то что у многих благородных эльфов Снайвамарка были здесь летние резиденции, большинство домов представляли собой простые фахверковые постройки. Их фронтоны устремлялись к самому небу, чтобы в долгие зимы с них легче скатывался снег и не продавливал своим весом крышу. Стены домов были раскрашены в самые яркие летние цвета, а темно-коричневые или черные балки создавали геометрические узоры. Тот факт, что народы всех стран приходили посмотреть мастерские кобольдов, привел к появлению странного архитектурного стиля. В каждом доме был по меньшей мере один зал, достаточно большой для того, чтобы даже минотавры и тролли могли там разместиться, не ударяясь головой о потолочные балки. Для эльфов, которые были, как правило, самыми крупными заказчиками мастерских, было несколько комнат, где можно было поговорить о делах или устроить небольшой банкет. В домах самых значительных племен кобольдов было даже отдельное крыло для гостей, где путешественников размещали на целые недели.
Фейланвик расположился на некогда болотистой почве. Давно уже высушили топи, сотни каналов пересекали теперь город и его окрестности. Они подводили воду в медлительное течение Мики, крупной реки, впадавшей в море в четырехстах милях отсюда. А значит, Фейланвик являлся точкой пересечения важнейших торговых путей севера. Город был огромен, а поскольку троллей на долгие века изгнали из Альвенмарка, у него не было врагов серьезнее парочки шумных погонщиков скота из кентаврийских племен Земель Ветров, которых стоило опасаться. Здесь не было никаких стоящих упоминания защитных сооружений, лишь несколько укрепленных таможенных башен. С тех пор как тролли начали стягивать войска к югу от Мордштейна, можно было предположить, что первым объектом их атаки станет Фейланвик.
Троллям нужно было мясо, которое они получат здесь, чтобы поддерживать настроение воинов и продвигаться глубже в Земли Ветров.
Мелвин сомневался в том, что союз сможет остановить троллей. Он видел их войско на юге Снайвамарка. Серокожая армия была столь же многочисленна, как стада буйволов в степях Земель Ветров. Войска, которые собрал под своим командованием Элодрин из Альвемера, по сравнению со стаями троллей были жалкими. Кроме того, вообще-то Элодрин был флотоводцем. Вероятно, он попытается помешать серокожим перейти Мику. Даже если ему это удастся, тем самым он купит для Фейланвика время лишь до зимы, пока не замерзнет широкий поток. И тогда не останется ничего, что смогло бы удержать врагов. И пусть король троллей — лишь неопытный юнец, при таком численном превосходстве просто невозможно проиграть.
Мелвин напрягся и обвел взглядом крыши обреченного на поражение города. Всем здесь была ведома судьба Вахан Калида и Рейлимее, городов, на которых тролли выместили свой гнев. Сегодня там лишь руины. А ведь Рейлимее был хорошо Укреплен.
Полуэльф улыбнулся. Неразумно находиться здесь, на балконе, рискуя всем ради рожденной прихотью страсти. Столь же неразумно, как и проводить время в городе, обреченном на гибель. Сражение за Фейланвик было бесперспективным. Но Мелвин всегда отличался склонностью к неразумным поступкам. На протяжении нескольких лет он со своим отрядом сражался с троллями, которые вторгались в леса у подножия гор Сланга, чтобы рубить древесину для своего черного флота. С тех пор как тролли стали нападать на лес настоящими ордами, Мелвин наносил им только булавочные уколы. Но это не причина сдаваться! Поэтому он здесь. И тот факт, что Элодрин с радостью принял его с ребятами в качестве союзников, показывал, насколько отчаянным является положение города. Мелвин прекрасно знал, что союзные эльфийские князья пренебрежительно называли их бандой разбойников. Ну и пусть! Ни один из их домашних стражей в сверкающих стальных доспехах не провел столько сражений с троллями, как его товарищи. И только это важно, если есть желание выжить на поле боя.
Шафраново-желтые шелковые полотна в спальне притягивали взгляд Мелвина. Они колыхались под легким бризом, прилетевшим в город с просторов Земель Ветров. Они махали ему. Если смерть так близка, стоит наслаждаться каждым часом любви.
Он бесшумно приблизился к двери. Вообще-то он мог и не стараться; песня водяных колес в бассейне заглушала любой звук. Падающая вода и полые деревянные трубки, приводившиеся в движение колесами, наигрывали успокаивающую мелодию, которая ласкала слух даже после тысячекратного повторения. Она заглушала звуки кузницы на большой плотине. Мелвин однажды был в этом месте. Жутко. От дыма и брызг ничего не видно. Теснота давит, потому что кузница, может быть, для кобольдов и просторна, но эльфам приходится там пригибаться. По узким балкам, с подстраховкой только в виде веревки, можно было перебраться через большие кузнечные молоты. Там кузнецы кобольдов изготавливали фейсталь, которую эльфийские кузнецы затем превращали в серебряную сталь.
То, что князья Аркадии соорудили дворец так близко от одной из кобольдских кузниц, было необычно. Благородные господа из эльфийских родов избегали шума. Но княжеская семья Аркадии всегда считалась странной, а Шандраль довел проявление странности до крайности. Неизвестно, что произошло с его дядей, Шахондином, бесследно исчезнувшим во время боев за Вахан Калид. Шандраль перестал доверять всем благородным родам Аркадии. В его лейб-гвардии не было ни одного эльфа. Она состояла исключительно из кобольдов. Своих воинов он набрал среди народа пауков. Тот, кто отваживался преступить им дорогу, был полным безумцем. Возможно, темные заклинания, которым научила эльфа Алатайя, свели его с ума. Он недостоин иметь такую красивую жену. Лейлин была здесь столь же лишней, как роза среди сорняков.
Мелвин отодвинул шафрановую занавеску и замер. Нежная шелковая ткань источала оглушительный аромат мирры и розового масла. Три лампы укутывали большой спальный покой в аквамариновый свет. В медной жаровне догорали последние кусочки древесного угля.
