Фу! Осу затошнило от Клопски больше, чем от Варана. Она с трудом преодолела желание запустить в проекцию стаканом.
– Привет, - вяло произнесла она.
– Что-то ты грустненькая, детка! Веселее, веселее, еще веселее! Ликуй, моя девочка, будь радостной до невозможности! Как тебе сегодняшний выпуск? Как понравилось твое великое, супер-труперское сражение с Вараном?
– Говно сражение.
Клопски перестал танцевать - резко, словно кончился механический завод. Поймал тросточку, водрузил котелок на голову, бананы со стуком шлепнулись на пол.
– И впрямь говно, - согласился он, помрачнев лицом. - Дерьмище жуткое! Не поверишь, Оса, но мне стыдно.
– Тебе стыдно? - переспросила Оса. - Я не ослышалась?
– Прекрати ерничать, Амаранта! Мне очень-очень стыдно, я просто сгораю от стыда!
Клопски щелкнул пальцами и густо покраснел, в долю секунды налился помидорной пунцовостью. Вот клоун, даже в приватном разговоре не может удержаться от компьютерных эффектов.
– Это все, что ты мне хочешь сказать? - осведомилась Оса, втайне надеясь, что у Урии есть более важные дела, чем ее моральное истязание, и он уберется сам, подобру-поздорову, без скандала.
Сейчас он скажет, что она - не фактурная. Что она не телегеничная и дает плохой материал. Что ему насрать, что она боец супер-трупер-класса, потому что любой мясистый дебил, натасканный на примитивный рестлинг и накачанный стероидами, дает материал гораздо лучший, потому что он кретин, и кретинская публика воспринимает его как своего, по причине того, что он олигофрен и не оскорбляет их намеками на наличие интеллекта. Все это Оса слышала из уст Клопски уже десятки раз и сомневалась, что он сменит репертуар.
– Знаешь, почему получилось говно? - набычившись, начал Урия. - Потому что из говна трудно сделать конфетку, как ни старайся! Мне нужен качественный материал, хорошая фактура, и из этого мои ребятки могут сделать все, что угодно. Выдра, каким бы он придурком ни был, давал мне то, что надо. Нам почти ничего не нужно было добавлять - Выдра идеально владел телом, он врубался в дело с ходу, идеально имитировал манеру движения деградантов, стоило ему пару раз деградантов увидеть. Он был талант, скажу я тебе, - не зря я столько сил потратил, чтобы затащить его к нам. А что мы получили от тебя? Что у нас за картинка? Голая земная бабенка с титьками - она то скачет вокруг свистуна и изображает, что не умеет драться, то вдруг вырубает его за пять секунд, отправляет в аут профессионально и скучно, как на чемпионате мира по карате, то ложится под него и раздвигает ножки, и начинается веселый трах на полянке!!! Нам это нужно? Нам это совсем не нужно! У нас в результате такой материал, что только в порношоу его показывать, а не в «Битве деградантов»! В сегодняшнем релизе твоей работы всего пятнадцать процентов, а всё остальное сработано аниматорами. Вопрос: за что мы платим тебе деньги? Еще вопрос: кто, если не ты, уверял нас, что без проблем заменишь Выдру и сделаешь все по высшему классу? И наконец, последний вопрос: ты будешь работать нормально или нет? Знаешь, я очень не люблю, когда мне пудрят мозги…
Оса сделала последний глоток, поставила пустой стакан на тумбочку и спустила ноги с кровати. Медленно поднялась в полный рост и поглядела в глаза Урии. Это не имело особого смысла - здесь он присутствовал лишь в виде голографии, - и все же ей хотелось, чтобы он поймал ее взгляд, уловил ее отношение к нему.
– Одного я не понимаю, - спросила Оса, - если Выдра был таким замечательным, зачем вы его убрали?
– Ты прекрасно знаешь почему. Он не хотел работать.
– А может, я тоже не хочу?
– Так-так… - Клопски сложил руки на груди, выпятил нижнюю губу, его обрюзгшее лицо надменно перекосилось. - А вот это ты прекрати, дорогуша. Прекрати немедленно, даже не заикайся, детка. Если что не так - уберем тебя в два счета, зароем прямо здесь, в лесу, и пикнуть не успеешь, несмотря на всю твою крутизну. Выдра не знал, что мы из себя представляем, но ты-то знаешь, подружка! Мы с тобой, можно сказать, прошли огонь и воду! У нас с тобой другие отношения - серьезные, деловые, не такие, как с Выдрой. Уанапаку был для нас случайный человек и, как положено, не получал никакой информации. Он не имел никаких гарантий, кроме гарантированной пули в лоб, он чувствовал это, потому и дергался, психовал. А тебе чего психовать? Ты - наш человек, тебе мы говорим все честно. Ради бога, не строй из себя революционерку и поборницу правды - тебе это не идет. Работай спокойно, без нервов, и получишь все, что тебе обещано.
– Ладно, ладно, я поняла! - Оса примирительно выставила перед собой ладони. - Хотя бы одну просьбу можно?
– Само собой, дорогуша. Слушаю тебя со всем вниманием.
– Я убила бы Варана без проблем, сделала бы все как нужно, но он оглушил меня свистом. Ты видел, как он это сделал?
– Видел.
– Мне нужны затычки для ушей. Не маленькие резиновые беруши, а качественные, композитные, которые крепятся к ушной раковине, - такими пользуются взрывники. Без них ничего не выйдет.
– Без проблем. Считай, затычки у тебя уже есть. Заткнем тебе все, что пожелаешь, - Клопски похабно усмехнулся.
– И еще: завтра, когда я пойду на разборку со следующим деградантом, то буду, считай, глухой. Речь Нортона я буду при этом слышать?
– Будешь. Сигнал, который идет с трансляторов, минует барабанные перепонки и передается непосредственно в мозг.
– Значит, Нортону придется координировать меня более тщательно - он станет моими ушами и будет предупреждать обо всех подозрительных звуках. Как ты думаешь, справится?
– Нортон-то, да не справится? - хохотнул Урия. - Нет такой задачи, которая не по плечу нашему крутому вояке Джону!
* * *
Оса проснулась посреди ночи. Ощущение, что кто-то смотрит на нее, прорвалось сквозь дрему и разрушило сон, заставив сердце биться судорожными толчками. Оса открыла глаза и вперилась в темноту комнаты, уши ее напряглись, едва не стали торчком, пытаясь выловить хоть один чужеродный звук. Да, выловишь тут - дождь грохочет по крыше неуемно и яростно.
Оса потянулась к кнопке лампы, но чужая рука перехватила ее запястье. И тут же, не успела она и глазом моргнуть, сильное, пахнущее пряным мужским потом тело оседлало ее сверху, обхватило ногами и прижало к постели, уколов лицо небритой щекой.
– Тихо, Оса! - горячий шепот в ухо. - Я ничего тебе не сделаю! Я пришел лишь поговорить!
Оса могла бы скинуть человека с себя, отправить его в аут парой точных ударов, но вместо этого расслабилась - резко, с неожиданным облегчением.
Сон. Все- таки это сон, и ничто иное. Потому что быть явью это никак не могло. Потому что Выдра умер.
Она не могла не узнать этот запах, этот шепот, это дыхание. Томас. Он умер, и он пришел к ней во сне. Пришел так, как приходят духи мертвых, если держать их голодными и не приносить им жертвы.
