– Что такое суппортер? - тихо спросил Игорь.
– Гош, не надо. Ну зачем тебе лезть во все это? Ну напортачила я. Слава богу, все обошлось. Давай не будем копаться в подробностях. Я тебе обещаю, что уберу с транскомпа всю свою станцию. Через две недели уберу. Мне ещё тысячу баксов заработать, и я все уберу…
– Нет, мы будем копаться! - Свистящий шепот Игоря звучал как свисток перегретого парового котла. - Ты мне все расскажешь, суппортерша хренова! Что вы там такое вытворяете, от чего у нормального человека крыша съезжает! Иначе обещаю тебе - иду в газету к Бейлису и все про вас рассказываю! Он про вас такое напишет, за десять лет не отмоетесь!
– Ты сам виноват! - Милена перешла к испуганному, Отчаянному наступлению. - Зачем ты полез в мои программы? Как ты вообще сумел подобрать код?
– Это ты виновата! Код, блин! Шесть дурацких буковок! Ты оставила его на бумажке в ящике.
– Не просто в ящике, а в своем ящике! - Девушка вскочила, возмущенно сжала кулачки. - Нечего было туда лазить! У меня там ещё трусики лежат. Может, ты и их примерял?
– При чем тут твои трусы?! Это не твой ящик. Один из общих ящиков в общем столе! И ты не имеешь права оставлять там такие опасные игрушки, как код доступа в сервер!
– А если бы я оставила там перочинный ножик, а какой-нибудь болван, идиот дурацкий, перерезал бы им себе вены? Я что - тоже была бы виновата? Всякие болваны лезут куда попало…
– Сама ты болван! - завопил Игорь и хрястнул донышком бутылки по столу - так, что половина пива сразу вылилась на стол. - Что ты мне мозги пудришь?! Я же де о тетрисе каком-нибудь жалком говорю! Ты повесила на государственный транскомпьютер гигантский халявный сервер! Причем впихнула его не в барда-чок, а в основную память! У тебя мозги есть? Ну ладно, шарахнуло меня, дурака любопытного. Ладно, отделался я трехдневным путешествием на тот свет! А ты не думала о том, что кто-нибудь может влететь и посильнее меня?! А в голову твою рыжую не приходила мысль - что будет, если выяснится, что государственный транскомп водоснабжения вместо того, чтобы контролировать подачу воды, по уши загружен навороченной стратегической игрой? Да тебя же посадят, девочка! В тюрьму захотела? Думаешь, я передачки тебе туда носить буду? Не буду!
Милена спрятала лицо в ладонях и заплакала. Добил-таки её злобный Гоша.
Гоша смотрел, как девочка плачет навзрыд, и боролся с желанием утешить её. Обнять, погладить по голове. Может быть, он был не таким уж и злобным? Ближе к тому Игорю, чем к тому Иштархаддону?
Нет, пусть поплачет. Так ей и надо. Натворила бед, чуть не угробила его - хорошего человека, без пяти минут кандидата исторических наук. И ради чего она это сделала? Ради проклятых денег. Немалых денег, судя по всему.
Глава 2
Транскомп, о котором шла речь, представлял собой компьютер городского Управления водоснабжением. Гигантский, мощнейший компьютер, связанный сетью с подобными транскомпами во всех узлах управления городом. И само собой, со всеми аналогичными городскими сетями страны. Да что там страны - всего мира. Игорь помнил, как год назад, во время большой аварии коллектора на Малиновой Гряде, компьютер дал сбой и пришлось запрашивать помощь у иностранцев. Помогли шведы. Откликнулись первыми, мгновенно проанализировали ситуацию, выдали оптимальный вариант решения… Молодцы ребятки. Полезная штука - компьютеризация жилсистем городского хозяйства. Только вот лезть в основную память транскомпов со своими левыми программами, тем более с игрушками - это свинство. Непростительное, очень опасное свинство.
Игорь Маслов, преподаватель истории Нижегородского университета, подрабатывал в Управлении водоснабжением компьютерным оператором. Дежурил по ночам. Что ж поделаешь - не слишком много платят в нашей стране бюджетникам, всяким там врачам, учителям и прочим. Игоря такая подработка более чем устраивала. Он прошел курсы транскомпьютеризации и за два года работы в управлении стал не то что асом, но вполне приличным оператором. Да и не было, честно говоря, в этой работе ничего сложного - большую часть ночного времени Игорь дрых без зазрения совести. Если в офомной системе водопроводных труб города случался какой-нибудь сбой, компьютер реагировал и будил Игоря громким сигналом. Игорь просыпался и действовал по ситуации.
Людмила Серебрякова, известная друзьям как Милена, тоже работала ночным оператором. На том же транскомпьютере, что и Игорь. За два года они познакомились достаточно близко - Милка часто оставалась на два-три часа после окончания своей смены, прихватывала это время у Игоря и других операторов, чтобы поработать на транскомпе. Игорь не возражал - пускай делает свои делишки и дает ему возможность спокойно поспать. Что там за дела были у Милены, его интересовало мало. Он думал, что она конструирует компьютерные игры. Во всяком случае, то, что он видел на экране во время работы Милки, выглядело именно так. Очередной вариант «Эпохи империй» - старой игры, некогда любимой Игорем, а потом забытой по причине заезженности.
Это не возбранялось - более того, было разрешено вполне официально. Мощность транскомпа без проблем позволяла отвести небольшой кусочек его памяти - десяток тысяч гигабайт - под личные нужды людей, обслуживающих узел. Первые годы становления транскомпьютеризации выявили неприятный, но неизбежный факт: операторы вешали на государственный транскомп собственные программы - от невинных игрушек до мощнейших коммерческих серверов. Эти программы забивали хард-диски, перегружали сетевые каналы, мешали нормальной работе транскомпов, вызывали постоянные сбои. Первыми проблему решили англичане - они выделили часть памяти под пользовательские интересы операторов. Назвали эту часть по-автомобильному - «Glove compartment». To бишь, в переводе на русский, перчаточным ящиком, а ещё проще, по-шоферски, - бардачком. Бардачок был наглухо отделен от рабочей системы и каналов связи транскомпа. Для того чтобы проникнуть в основную память, нужно было ввести сложный многоуровневый код. Код знали только программисты, обслуживающие транскомп. Обычным операторам код не давали.
То, что пренебрежительно называлось бардачком, представляло собой великолепно работающий компьютер, в десятки и сотни раз превосходящий любую из домашних персоналок. Хотя бардачок и был отключен от рабочей спецсети, но обычный Интернет и Радионет качал со скоростью поистине космической. По этой причине операторами транскомпов, как правило, работали продвинутые сетевики и программисты - Милка Серебрякова была из их числа. Историк Игорь представлял собой исключение. Впрочем, и он вовсю пользовался бардачком. Играл в бродилки-стрелялки, любовался порнушкой, а иногда, в моменты цейтнота на главной работе, добирался и до диссертации.
Диссертация Игоря Михайловича Маслова, само собой, не имела никакого отношения к Слепой земле. Не существовало в нормальном, не галлюцинаторном мире Слепых земель. И слава богу. Игорь работал на кафедре всеобщей истории. И кандидатская диссертация его была посвящена Ассирии - целиком и полностью.
Вот оно как все просто, оказывается! Глюки Игоря Михалыча Маслова, коими он жил в течение трех дней летаргической отключки, являлись прямым отражением его обыденной жизни. Чертова Ассирия заполнила его сознание и, когда шарахнуло его в ту злополучную ночь по мозгам, проявилась в столь вычурном виде, смешавшись с компьютерной стратегической игрой.
